— Да, — Макферлейн посмотрел на Гидеона. — А теперь у меня к тебе есть вопрос.

— Валяй.

— Как Глинн смог излечиться? По последним сведениям, что у меня были на его счет, он стал калекой, жил в обнимку с инвалидным креслом, ослеп на один глаз и едва ли был способен двинуть пальцем.

Неожиданный вопрос на мгновение озадачил Гидеона.

— Ему повезло найти… хорошее лекарство.

— Хорошее лекарство? Всего лишь? Больше похоже на чудо. Если бы он не был закоренелым атеистом, я бы сказал, что он, должно быть, очень сильно молился святому Иуде[36].

Гидеон поспешил сменить тему.

— Я и не знал, что Глинн атеист.

— Ты удивлен? Он не верит в силу, большую, чем он сам. И все мы знаем, что, в какой-то степени, он все-таки бог, — по крайней мере, по его собственному мнению.

Аппарат «Ринго» как раз закончил установку зарядов и сейсмометров и начал подниматься. Как только он достигнет тысячи метров, план будет приведен в исполнение — заряды взорвутся, и произойдет замер и сбор результатов. Глинн не хотел рисковать тем, что существо снова активизируется, и тем, что кабели, соединявшие сейсмометры с поверхностью, отключатся.

Теперь громкость разговоров и перешептываний в Центре управления миссией увеличивалась по мере того, как начался обратный отсчет до сейсмического теста. Подходило время детонации, и прямо пропорционально ему повышался уровень нервозности.

Гидеон повернулся к своей консоли управления и оповестил:

— Десять минут до детонации.

— Реакция существа должна дать нам ценную информацию, — сказал Макферлейн. — Если мы переживем его реакцию, я имею в виду.

Эта же мысль бродила и в голове Гидеона.

— Пять минут, — пришло объявление.

— Понял, — буркнул Макферлейн.

Внезапно Гидеон услышал волнение у главного входа Центра управления. Там истерически кричал мужчина. Гидеон оглянулся и увидел одного из служащих лаборатории Сакс, Крейга Уэйнгро, громко спорящего с офицером службы безопасности. Он яростно жестикулировал, крича во всю силу своих легких.

— Не взрывайте! — вопил он. — Прекратите! Сейчас же! — его голос звучал хрипло и приглушенно, словно он набрал полный рот песка.

Два офицера безопасности сдерживали его, но Уэйнгро замахнулся на них, пытаясь ударить. Представителям порядка пришлось достать оружие. Один из них бросился обезвреживать атакующего человека, произошла короткая потасовка, а затем внезапно Уэйнгро освободился, и пистолет охранника оказался в его руке. Он махнул им, и прогремел выстрел, прозвучавший оглушительно в замкнутом помещении. Последовали крики и грохот, когда люди бросились искать укрытия.

— Вы не сделаете этого! — кричал Уэйнгро, размахивая пистолетом, и стреляя куда попало. — Даже не пытайтесь! Я предупреждаю!

Другой охранник бросился на агрессора; тот выстрелил, но промахнулся, и офицер повалил его на пол, сбив с ног. Первый охранник присоединился к ним, и последовала жестокая борьба. Апофеозом ее стал громкий звук очередного выстрела, а затем — наступила тишина.

Двое охранников, лежавшие на мужчине, поднялись, явив распластавшегося на полу Уэйнгро. Руки мужчины были неестественно вывернуты, оружие все еще было зажато в его правой руке, верхняя половина головы отсутствовала, напрочь снесенная выстрелом, и его мозги медленно сползали в расширяющуюся лужу крови. Во время борьбы он, видимо, случайно выстрелил в свою собственную голову.

Гидеон в ужасе смотрел на кровавое месиво. Его что-то тревожило. Во всем этом было что-то неправильное — даже более неправильное, чем все это ужасное зрелище вместе взятое. В этот момент он почувствовал, что Макферлейн грубо потянул его назад, и тут он увидел причину своего странного ощущения; послышались вздохи, возгласы ужаса и отвращения, когда остальные увидели то же самое, что и он. Люди спешно кинулись покидать помещение, непрерывно крича и вопя.

