Все посмотрели на нее, и Марен сжала кулаки еще сильнее.

— Мы знали, что Керн был в ту ночь в замке, — начал Дарик и продолжил описывать события ночи, которую она хотела забыть. Он ничего не опустил, делился болью со всей комнатой, а Марен не могла остановить горячие слезы, текущие по щекам. Но она не убирала их, надеясь, что никто не заметит. Керн увидел. Он взял ее за руку. Это было слишком. Керн все это и сделал. Как он смел изображать заботу? Словно сочувствовал. Она попыталась отодвинуться, злясь, но он сжал ее руку в предупреждении. — Мы боялись, что ребенок и Марен мертвы, — продолжал Дарик, — но там мы обнаружили поле боя. Тяжелую железную дверь сорвало с петель, стены были разрушены. Марен лежала в углу, окруженная обломками, закрывая собой… — он вытер глаза. — Она защищала его до конца. Мы побежали к ним, Адаре вытащила сына, а я забрал Марен из обломков, и она была едва живой.

Марен уже не могла всхлипывать тихо. Но и не хотела, чтобы Керн изображал заботу. Она вырвала руку и потянулась к салфетке.

— Все маги, которых мы нашли, все целители спасали ее. Но все же, — он давился словами, — мы не смогли сделать всего. Она все еще ощущает последствия той ночи. Она была готова на все, чтобы спасти нашего ребенка, даже отдать свою жизнь, и за это я навеки благодарен.

Он взял длинную узкую коробочку со стола.

— Марен, ты в моем сердце на втором месте после Адаре. Я никогда не смогу отплатить тебе за твои поступки и жертвы, — он коснулся ее плеча. — Но то, что я могу дать, я отдаю охотно, — он повернулся к толпе. — Я своим личным подарком принимаю леди Марен как члена своей семьи. Она потеряла свою семью, а мы с Адаре уже не сможем расширить свою.

Нет. Нет. Нет. Комната расплывалась перед ней. Дарик не должен был так делать. Это только позволит Керну захватить трон. Но она не могла отказать. Она не могла так ранить Дарика. Она повернулась к королю, другу, что был ей почти как брат.

Она приняла его протянутую руку, и он поднял ее на ноги. Он протянул коробочку и поднял крышку. Марен зажала ладонью рот. Внутри было два предмета: кольцо с королевской печаткой и кулон с гербом Дарика. Он не просто делал ее членом семьи. Он давал ей привилегии и права сестры или дочери.

Ее колени дрожали, она прислонилась к столу, и Керн обвил ее рукой для поддержки. Она застыла и отпрянула, желая показывать эмоции перед толпой, а не ощущать поддержку Керна. Плевать на боль. Плевать на последствия.

Дарик кивнул Адаре, та вытащила кулон и застегнула на шее Марен. Когда она закончила, Марен обняла ее, и ее слезы смешались со слезами Адаре. А потом Дарик взял ее за руку и надел кольцо на палец, после чего обнял ее.

— Если бы у меня была сестра или дочь, — прошептал он, — я бы хотел, чтобы она была тобой.

Марен обвила руками его шею, не думая о том, можно ли обнимать короля на публике. Она на миг встретилась взглядом с Филиппом. Он улыбнулся, и это потрясло ее эмоциональное равновесие, напомнило ей, почему она хотела совершить убийство.

— Спасибо, — шепнула она Дарику, и он держал ее, пока она плакала.

После поздравлений она устала физически и эмоционально. Она больше всего хотела остаться одна. Но она позволила Керну проводить ее в комнату. Она даже пару раз споткнулась, чтобы он поверил, что она слабее, чем была.

Путь был недолгим, но ночь ощущалась долгой. Ее сердце колотилось в груди, и она глубоко дышала, а голос словно застревал в горле.

Керн открыл дверь, и Марен прошла. А потом замерла и обернулась.

— Мы можем поговорить?

Он вскинул брови на дюйм, но больше он удивление не проявлял, прошел в ее комнату и закрыл за собой дверь.

Мгновение он просто стоял, скользя взглядом по ее телу.

— Должен снова похвалить тебя, Марен. Я еще не видел тебя такой красивой.

Она не ответила, он шагнул к ней. Инстинкты говорили ей отойти, держаться от него подальше. Но она заставляла себя стоять на месте, спрятать руки за спиной и вытащить кинжал из мешочка.

