ОДИННАДЦАТЬ Серебряный корабль

Калвин проснулась от естественного сна, а не насланного чарами видимости. Она села, закоченев от холода, и укутала плечи в полосатое гелланское одеяло. Луны пропали на западе, и слабый свет на востоке сулил наступление рассвета.

Самис навис над ней, черный силуэт. Он указал вниз. Облако внизу рассеялось, и Калвин увидела неровную поверхность заснеженного леса. Ее сердце ёкнуло, она заметила гладкий лед на горизонте: море.

Самис присел рядом с ней.

— Спарет.

Корабль покачнулся, когда они склонились у борта. Восходящее солнце было видно за паутиной серебряных шпилей и куполов, они становились розовыми, золотыми и аметистовыми. Это был заброшенный Спарет, виднелся среди леса.

Самис подвигал рычаги, и серебряный шар опустился к руинам. Башни и крыши становились все больше, город окружил их, пока Самис направлял корабль к пустой площади со шпилями по углам. Он пел чары железа, чтобы придержать корабль, пока Калвин вылезала. Она устала, тело болело, и она была рада твердому серому камню под ногами.

Самис сошел с корабля и сменил рычание чар. Серебряный шар полетел в бледное небо, на нем сверкало солнце.

— Что ты делаешь? — закричала Калвин.

— Нам это уже не понадобится, — улыбнулся Самис. — А здесь это будет лишний раз соблазнять тебя, дорогуша, — его плащ развевался за ним, он развернулся и пошел прочь.

Калвин поспешила за ним по пустым улицам. Рушащиеся стены и голые деревья покрывал иней. Даже нежные изгибы серебряных куполов и тонких башен выглядели так, словно их вырезали изо льда.

Самис прошел мимо места их последней встречи полтора года назад. Длинные куски оторвались от башни, когда магия Самиса не сработала, и они остались на месте. Самис шагал, не оглядываясь, а Калвин невольно смотрела туда, где они оставили тело Самиса, безжизненное, в сером плаще.

— Ты много думаешь о прошлом, дорогуша, — едко сказал Самис, словно читал ее мысли. — Ты должна научиться смотреть вперед, как я.

Они забрались на холм и попали на небольшую площадь, залитую утренним светом, с видом на город сияющих шпилей и куполов. Неглубокий фонтан на площади города был покрыт льдом, в нем замерзли мертвые листья.

Самис взмахнул плащом и сел на край фонтана.

— Это место подойдет. Пора начать наши уроки.

— Еще чары железа и видимости? — Калвин осталась стоять. — А как же обещание? Ты сказал, что отдашь мне… реликвию Богини.

— Да, да. Всему свое время, дорогуша, — его глаза сияли. — Но сначала, маленькая жрица, я научу тебя тому, что забыл другой мир. Десятой Силе.

— Десятой Силе! — Калвин уставилась на него. — Сила в… — она заставила себя замолкнуть. Самис не понимал магию Колеса? Он хотел научить ее темным и сильным чарам?

— Сядь, кроха, — Самис вытащил из кармана серебряный диск и показал ей. Он был размером с его ладонь, покрытый резьбой, что сияла золотом на солнце. Он тихо сказал. — Десятая Сила — это Сила Знаков.

Калвин моргнула в смятении. Этого она не ожидала.

— Знаков?

— Каждый символ представляет звук, — Самис указывал на мелкие значки. — Этот в форме яйца — «а-ах», а эта вилка — «и». А эта горка — «ллл». Понимаешь?

— Н-наверное, — Калвин невольно заинтересовалась, подошла к серебряному диску.

— Комбинация знаков создает чары, — рука Самиса прижалась к руке Калвин.

— Так эта горка и яйцо вместе — это «лаа»?

— Браво, маленькая жрица! Тут всего три десятка знаков. Как только выучишь их, сможешь читать все чары.

Она хмуро посмотрела на ряды знаков. Калвин пронзило воспоминание о бледном лице Марны на соломе. Она прошептала:

— Марна знала об этом. Она пыталась сказать. Но я не слушала. Я задавала вопросы.

Самис тряхнул головой.

— Вряд ли эти знания попали в Антарис. Я нашел лишь одного человека в Геллане, где магия сильнее всего в Тремарисе, который знал о Десятой Силе. Я не увидел у твоих желтых дам, что они знали об этой силе.

Калвин молчала. Ее уверенность рушилась. Десятая Сила не была темной, как она думала. Но даже если не Десятая Сила была виновата в бедах, Колесо содержало какую-то темную силу. Марна сказала, что ответ в Колесе, Калвин помнила это. Она все еще верила, что целое Колесо спасет мир.

