– Пять сотен свечей, – выдохнула Нелл, тяжело поставив пакет и разминая передавленные пластиком пальцы.

Невзирая на приближение сумерек, никто не собирался расходиться. Подругам пришлось наплевать на правила пожарной безопасности.

– Свечи создадут дивную атмосферу, – заверила Таша. – Они пробуждают сентиментальность. Представь, как это будет смотреться на экране. Вроде тех акций, заставляющих людей хватать телефоны и отсылать пожертвования.

– От владельцев дома ничего не слышно? – спросил Саймон, положив руку на плечо жены.

Хани покачала головой.

– В новостях сказали, что они отказываются давать какие-либо комментарии.

– Похоже, только они и отказываются. – Нелл подняла глаза от телефона и улыбнулась. – Филлип Шофилд только что опубликовал хэштег #встаньснами, а у него более трех миллионов подписчиков!

– Ой, обожаю его! – пискнула Люсиль, поправляя прическу, словно упомянутый телеведущий вот-вот появится. – А что такое хэштег?

– О боже, смотри! – Таша повернула экран Хани, показывая снимок Давины МакКол (британская телеведущая – прим.пер.) в гирлянде из маргариток под тем же хэштегом. – Если это их не впечатлит, то я уже не знаю, что сможет.

Тощий Стив поверить не мог, что кто-то когда-то захочет взять у него интервью. Поэтому просто ошалел, когда репортер одного из крупных каналов подстерегла его по пути на кухню.

– Вы сегодня прекрасно справляетесь, поздравляю, – промурлыкала красотка.

– Спасибо, – выдавил Стив. – Но я не один. Я бы даже не придумал с чего начать, если бы Хал не помог.

Дамочка победно улыбнулась, ее голубые глаза сверкнули.

– Хал?

Стив кивнул.

– Он потрясающий. Поверить не могу, что учусь у такой знаменитости.

Репортерша склонила голову набок.

– А мы можем с ним встретиться?

Стив нахмурился, поняв, что сболтнул лишнего.

– Не думаю. Хал не хочет, чтобы кто-то о нем узнал. – Он закусил губу. – Вы же никому не скажете, да?

Дамочка нарисовала бледно-розовым ногтем крест на груди.

– Даю слово. – Затем выудила из лифчика визитку и сунула в карман фартука Стива. – Если еще что-то захотите сказать. – И поцокала прочь на своих шпильках.

Стив выдохнул и пошел за новой порцией кофе.

К шести стемнело, и свечи усеяли тротуар сверкающим ковром. Хани вернулась на свое заветное место между Люсиль и Мими.

– А что, Эрни уже уехал?

Люсиль кивнула.

– Он побыл минут десять, но быстро устал. Пообещал вскоре вернуться и снова с нами повидаться.

Лицо Мими было непроницаемым, и Хани решила не давить на подругу.

– Билли так и не появлялся?

– Приходил с тарелкой пирожков, – сообщила Люсиль. – Странный какой-то сегодня.

– Я уже ничему не удивляюсь, – ответила Мими. – Он такой непредсказуемый.

Хани тихо рассмеялась.

– Точно.

– А как поживает твой симпатичный друг на кухне? – понимающе глянула на нее Люсиль.

Хани пожала плечами.

– Раз все сыты, видимо, неплохо.

– А сама не удосужилась сходить проверить? – резко спросила Мими, и Хани почувствовала, что сестры решили изобразить хорошего и плохого полицейского.

– Днем нет, я была занята и не успела.

– Но сейчас-то ты свободна, – разумно заметила Люсиль. – Сбегай на пять минут.

Хани выдернула нитку из рукава.

– Может, чуть позже.

– Да, я тоже так говорила, – сказала Мими. – А потом ты стареешь, позже уже некуда, и начинаешь жалеть, что не сделал это раньше.

– Ага, а с Эрни ты так не подумала, – уколола Люсиль.

Мими выразительно глянула на сестру, мол, ты чего не по сценарию, и проигнорировала подначку.

– Я даю Хани мудрый совет. Если надо что-то сказать, то не дай гордости тебе помешать.

Люсиль кивнула и взяла Хани за руку.

– Она права, дорогая. Мы обе видим, что ты влюбилась в этого парня. Так скажи ему.

Хани запрокинула голову и посмотрела на звезды.

– Все сложно.