Из-под оболочки раздробленного мозга мужчины, покрытое кровью и серым веществом, извиваясь, показалось нечто темно-серое и червеобразное. Когда оно выбралось на поверхность целиком, то открыло крошечный рот, обнажив один единственный острый зуб, рассекло им плоть, мешавшую его продвижению, и стало уползать.

44

Доктор Патрик Брамбелл смотрел на мертвое тело Уэйнгро, лаборанта Сакс, лежавшее на каталке, и все еще одетое в окровавленный халат после трагедии, произошедшей всего несколько минут назад в Центре управления миссией. Доктор Сакс стояла рядом с ним — к счастью или нет, но она не присутствовала при случившемся. Пугающие новости разлетелись мгновенно, и весь корабль пребывал в шоке и ужасе. Гарза потребовал немедленного вскрытия и отчета о черве… или щупальце… или чем бы ни была та мерзость, что выползла из мозга погибшего.

— Господи Боже, — пробормотала Сакс, глядя на тело. — Какой кошмар.

Но внимание Брамбелла находилось далеко от трупа — оно целиком принадлежало червеобразной твари. Офицер службы безопасности принес ее в запечатанном лотке из нержавеющей стали со стеклянной крышкой. Глядя на нее, Брамбелл чувствовал, как сквозь все его тело проходит дрожь. После рукопашной потасовки в Центре управления червь почти ускользнул, но в последний момент кто-то достаточно оправился от шока, чтобы накрыть его мусоркой — тем самым заключив в ловушку.

И оно было там: серое червеобразное существо диаметром примерно с карандаш и длиной в шесть дюймов. Оно извивалось в контейнере, методично изучая каждый закуток и угол, явно ища путь бегства. На его голове, судя по всему, имелись два блестящих черных глаза, а между ними круглый рот с одним острым-преострым черным зубом, выступающим словно клык. Создавалось впечатление, что он состоял из вещества, напоминавшего обсидиан или стекло.

— Доктор Брамбелл? — позвала его Сакс. — Начнем?

Волосы женщины были заправлены под шапочку, и она была в хирургическом халате, как и он. В целом они поддерживали официальные отношения, что очень нравилось Брамбеллу. Сакс была кандидатом наук и доктором медицины, отчего Брамбелл чувствовал себя немного неполноценным рядом с ней. Однако одно можно было сказать точно: она была намного лучше подготовлена к предстоящей задаче, академически и эмоционально, чем, скажем, его собственный трусливый помощник, Рохелио.

Брамбелл посмотрел на большой поднос, стоящий между ними, с аккуратно уложенными инструментами для вскрытия: набор из 22 скальпелей, долото для черепа, реберные резаки, щипцы, ножницы, иглы Хагедорна, длинный нож и обязательная пила Страйкер.

Затем доктор произвел визуальный осмотр тела. Видеокамера уже работала. Он произносил свои наблюдения вслух, описывая рану головы, вход и выход пули, состояние мозга и различные другие факторы.

— Разрежьте одежду, будьте добры, доктор Сакс.

Сакс начала частями срезать одежду, откладывая ее в сторону. За исключением каши, в которую превратилась голова, остальное тело было чистым и в хорошей форме. Брамбелл отрегулировал верхний свет над рабочей зоной.

— Здесь что-то странное, — сказала Сакс. — С носом.

Брамбелл взял отоскоп, включил его и заглянул внутрь носовой полости.

— Что это? Похоже на какое-то отверстие. Может, это какая-то травма?

Он передал отоскоп Сакс, чтобы и она на это взглянула.

— Я думаю, что именно здесь… червь и вошел. Посмотрите — повреждена носовая перегородка и проколота кристаллическая пластина этмоидной кости. Их как будто пробурили. К тому же, отверстие такого же диаметра, что и червь. Брамбелл снова взял инструмент, внимательно осмотрел нос, а затем — совершенно бессознательно — взглянул в сторону червя.

— Ой-ой, — протянул он.

Существо перестало исследовать контейнер. Казалось, оно успокоилось, его «голова» — за неимением лучшего термина — уткнулась в угол коробки из нержавеющей стали. Оттуда-то и исходил слабый скрежещущий звук.