Мы делаем домашнее задание в ее комнате. Здесь очень тонкие стены. В доме Гэвинвудов действует политика «прозрачности между противоположным полом», поэтому тусуясь с Саванной, это все равно, что тусоваться и с Габриэлем. Ее дверь закрыта, но он все равно услышит наш разговор, если мы будем слишком громко что-то обсуждать.

– Тише ты, – шикаю я. – Мы не... У нас ничего не было. Мы просто целуемся и все. Ты не хуже меня понимаешь, что наши родители утопят нас обоих в святой воде, если мы что-нибудь сделаем.

Я качаю головой, с каждым днем все больше и больше расстраиваясь. Если мы и захотим заняться любовью, то нам это запрещено. Как-то не вериться, что в наши дни люди ждут свадьбы, чтобы заняться сексом. Или, может, некоторые так рано и жениться, лишь бы сделать «это»?

– Если хочешь услышать мое мнение, то я считаю все это чушью собачьей, – вырывает меня из раздумий Саванна.

– Что именно?

– Никакого секса до брака. Мы же никого не убиваем, так что в этом такого?

– У тебя был?

– Не-а. Я еще не встретила кого-то стоящего, но как только это случиться, то уж точно не буду ждать. Я буду делать то, что чувствую, а не то, что от меня ждут.

– Знаю, странно это обсуждать, но все, о чем я думаю последнее время, так это как сильно его хочу. Гейб тоже, но я переживаю. Сама знаешь все эти штуки про грех и ад, Сав.

– Пофиг что нам говорят. Если ты так хочешь чпокнуться с моим братом – иди и чпокнись. Просто... Не делай этого, когда я буду поблизости. И мне не нужны подробности. Вы и так меня раздражаете своими облизываниями, – говорит она.

Я начинаю ржать. Подруга опускает очки на нос и возвращается к домашнему заданию. Даже если мы с Габриэлем готовы сделать следующий шаг, то все равно невозможно избавиться от нашей охраны – родителей.

– Если бы ты, предположим, решила сделать это с кем-нибудь, где бы ты это сделала? Наши предки такие... бдительные.

– Когда они на работе. Ты же знаешь, как долго их не будет, так что не нужно будет париться об их внезапном появлении. Я уже все продумала, – заявляет она, подмигнув. – Плюс, меня тоже не должно быть дома.

– Но когда они на работе, мы в школе.

– Нет, если ты почувствуешь себя плохо и уйдешь домой пораньше.

Она лыбится и шевелит бровями.

– Но разве родители не должны в таком случае забирать нас?

– Нет, если ты в состоянии ходить. Если ты живешь далеко и надо ехать на автобусе, то да, но зачем, если ты живешь рядом и можешь дойти пешком? Все схвачено. Как я уже сказала, я все спланировала.

– Саванна Гэвинвуд, ты – потаскушка, – хихикаю я.

– Эй, у меня есть план, но именно ты хочешь его исполнить.

Я нервно смеюсь и снова переключаюсь на задание. Хочу ли я его исполнить? Черт тебя подери, Габриэль Гэвинвуд. Из-за тебя я становлюсь сумасшедшим маленьким дьяволом.

– Привет, именинница!

Я оборачиваюсь и вижу Габриэля, идущего ко мне с заразительной и сексуально-грешной улыбочкой.

– И тебе привет.

– У меня для тебя кое-что есть, – говорит он, чмокнув меня в губы.

– Ненавижу подарки, Габриэль, – ною я.

– Сегодня твой день рождения. Сладкие шестнадцать и все такое. Не могу скупиться на своей девочке.

Его милая улыбка что-то во мне пробуждает. Разговор Саванны на прошлой неделе прокручивался снова и снова в моей голове, и в данный момент я могу думать только об этом.

Мне вдолбили, что секс – это грех. Но мы могли бы просто немного пошалить. Не просто обниматься, а поделать что-нибудь, что утолило бы наш голод. Ну, или хотя бы заставить его еще немного подождать.

– Мне нехорошо, – выпаливаю я.

– Вот дерьмо, в твой день рождения? Черт, может тебе пойти домой? Нет смысла терпеть, если тебе плохо.

– Проводи меня, – оттараториваю я, беря его за руку, прежде чем струсить.

– Шарлотта, что происходит? – Габриэль смеется, следуя за мной.

– Я хочу тебя. Чертовски сильно хочу. И не просто обжиматься и целоваться. Хочу сделать тебе приятно, хочу...

Он обрывает поток моих слов поцелуем, мягко толкнув к шкафчикам. Мои руки обвиваются вокруг его шеи, и я чувствую, как он вдавливает свое тело к моему.

