Я проглотила комок в горле.
– Я люблю тебя, Шейн. Каждого из вас. Даже маленького мальчика внутри тебя, который всегда будет Шоном Саттером.
– И я тоже люблю тебя, Делэни Фрейзер, – он улыбнулся дразнящей улыбкой. – Но если ты захочешь придумать другую личность, чтобы мы были квиты, я бы тоже ее полюбил.
Я покачала головой, возвращая ему улыбку.
– Не-а. Думаю, одной меня достаточно, чтобы справиться со всеми вами.
Поднялся ветер, шелестящий над сухой дорогой. Шейн издал радостный возглас, и я вскрикнула, когда он поднял меня и покружил, прежде чем прислонить меня к двери автомобиля и зарыть лицо в моих волосы. Его горячее дыхание на моем ухе.
– Моя девочка, – прошептал он словами, наполненными благоговением. – И однажды, когда ты будешь готова, когда ты захочешь этого так же сильно, как и я, я сделаю тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
Ослабив хватку, я скользнула вниз по телу Шейна. Заряд между нами наэлектризовал воздух. Мои ладони сжали его сильную челюсть, я подняла лицо вверх, закрыв глаза, пока полнота губ Шейна не встретилась с моими собственными. Наш поцелуй был наполнен любовью, обещанием. Нежный и нуждающийся. Сладостно-грешный.
Мы оторвались, как испуганные подростки, когда ворота тюрьмы распахнулись, медленно продвигаясь наружу. Я рассмеялась над взволнованным выражением лица Шейна.
– Готов встретиться с моим отцом?
– Ага, – его ответ был твердым, решительным.
Наши руки сплелись, когда мы подходили к воротам.
В этот момент бабочка пролетела над головой, опустившись достаточно низко, чтобы я могла видеть яркие цвета ее крыльев. Янтарные с каймой черного цвета. Золото ярче на черном.