Керн был в паре футов от нее.

— Чем я заслужил такую радость?

Ее ладони были потными у кожаной рукояти кинжала. Она стояла, ожидая правильного момента, глядя на точку на его грудной клетке, куда ударит.

— Я хочу твое слово, — Керн был достаточно близко, чтобы она могла коснуться его. — Я хочу, чтобы ты пообещал, что не навредишь Филиппу или Адаре после всего этого.

Он рассмеялся.

— У тебя есть все обещания. У меня уже все на местах.

Она не знала, злится на его наглость или радуется, что, может, угроза Адаре и Филиппу была не такой сильной.

Керн шагнул вперед и провел рукой по ее щеке.

— После вечера, думаю, мне нужно забрать твою боль.

Она посмотрела на него из-под ресниц и кивнула. А потом она вытащила руку из-за спины и спрятала кинжал в складках платья. Керн опустил голову. Он поцелует ее. Он отвлечется. Это ее шанс.

Его губы прижались к ее, его ладонь скользнула за ее голову.

Она сжала кинжал и вонзила изо всех сил. Он пронзил кожу Керна и погрузился до рукояти между ребрами. Она подавила отвращение и услышала, как он резко вдохнул.

И все закончилось.

Он схватил ее за запястья и сжал так, что она перестала ощущать ладони.

Он впился в нее взглядом, и она не могла отвернуться. Она хотела видеть его лицо, когда он понял, что умрет. Она хотела смотреть на него, когда он ощутит боль.

Но этого не было.

Он откинул голову и рассмеялся.

— Будто ты могла бы убить меня. Но молодец. Я думал, ты сдашься, когда план с зельем не сработал. Но это, — он посмотрел на кинжал в своем боку. — Я не думал, что ты сможешь.

Он оттолкнул Марен, и она споткнулась и упала. Он знал о зелье. Это ее не удивило.

Он вытащил кинжал и посмотрел на растущее красное пятно на рубашке.

— Неудобно, но все возможно, — он закрыл глаза и глубоко вдохнул.

Она потрясенно смотрела, как пропадает кровь, словно возвращается в рану. Он открыл глаза через миг, и не осталось ни следа его раны.

— Это было серьезно, — сказал он. — Это могло убить кого-то без моих талантов, — он одобрительно посмотрел на нее. — Может, ты достойна быть моей женой.

Она потрясенно смотрела на него. И все? Никаких пыток. Угроз. Он рассмеялся и одобрил.

— Прочь.

Он нахмурился.

— Что, прости?

— Я сказала: убирайтесь.

— И оставить тебя с неуравновешенными эмоциями? — он рассмеялся и поднял ее с пола. — Что же это за жених?

Она отпрянула от него.

— Мне плевать, что вы со мной сделаете. Все равно. Я просто хочу, чтобы вы ушли, — она даже не знала, что говорила, ей было все равно. — Вы ранили всех, кто мне дорог. Из-за вас я умираю. Из-за вас я сидела за ужином и переживала самые худшие моменты жизни.

— Ах, бедная Марен, — он снова рассмеялся. — Думаю, ты ненавидишь меня.

— Нет слов, чтобы описать, что я чувствую к вам.

Он отклонился на столбик кровати и скрестил руки на груди.

— Но ты выйдешь за меня и увидишь, как я убью Дарика и стану королем.

Она открыла рот, чтобы сказать, что лучше умрет. А потом включилась логика. Она не справилась сегодня, но не все было потеряно. Керну нужно думать, что она сдалась. Марен сжала губы и смотрела на пол. Покорно.

— Так я и думал, — он сжал ее дрожащие ладони и смотрел на кольцо, что ей подарил Дарик. — Должен признать, что я не ожидал, что он так далеко зайдет, но я польщен.

Он посмотрел ей в глаза.

Она не знала, что видела. А потом его ладони скользнули вверх по ее рукам, и она оказалась в ловушке, как не знавший об этом зверек. В его глазах был голод. Он собирался поцеловать ее. Не для проверки, не чтобы забрать боль или повлиять на Филиппа. Нет, он хотел поцеловать ее. Это было хуже.

Паника охватила ее, Марен пыталась вырваться, но его хватка была стальной.

— Прошу, — взмолилась она, зная, что голос дрожит от страха. — Уйдите.

Но он не отпускал.