Ее горящий, живой взгляд превратился в непроницаемый и серьезный, с легким налетом необходимой вежливости. Насколько Маркус понял, мужчина в костюме был старшим управляющим в банке, и он даже не пытался скрывать свою симпатию к Анне, а потому окатил сопровождающего ее мужчину оценивающим взглядом. Судя по выражению его лица, беглое сравнение выявило, что самооценка банкира терпит поразительное фиаско.

Удобный случай прислушаться к себе и понять, а есть ли ревность – неотъемлемая часть любых отношений. Наверняка, Анна ежедневно сталкивается не с одним десятком мужчин, которые были бы не против…

Маркус, вдруг, почувствовал, как скользкие щупальца злости сжимают его изнутри. Но ведь это не ревность! Перед глазами, сразу вплыла картина, когда он увидел Анну на полу в луже крови, там, в лондонском клубе. Любой, кто сильнее физически, мог причинить ей боль, напасть на нее, избить, изнасиловать, обокрасть. Он беспрекословно отойдет в сторону, если Анна посмотрит на другого так, как смотрит сейчас на него, но не раньше!

Странная, по-детски сильная жадность и радость выместила страшные воспоминания, которые оставила о себе поездка в Лондон. Люди говорят, что настоящая любовь – редкость и вряд ли повторяется в жизни. Это хорошо! Анна его любила, никакого подтверждения для этого не требовалось, а значит, другие могут лопнуть в своих попытках проявить себя, в качестве ухажеров – ничего не выйдет! Он составляет ее счастье, а значит он один такой в ее жизни. Поэтому нет и ревности, а только слепая, ненормальная уверенность, почти в чужом человеке.

Анна заполнила чек и передала его девушке, которая занималась обработкой денежных операций – Кассандра Доуфорт. Будучи не первый год клиентом банка, Анна допускала беседы на отвлеченные темы с полезными людьми, к которым без сомнения относилась и Кассандра, которая была в курсе колебаний ставок и валют, чем охотно делилась с хорошими знакомыми, вроде Анна Версдейл. Анне всего-то и понадобилось, что несколько бесплатных обедов и дорогих подарков из винных магазинов, чтобы с выгодой лавировать своими сбережениями в мультивалютных вкладах.

- Новый ухажер? – тихо постукивая по клавиатуре, Кассандра поверх очков кидала любопытные взгляды на Маркуса.

- Можно и так сказать, - кивнула Анна со сдержанной улыбкой счастливой женщины.

- Анна, ты, пожалуйста, не обижайся, но… - Кассандра закусила губу и сладко вздохнув, подошла к стеллажу, якобы за нужной ей папкой, не сводя взгляда с Маркуса. – Но я тебе откровенно завидую. Один твой шеф-повар чего стоит, а тут еще это чудо. Где ты их только находишь…

- Или они меня, - загадочно улыбаясь, вздохнула Анна. – Ты закончила?

- Да, дорогая. Мистеру Шуккерману от меня привет! И передай благодарность, за лобстеров. Они были восхитительны!

- Любишь лобстеров? – участливо поинтересовалась Анна.

- Просто обожаю!

- С меня на Рождество тогда, набор слюнявчиков! Тебе и в жизни пригодится, я так понимаю! – Анна лукаво улыбнулась и забрала бумаги. – До скорого, Кэсси!

- До встречи, - Кассандра улыбнулась, фыркнула, и подняв очки повыше, уставилась в компьютер. Зависть – порок, но поддаться искушению лишний раз засмотреться на прекрасный образчик сильного пола – было допустимой вольностью, по отношению к своей нравственности.

Анна вышла из стеклянного кабинета и направилась к Маркусу.

- Ну, все, теперь к мистеру Шуккерману! Ты еще не заскучал?

- Ты так легко меняешься…, - Маркус поднялся из кресла. – Словно каждому выдаешь ту Анну, которую ожидают окружающие. Чем не форма лицемерия? А со мной?

- Запоздалые сомнения, Маркелл. Давай быстрей, а к вечеру дороги совсем засыпет снегом! – Анна бросилась к Форду, когда они оказались на улице, выйдя из банка, и по привычке плюхнулась на сидение водителя.

Не желая щадить чувства Маркуса - избегать запретных тем, которые шевелят камни с острыми краями, лежащие на сердце, Анна позволяла себе свободно пользоваться всем, что она знала про Дэнвуда, тем более что это была мизерная толика его запутанной жизни.