– Марш в класс, Гэвинвуд.

Мы быстро расходимся, вспомнив, где находимся. Мистер Смит, мой учитель химии, отчитывает нас, пока я вытираю рот, а мои щеки наверняка свекольно-красного оттенка.

– После следующего урока встретимся в спортзале. Мои родители будут на работе до пяти. Если хочешь. Ничего страшного, если вдруг передумаешь. Я все пойму. Выбор за тобой, детка-конфетка, – шепчет мне на ухо Габриэль, проводя пальцем по моей челюсти и чмокнув в губы.

– Быстрее, Ромео. У мисс Капулетти химия.

Я киваю Габриэлю и одаряю мистера Смита улыбкой. Он приглашает меня войти в класс, и я закатываю глаза.

– Помнишь, чем закончилась эта история, Шарлотта? – спрашивает мистер Смит, закрывая дверь класса.

– Разве можно забыть?

– Юная любовь – опасная штука, Дэниелс. Помни это.

Я киваю и в оцепенении иду к парте. Весь урок я обдумываю только слова Габриэля, но мистер Смит со своим предупреждением просачивается в мое подсознание, сея семя сомнения. Звонок выводит меня из ступора, и я принимаю решение. Юная любовь Ромео и Джульетты может и была опасна, но это всего лишь история. Что плохого может случиться с нами?

– Это безумие, не правда ли? – говорю я Габриэлю между поцелуями за дверями спортзала.

– Так и есть, мы сумасшедшие. Если скажешь остановиться и вернуться на занятия, мы вернемся.

Мы продолжаем целоваться, трогать друг друга, и я качаю головой.

– Этому не бывать. Пойдем, – отвечаю, хватая его за руку и открывая дверь на выход.

Два квартала к его дому мы преодолеваем бегом. Добравшись до крыльца, он начинает возиться с ключами.

Когда, наконец, дверь открывается, мы залетаем внутрь, вцепившись друг в друга.

– Я только и думала об этом с тех пор, как мы начали встречаться, – признаюсь я, тяжело дыша, пока он целует мою шею.

– Я тоже. Но не хотел тебя торопить. Я хотел, чтобы ты решилась сама.

Я начинаю стягивать его рубашку через голову. Мы добираемся до спальни, периодически целуясь, и он закрывает за собой дверь. Бросаю его рубашку на пол, когда он подходит ко мне. Его глаза закрыты, а на лице дьявольская улыбка.

– Я... Я пока не хочу заниматься сексом, – выпаливаю я.

Он останавливается и протягивает мне руку. Кладу в нее ладонь, и его пальцы начинают ласкать мое запястье.

– Как я уже говорил, нам некуда спешить. Сделаем все, что ты посчитаешь комфортным. Мы можем попробовать сделать приятно другу разными способами, Чарли. Если, конечно, хочешь.

Он улыбается, игриво толкая меня на кровать и стянув с меня школьную рубашку. Его глаза темнеют от вида моего кружевного бюстгальтера.

– Ты меня просто убиваешь. Все лето я мучился с синими шарами из-за твоего бикини. Невероятно, что сейчас ты в моей постели.

И прокладывает поцелуи по моей шее и ключице.

– Я...

Моя способность говорить исчезает, когда парень опускает одну из чашечек лифчика и прикасается к моей груди. Его шероховатые пальцы кружат вокруг моего соска, отчего по всему телу распространяется дрожь.

– Я передумала. Я хочу заняться сексом, – ахаю я.

Габриэль смеется и качает головой.

– Я не собираюсь лишать тебя девственности посреди дня, Чарли. Ты особенная, так что все должно быть особенным. Но обещаю сделать тебе приятно, – успокаивает он, потянувшись к пуговице моих штанов.

Габриэль расстегивает мои джинсы и медленно проводит рукой по моему нижнему белью, остановившись и посмотрев мне в глаза. Я киваю, давая ему понять, что можно продолжать, и он сдвигает стринги в сторону и медленно проводит пальцами по моему лону.

– О боже, Гейб, – стону я, радуясь, что его родителей нет дома.

Габриэль медленно вводит в меня палец и сгибает его. От этого движения я громко вдыхаю, и он быстро одергивает руку.

– Черт, с тобой все в порядке? – озабоченно спрашивает парень.

– Да-а... да, – отвечаю, схватив его за запястье. – Положи обратно, было хорошо... Очень.

Он кивает и скользит пальцем обратно, начиная медленно двигать им внутрь и наружу. Коснувшись большим моего клитора, я снова теряю возможность дышать. Он замечает экстаз, просачивающийся из моих звуков, и делает так снова.