А с я. А что — нельзя? (Прошла по чердаку, все осматривая.) Я дома тоже на чердаке спала.

Л е н ь к а. Пришла сказать мне об этом?

А с я. Ты очень вежливый.

Л е н ь к а. Попросите жалобную книгу.

А с я (не обращая внимания на его колкость). Здесь у вас был штаб, когда вы в военные игры играли?

Л е н ь к а. Когда это было… (Ему теперь не до трещоток и самодельных ружей.)

А с я. Ты из МК хорошо стреляешь?

Л е н ь к а. Девяносто два из ста.

А с я (обрадованно). И я девяносто два!

Л е н ь к а. Рассказывай кому-нибудь другому.

А с я. Почему ты мне не веришь? Я девчонка — поэтому?

Ленька молчит. Он вообще не склонен ее замечать.

А я знаю, что ты делаешь по ночам.

Л е н ь к а (насторожился). Что?

А с я (упорно смотрит ему в глаза). Знаю.

Л е н ь к а. Разбрасываю по всему городу арбузные корки, чтобы немцы поскальзывались и ломали головы. Потом — натираю рельсы салом, и теперь у них все поезда буксуют.

А с я. Твой главный недостаток в том, что ты считаешь себя самым умным.

Л е н ь к а. А ты, как и все девчонки, суешь свой нос туда, куда тебя не просят.

А с я (помолчав). Ну хорошо. Я и без твоей помощи сумею найти себе дело.

Л е н ь к а. Какое дело?

Снова долго и выразительно смотрят друг на друга.

Отвернись.

А с я. Зачем?

Л е н ь к а. Ну!

Ася встала к нему спиной. Он прячет тетрадь на прежнее место.

Можешь смотреть. (Забыл, что без брюк, и торопливо задрапировывается в простыню.)

А с я (посмеивается). Я думала, ты снова улегся спать… Что-то спрятал, да?

Л е н ь к а (полон презрения). Подглядывала?

А с я. Я это вижу по твоим глазам… (Подошла к окну.) Мне нравится, что ваш дом стоит у самого леса. И река рядом. (Выкатила на середину фанерный «максим».) Мы в школе в военные игры играли и мальчишескую команду всегда побеждали.

Л е н ь к а. Не нашу.

А с я. Победили бы и вашу.

Л е н ь к а. Чего же ты плавать не научилась, если такая храбрая?

А с я. Я родилась на заставе, в песках. Там одна только река — Мургаб. Да и та далеко. Это в Туркмении.

Л е н ь к а. А здесь ты тоже на заставе жила?

Ася кивнула.

Твой отец кто?

А с я. Начальник погранзаставы.

Л е н ь к а. Значит, ты видела, как все это началось?

А с я. Я проснулась от выстрелов. Они были за болотом. Мама усадила меня с бабушкой на машину и велела везти. Я не знала, что это — война. Думала — тревога. Такое уже бывало, когда семьи эвакуировались с застав… Если бы я знала, то не уехала бы.

Л е н ь к а. А почему мать осталась?

А с я. Она радист.

Л е н ь к а. Бабушку твою я хорошо помню. Еще при посадке приметил. С зеленым эмалированным чайником. Ручка проволокой прикручена. С ним она все за кипятком на корму ходила.

Ася прикусила губу.

Ну-ну, не буду… Может, ее и спасли, да только на другой берег вытащили. Вы еще встретитесь.

А с я. А твой отец кто?

Л е н ь к а. Он был лесничий. Видишь, вокруг города леса? Все он посадил. Эти ели не простые. Певучие. Из них любой музыкальный инструмент можно сделать. Цимбалы, гусли, мандолину. (Достает из-под подушки что-то вроде кларнета. Тихо наигрывает.) Правда, звук чистый?.. Сам сделал. А отец даже скрипку мастерить начал…

По стволу — тем же путем — проникает И л ю ш к а.

И л ю ш к а. Леня!.. (Увидел Асю и удивился. Говорит в сторону.) Раньше тут девчонок не было.

Л е н ь к а. Она дочь пограничника.

И л ю ш к а. Ну и что?

А с я. Тебя кто вежливости учил? (Натянула ему фуражку на самые уши.)

И л ю ш к а (взъярился). Теперь она тут будет командовать?

Л е н ь к а. Ладно, не бузи. С чем пришел?

И л ю ш к а. Не скажу, пока она здесь!

А с я. А сейчас я тебе еще фокус покажу. Хочешь? Вот. (Протянула ладошку, на которой лежит черный шарик.) Видишь? Раз — и нету! Где же он? (Достает шарик у Илюшки из уха.)

И л ю ш к а. Э-э-э! (Заржал.) Как это ты? У тебя их два? Да?

Л е н ь к а. Ну — с чем?

И л ю ш к а (сразу переключившись). Ты разве не слышал?.. Наши на двенадцатом километре так фрицев расколошматили! Целый эшелон с пехотой — под откос! Раненых всю ночь везли, везли!

Л е н ь к а. Ври, да не завирайся.

