Взгляд, который он бросил, был настолько открытым и сладким, что я почувствовала, будто с меня содрали кожу, демонстрируя мое сердце. Если бы он не держал меня, я бы с легкостью потеряла равновесие. Страдая от вожделения, я поцеловала Шейна со всей сдерживаемой надеждой, которая накапливалась во мне с тех пор, как мы впервые встретились.

– Пожалуйста, Шейн, сейчас.

Оскал появился на лице Шейна, когда он поднял меня вверх, устроив мои бедра вокруг своих. Нетерпеливая, я вцепилась за него, обхватив его лодыжками и плотно прижав к себе.

Прислонив наши лбы друг к другу, Шейн опустил руку между нами, чтобы выровнять свой набухший член с моим входом. Я была разгоряченная, горячее, чем вода, все еще стекающая по нам. Он толкнулся в меня с низким рычанием, всосав нежную кожу моего плеча, удерживая меня у стены.

Обнаженная, влажная кожа.

Густой пар.

Горячая вода.

Боже, этот мужчина.

Шейн ослабил свою хватку, подчиняясь гравитации. Я взвизгнула, кусая его за шею и крепко сжимая ее.

– Ты чертовски великолепно чувствуешься, – сказал он погрубевшим голосом, взглянув на место соединения наших тел. Кусочек его тепла внутри меня.

– Знаю, малыш.

– Нет, – он отрицательно покачал головой. – Никогда подобного не чувствовал. Ни с кем, – в его голосе был трепет, который потряс меня до костей. – Только ты, Делэни. Только ты.

Мне хотелось ответить, чтобы заверить его, но я была неспособна формировать предложения. Шейн снова начал двигаться, покидая меня, пока я не готова была начать плакать от потери. Медленно возвращаясь назад. Целенаправленные движения Шейна, слова, вылетающие из его рта... слишком много. Мучительно. Я качнула бедрами вперед, позволив энергии нестись сквозь меня.

– Я хочу... хочу... – слезы жалили мои глаза, мое тело дрожало.

– Не могу поверить, что ты здесь. Не могу поверить, что ты, черт возьми, осталась, – пробормотал он мне в шею, ударив меня о стену, когда наконец отказался контролировать себя, ничего не сдерживать.

Вздох вырывался из моих легких, когда он наполнял меня, толкаясь глубоко и резко. Крошечные шипы удовольствия следовали к центру моего тела, образуя толстый узел, который крутился и рос. Это было то, чего я хотела. Нет. То, что было необходимо. Быть заполненной Шейном. Не только мое тело. Мое сердце разрывалось от переизбытка. Может быть, это не продлиться надолго за пределами душа, но пока я знала, что Шейн со мной, действительно со мной, а не только потому, что я была подходящим размером и формой, чтобы заполнить пустоту в его жизни. Он хотел меня, и он доказывал это каждым восхитительным поцелуем и страстным толчком. Каждым прошептанным признанием.

Мы двигались в унисон, мы оба взлетали к нашей конечной цели – раю.

Узел сжимался, затягивался, уплотнялся. Тяжелый как свинец.

Пока он не взорвался, забрав меня, забрав меня далеко. Я закрыла глаза, но не было никакой темноты. Только свет.

Я вернулась на землю, когда Шейн вздрогнул и дернулся внутри меня. Я прижалась к его напряженной шее. Мы цеплялись друг к другу, грудь вздымалась, пока мы глотали пар – густой воздух.

Вода, наконец, остыла.

Шейн

Арендованный дом был довольно большим и достаточно новым. Эгоистично, но я был рад, что Делэни решила остаться.

Эгоист, эгоист, эгоист.

Несмотря на это стены давили на меня. Но я не могу уйти, если только не предпочитаю провести следующие несколько месяцев в ожидании суда в тюремной камере.

Наш тур был отменен. У нашего менеджера случился припадок. Ребятам было скучно и грустно, они доставляли неприятности в Лос-Анджелесе. Я даже не мог с ними записываться, потому что, даже если бы меня выпустили из проклятого дома, в округе Кларк не было ни одной студии звукозаписи.

Мои поклонники были моими самыми большими защитниками. Онлайн-петиция подписана сотнями групп в «Facebook» и неожиданными аккаунтами в «Twitter». Все они хотели #СпастиШейнаХоторна.