Мысли Калвин кипели, она разглядывала знаки.

— Эти метки отмечают только звуки. Как понять, как их петь? Высоко или низко? Долгая ли нота?

— Видишь знаки над строкой или под ней? Это высота. Высокие, где линия сверху, и низкая, где линия снизу. Бреши между символами — длина ноты. Читать знаки сразу не выйдет, но я тебя научу.

— Это… невероятно! — Десятая Сила была не разрушением, а способом хранения чар. На миг она вспомнила о мечте в виде колледжа певчих в Равамей, она представила комнаты с серебряными дисками, где были записаны чары, собранные со всего мира. Ничто не будет забыто, чары больше не потеряются. Она не изображала восторг. — Как ты узнал об этой силе?

— Ходили слухи об утраченной силе среди ученых Меритуроса, но никто не знал, что это за сила. А в Спарете я нашел много таких дисков, покрытых знаками. Кстати, спасибо тебе за открытие, — он посмотрел на нее с тяжелыми веками. — Я взял пару дисков в Геллан, где я нашел Трэгга, о котором рассказывал тебе. Мы с ним разгадали код. Почти все сделал я, — добавил он с улыбкой. — Думаешь, я наглый? Возможно. Со знанием этих знаков, я раскрыл все тайны, что оставили Древние.

— Дэрроу рассказал мне о твоем друге в Геллане. Он сказал, что ты убил его.

Самис мрачно посмотрел на Калвин.

— Он был заражен чумой певчих. Ужасная потеря.

— Ты обещал рассказывать правду.

— Ах, маленькая жрица, — Самис покачал головой. — Некоторые вопросы лучше не задавать, — он постучал пальцем по диску. — Смотри. Я списал знаки с Горна Огня, который мне одолжила Кила. Чары огня не утеряны, маленькая жрица, пока есть знаки.

Она посмотрела на серебряный диск.

— Они все тут? Ты уверен? Ты пел их?

— Пытался. Но дар огня закрыт для меня, — Самис прищурился, отвел взгляд на холодный пустой город. Калвин ощутила пуль сочувствия. Самис повернулся к ней. — Думаю, тебе эта сила открыта, — он подвинул к ней серебряный диск.

Калвин отпрянула.

— Но… Силу Огня могут петь только мужчины.

— О, и кто это сказал? Мужчины, конечно, как и с чарами железа. Эти огненные песни низкие, но не слишком низкие для тебя. Давай, попробуй. Разве ты не поняла, что с каждой новой силой следующую учить проще?

Это было правдой: новые силы приходили проще предыдущих. Но Калвин медлила, сжав холодный камень фонтана. Если она споет чары огня, она станет Поющей все песни.

Самис сказал:

— Ты боишься.

— В пророчестве говорится, что Поющий будет силен, как бог, — прошептала Калвин.

— Не переживай, дорогуша, — сухо сказал Самис. — Если бы я верил, что ты можешь стать богиней, я не дал бы тебе эту силу. Но бери ее! — Калвин с неохотой взяла серебряный диск и провела пальцем по ряду мелких символов. Она едва слышно прошептала те, что уже знала, догадываясь, как они пелись. — А это? А что это?

Самис рассказывал. Калвин было просто запомнить символы. Казалось, ее память, ее чувства обострились вместе с восстановленной магией. Она повторила отрывок чар, соединила звуки в робкую низкую песню. Она спела ее еще раз, и ноты звучали увереннее, она ощутила покалывание магии на коже. И в бледном зимнем небе вспыхнуло сине-оранжевое пламя.

Калвин охнула, Самис сжал ее руку.

— Молодец, Калвин! — завопил он с радостью. Он впервые назвал ее по имени. — Сила Огня! — он обвил ее руками. — Сила Огня спета человеком впервые после смерти магов Митатеса!

Калвин с радостью обняла его в ответ, ощущая пряный аромат его серого плаща. Его ладони прижались к ее пояснице. Они были крупнее ладоней Дэрроу. Она неловко отпрянула, избегая взгляда Самиса.

«Я теперь — Поющая все песни?» — удивилась она. Ощущения не изменились. Она сказала:

— Как это поможет нам покончить с зимой и излечить снежную болезнь?

— Все спетые чары записаны и хранятся где-то в кладовых Спарета, — сказал Самис. — Я уже много нашел, но вдвоем мы должны отыскать чары, что прогонят ущерб. Но ты должна тренироваться, маленькая жрица, чтобы знать, что споешь чары, когда мы найдем их. Теперь спой больше песен огня!