Старое прозвище, которая дала Маркусу его мама, неожиданно резануло слух, но потом давешним теплом его обняли воспоминания. Дэнвуд сел в машину.

- Откуда такая уверенность, Анна?

- Ты это о чем?

- Уверенность и доверие, даже я сказал бы, - в его голосе сквозило удивление и интерес. – Такое впечатление, что ты даже и не задумывалась, что сможешь меня задеть, назвав старым прозвищем. Да и вообще! Все твои действия, не такие, как у других женщин.

- Чужд ты сентиментальности, Маркус. Да, сожаления есть, но ты неспроста поведал мне свое прозвище, как и многое другое. И вообще, это тебе за Вистан. А про мать ты и без моих напоминаний думаешь часто. Разве нет?

Маркус, взглянул на Анну и кивнул.

- Кстати, а как ведут себя другие женщины, поделись опытом, пожалуйста! – легкая усмешка удобно улеглась на губах Анны. Она вырулила на дорогу, дворники на лобовом стекле кивали из стороны в сторону разгоняя капли воды, город отвлекал своими пейзажами.

- Не лукавь! – усмехнулся Маркус, изучая бардачок. Он достал стопку дисков и стал их внимательно изучать, немного помолчал, прищурился.

- Цепляются как пиявки, не отставая, пока ты не убедишь их в своих чувствах, сто раз на дню механически не признавшись в любви; требуют материального внимания по поводу и без, гарантий, точного времени, когда ты приедешь в следующий раз и как надолго, - Маркус начал фразу с ленивой иронией, а закончил говорить глухим ломким голосом – перешел на личное, было видно, что этот вопрос его очень сильно волновал.

- Ну-ну…, - едва сдерживая смех, сказала Анна и покосилась на своего бесценного, сомневающегося пассажира. – Ты не привык слепо доверять, кому бы то ни было? Да? Переживаешь, что теперь зависишь от меня?

- Если, честно – да. Это новое для меня, - он перехватил ее мимолетный ироничный взгляд.

- И для меня…, - эхом прошептала Анна

Анна запустила пальцы свободной руки в волосы Марка, перебирая ими у него на затылке.

Длинная улица, обсаженная вязами, входила в состав элитных спальных районов. Все дома, как один - старинные особняки. Анна припарковалась у дома № 56. В окне на первом этаже особняка дернулась занавеска.

- О нашем визите мистер Шуккерман предупрежден и осмелюсь предположить ждет с нетерпением. Чем-то они с моим дедом схожи – старательно корчат из себя неприступных воротил бизнеса, до которых молодым выскочкам не дотянуться своими сомнительными делишками, но при этом сгорают от желания и дальше быть вовлеченными в эту суетливую круговерть.

- Значит, он мне понравится! – Дэнвуд поежился, нехотя вышел из машины и обогнув ее распахнул дверцу для Анны. Холод стоял неимоверный.

- Стервец! Ведь уже все глаза просмотрел в окно и прекрасно знает, что мы приехали! В пору дверь открывать. Но нет! Ждет звонка для церемонии домофонных переговоров, - Анна старалась от ледяного ветра и вплотную прижалась в Маркусу, натягивая капюшон. Так в обнимку, они подошли к кованной калитке и Анна нажала кнопку звонка.

- Слушаю! – послышался скрипучий звонкий голос.

- Добрый день, Додж! Анна Версдейл к мистеру Шуккерману.

Мгновение спустя загорелась зеленая лампочка и Анна, потянув за рукав своего спутника, поднялась к входной двери по широким ступеням, которые были расчищены от снега и присыпаны песком. Тяжелая створка бесшумно отползла в темную глубину дома и все тот же скрипучий голос произнес:

- Добро пожаловать в особняк Стэмшер, мисс Версдейл и мистер…э-э-э.

Анна закатила глаза и зашла внутрь. Легкий запах табака и полироли для дерева были визитной карточкой дома Шуккермана, так же как и его старый дворецкий Персиваль Додж. Старина Додж, прекрасно был осведомлен кто такая Анна Версдейл, равно как и о цели ее визита, но предпочитал сохранять кирпичное выражение лица в присутствии незнакомца, который сопровождал девушку.

- Мистер Дэнвуд, финансовый консультант мисс Версдейл, - Маркус жестом фокусника извлек неизвестно откуда визитку и протянул дворецкому.

Анна слегка повернула голову в сторону Маркуса и с удовольствием приняла предложенную игру. Мистер Дэнвуд, значит, желал развлечься.