Ни к чему отрицать очевидное. Мими и Люсиль знали ее как облупленную. С ними она могла говорить откровенно.

– Все ровно настолько сложно, насколько ты сама себя убедила, – парировала Люсиль.

Хани тяжело вздохнула.

– Дело не во мне, а в нем. Ему предстоит сделать выбор, а мне лишь остается сидеть и смотреть, как карта ляжет.

– Мне такое не по душе, – заявила Мими. – Никогда не давай мужчине всю власть, Ханисакл. Они понятия не имеют, что с ней делать, и скорее всего, все испортят, не успев начать.

– Его бывшая невеста хочет, чтобы он вернулся в Лондон. Прислала ему письмо. – Хани сложила руки на груди и уставилась в темное небо. – У них свадьба намечается в следующем году.

Подруги замолчали, переваривая информацию.

– Люди меняются, – наконец сказала Люсиль. – Не всегда можно вернуться.

– А ну ступай туда и прикажи ему выбрать тебя, – вдруг вспылила Мими. – Или мне за тебя сходить?

Хани рассмеялась и погладила руку подруги. Каким бы грозным иногда ни казался Хал, против Мими он бы не выстоял.

– В этой битве я должна сразиться сама.

Обе подруги по-своему правы. Надо собраться с духом и честно признаться Халу в своих чувствах, пока он не принял решение, иначе возможность больше не представится. Лучше уж получить отказ и идти дальше, чем всю жизнь гадать, а что было бы, если…

– Я ему скажу. Вот как закончим на сегодня, так сразу и скажу.

Стив нагрузил блюдо горячими пирожками и приготовился к очередному забегу.

– Постарайся на этот раз не попасть в кадр, Стиви, – предупредил Билли.

Хал ухмыльнулся.

– А что, ты теперь тоже знаменитость?

– Не смешно, – проворчал Стив. – Я чуть не разрушил твое прикрытие.

Хал замер. По коже поползли мерзкие мурашки.

– Но не разрушил же, да?

– Ну да. Я сказал «Хал», а не твое полное имя. Вовремя вспомнил. – Стив на миг остановился у двери, поставил блюдо и вытащил из фартука визитку. – Алисия Котон-Блэк. Ну и имечко, – рассмеялся он, подхватил пирожки и, качая головой, вышел на улицу.

– Твою мать.

Хал с силой провел рукой по рту. Он знал это «имечко», потому что несколько раз пересекался с его обладательницей. Репортерша обожала светские тусовки и ела в его ресторане. Хал хорошо ее помнил. Она вечно талдычила о своем веганстве и вызывала его лично, чтобы обсудить свой выбор блюд. Алисия больше собирала сплетни, чем интересовалась кулинарией, но Хал не обращал на это внимания. Ресторану чем больше клиентов – тем лучше.

Она наверняка вцепилась в Стива, как львица в Бемби. У парнишки не было ни единого шанса.

– Что такое, сынок? – послышался голос Билли.

– Мне надо отсюда убраться, – сказал Хал не так уверенно, как хотелось бы.

– В смысле подышать свежим воздухом? Сигаретку покурить?

– Нет. Вызови мне такси и никому не говори.

– Но мы без тебя не справимся, сынок. Ты нам нужен.

Ярость раздирала грудь Хала. Он зло пнул буфет.

– Ну почему сейчас? Блин, почему сейчас?

– Скажи, в чем дело, Хал. Вдруг я смогу помочь?

Хал покачал головой.

– Единственное, чем ты можешь мне помочь – это вызвать такси. Я скажу, что вам со Стивом делать, как продержаться до конца дня, но остаться не могу. Прости. Я правда не могу.

Глава 35

Наевшись восхитительной стряпни Хала, Хани, Таша и Нелл сидели на траве и слушали пение. Люсиль и старик Дон взяли на себя роль заводил, начав «Morning Has Broken» (христианский гимн – прим.пер.). Постепенно люди подхватывали знакомый мотив. Резиденты, родные и друзья пели, мурлыкали под нос и плавно покачивались в такт, озаренные бликами свечей. Потом бывшие заключенные исполнили душераздирающую версию «You’ll Never Walk Alone» (гимн английской футбольной команды «Ливерпуль» – прим.пер.). На профессиональных певцов они, конечно, не тянули, но толпа охотно их поддержала.