И л ю ш к а. Не веришь?

Л е н ь к а. Одного-двух, может, и продырявили.

А с я (выразительно глянула на Леньку). Я же сказала, что все знаю.

Л е н ь к а (после продолжительного молчания). Ну и что?

А с я. Даю честное комсомольское — девяносто два из ста. Меня папа учил. Я из боевой стреляла. Я не подведу.

И л ю ш к а (не понимая). Вы о чем?

Л е н ь к а (после паузы). Илек, газуй к Кольке Левашову и к Кавуну. Скажешь, надо встретиться.

Г р и г о р и й. Ленька.

Все от неожиданности вздрогнули.

Ты меня слышишь?

Л е н ь к а. Да.

Г р и г о р и й. Подойди ко мне…

Ленька подходит.

Сядь… (Молчит, собираясь с мыслями.) Скажи… ты хотел бы сейчас служить в армии?

Л е н ь к а. Еще бы. Когда Это началось, я сразу же двинул в военкомат! Да там не взяли… шестнадцать лет.

Г р и г о р и й. А если бы взяли… ты выполнял бы каждое приказание командира?

Л е н ь к а. Ну конечно!

Г р и г о р и й. Так вот… я тебя беру.

Л е н ь к а (не понимая). Куда?

Г р и г о р и й (приподнимаясь). Разве я уже не старший лейтенант танковых войск?

И л ю ш к а. Леня, соглашайся, соглашайся!

Г р и г о р и й. Оружие у вас есть?

И л ю ш к а. Много!

Л е н ь к а. Насобирали автоматов и винтовок. Еще можно по окопам полазить.

Г р и г о р и й. Ты отныне боец Красной Армии и без моего приказания ничего не будешь предпринимать.

Илюшка и Ленька разом скисли.

То же самое скажу Кавуну и Кольке Левашову.

Л е н ь к а. И что же мы будем делать?

Г р и г о р и й. Вот встану я на ноги…

Л е н ь к а. А фашисты тем временем!..

Г р и г о р и й. Ты слышал мой приказ?!

А с я (Леньке). Саша правду говорит, что ты — анархист!

Г р и г о р и й. За неподчинение в армии… Теперь я убедился, как нелегко с тобой матери… Я скоро поднимусь, ребята. Через неделю. Ну, через две. Без меня вы пропадете. Ни за грош.

Л е н ь к а. А ты знаешь, сколько эшелонов проходит через нашу станцию за сутки?.. С танками, с орудиями! И все на Москву, на Ленинград!.. Фашисты похваляются, что через месяц отбросят русских за Урал и будут зимовать в теплых квартирах!..

Григорий застонал.

Гриша!.. Вот эту карту повесил сюда наш отец! Когда ты воевал в Испании, мы ставили эти флажки! Мадрид, Толедо, Сарагоса были свободными! А теперь фашисты занимают наши города! И ты хочешь, чтобы я ждал?

Возвращается М и л д а.

М и л д а. Что за крик? Даже на улице слышно.

Ленька замолчал.

Идите все вниз. Ну! (Подает Леньке залатанную одежду.)

Никто не двигается с места. Милда подходит к Григорию.

Я нашла его, Гриша… Мы не одиноки. Понимаешь?.. Не одиноки.

Г р и г о р и й (Леньке, глухо). Мы с тобой об этом еще поговорим.

Нижняя комната. Осень. С а ш а устало раздевается. Г а л и н а Я к о в л е в н а помогает ему. Он осунулся, небрит. М о к е й И в а н о в и ч сидит за столом перед бутылкой вина.

Г а л и н а Я к о в л е в н а. Куда сегодня гоняли?

С а ш а. Шоссе ремонтировали. Выкапывали те надолбы, которые… Я не могу больше на них работать! Я не предатель!

Г а л и н а Я к о в л е в н а. Надо потерпеть, Сашенька. Надо потерпеть.

С а ш а. Они обращаются с нами, как со скотом… Унтерменш! (Снизил тон.) Вчера взяли Палецкиса, Ивана Ковалева и Раю Лученко. С Раей я состоял в одной комсомольской организации.

М о к е й И в а н о в и ч (качнул головой). Даст бог, пронесет.

С а ш а. Почему вы так думаете?

М о к е й И в а н о в и ч. Молния и та бьет с разбором. Выбирает то, что повыше. (Галине Яковлевне.) Вы не сердитесь, что я так у вас?..

Г а л и н а Я к о в л е в н а. Сидите. Места не жалко.

М о к е й И в а н о в и ч. В такую пору, когда холод обдирает землю, хорошо посидеть, согревая себя изнутри. Грешен. Только где теперь возьмешь доброе вино?.. Народное творчество — самогон.

С а ш а (матери). Комендант Руге сказал мне, что теперь я буду вместо Палецкиса. Бригадиром. Понимаешь?.. Почему они повысили меня? Почему?

Г а л и н а Я к о в л е в н а. А ты откажись… Откажись.

С а ш а. Легко сказать — откажись… Они же воспримут как саботаж. И к стенке!