Как будто кто-то мог это сделать. Сторона обвинения настаивала на еще одной даче показаний. Люди Майка Льюиса настаивали на еще одном интервью. «People», «US Weekly», «TMZ», «Radar Online», «National Enquirer» отирались поблизости, их репортеры рыскали по всему городу. Я не мог включить телевизор или прокрутить новостную ленту, не видя, что кто-то утверждает, что он мой лучший друг или бывшая подруга. Некоторых я узнал. Большинство – нет. Кое-что из того, что они говорили, было правдой: я был одиночкой, пропускал при любой возможности школу, заботился только об одном – создании музыки. Все остальное могло бы сойти на сценарий для подростковой драмы молодежного телеканала.

Но в основе всего этого, правда смотрела мне в лицо.

Калеб был мертв.

Из-за меня.

Назовите это несчастным случаем. Назовите это преступлением. Его смерть была единственным фактом, который имел значение.

Столовая в арендованном доме была наполнена слишком большим количеством людей, напряженность такая же плотная и очевидная, как смог в Лос-Анджелесе. Естественно, Тревис и Гевин, плюс юристы, которых они для меня наняли. Мой пиарщик привел двух помощников. Пайпер сидела в углу, стуча пальцами по клавиатуре ноутбука с напряженным от внимания лицом, делая заметки. Все размышляли, планировали и разрабатывали стратегию.

Топтались на месте.

Я вышел из комнаты, отвращение сочилось из каждой поры, пока мои сапоги стучали по лестнице.

– Привет, – я просунул голову в спальню.

Делэни читала книгу с полуголым парнем на обложке. Я выгнул бровь. Она разлеталась на части на моих руках чуть ли не час назад.

– Разве меня недостаточно для тебя? Нужен дружок из книжки?

Мягкий смех прилетел мне в ответ, когда она отложила ее. Мне, черт возьми, нужно было выпить этот звук.

– Ты единственный мужчина, который мне нужен, – сказала Делэни с выражением на лице, которое она зарезервировала исключительно для меня. Мне это тоже чертовски нравилось.

Я плюхнулся на матрас рядом с ней, книга отпрыгнула на пол. Девушка, казалось, не заметила, прижавшись и положив голову мне на грудь.

– Что случилось?

Я бы все отдал, чтобы оградить Делэни от всего этого, но не мог. Слишком уж много дерьма.

– Ты имеешь в виду, помимо всего прочего?– спросил я, вздохнув, отправляя темные пряди волос Делэни скитаться по моей груди.

– Это определенно сужает круг подозреваемых, – пробормотала она, скользнув ладонью по моему плечу, большой палец прошелся по моей шее, задержавшись на пульсирующей вене.

Было уже поздно, темнота просачивалась сквозь открытые окна. Только одна лампа была зажжена на стороне кровати Делэни. Какое-то время мы лежали в тишине, голоса из столовой дрейфовали, хотя я не мог различить отдельные слова.

– Меня бесит, что я застрял здесь, ожидая, пока Гевин все юридически прояснит. Пока Тревис сделает свою долбаную работу.

Делэни подняла голову, ее брови сдвинулись вместе над вопросительными знаками, сияющими из ее глаз.

– Роль твоего брата во всем этом мне ясна. Но что ты подразумеваешь под работой Тревиса? Разве он не просто ждет разрешения проблемы?

– Именно. Он решит это. Все это, – выстрелил я.

– Но... – ее слова затянулись. – Как он может...

– Потому что это то, что делает Тревис. Он избавляет меня от проблем.

Делэни дернулась в ответ, вспышка отвращения пробежалась по ее чертам.

– Что? – спросил я мгновенно, защищаясь.

– Что?

– Этот взгляд.

Ее лицо сморщилось, она перевела от меня взгляд.

– Какой взгляд?

Я поймал подбородок Делэни между пальцами, ожидая, пока она снова не посмотрит в мою сторону.

– Будто твое мнение, которое ты сдерживаешь, на вкус как грязь. С таким же успехом ты можешь выплюнуть его, потому что он угрожает прорваться через твои губы.

Она отстранилась и откатилась в сторону, изучая ногти, как будто ответом на них был цвет лака.