Глава 9

Дела Македонские

Македония, Сарраса — повелительница морей. Заходящее солнце золотит крыши и шпили домов, зубцы крепостных башен, черепичную кровлю дворца. Облака на другом конце неба светятся розовым и желтым. Это освещение подчеркивает грандиозность их глубины и объема. Над морем на большой высоте реют чайки. Их крики провожают уходящий день. А под обрывами шумит морской прибой, гладит камни пляжей, поднимает и опускает стены древних сторожевых башен. На отмелях, в промежутках между волнами, обнажаются ракушки, и длинные бороды водорослей качаются в такт прибою.

Заканчивается еще один теплый летний день. В городе тихо. Это время — небольшой промежуток между двумя состояниями, когда дневные люди, закончив свои дела, уходят на покой. Рыбаки уже причалили лодки к берегу, рыба отдана торговцам. Рыбаки сматывают сети, готовя их к следующему утру. Их жены пришли на пристань и помогают своим мужьям. Несколько их маленьких детей ползают среди высыхающих на воздухе водорослей и мертвой мелкой рыбешки.

Бакалейщик, стоя в дверях магазинчика, еще высматривает какого-нибудь случайного покупателя, но шансы его невелики. Часть лавочек уже закрыта, их хозяева приступили к ужину вместе со своими домочадцами.

Кузнец уже отпустил ученика. В горне потрескивает, затухая, пламя, бушевавшее весь день. Медленно остывает раскаленный металл. Кузнец оглядывает последним взглядом кузницу и уходит домой, где его ждет лохань теплой воды и горячие обьятья жены. Она хочет стать наковальней под его молотом, и уже положила глаз на молодого паренька, разносчика лепешек.

А те, кто выходит на охоту ночью, еще не приступили к исполнению своих ролей. Картежник сидит за столом в своем одиноком доме. Перед ним стакан с парным молоком. У него больной желудок, и пить молоко ему полезно. Он с ненавистью и тоской смотрит на стакан, он с детства не любит молоко.

Трактирщик в Нижнем городе готовиться к наплыву ночных гостей, любителей погулять до рассвета. Он протирает фартуком пивные кружки, рядком выстроившиеся на стойке, и думает о чем-то ином. Не смотря на почтенный возраст, прекрасный закат, разгорающийся в небе, притягивает его взор сквозь давно немытое окно и придает его мыслям некую романтическую окраску. Трактирщик вздыхает и орет на на мальчишку полотера, запаздывающего с уборкой. Тот отвечает дерзко, и эта перебранка возвращает трактирщика к знакомой действительности.

Проститутки помогают застегивать друг дружке платья, натягивают черные колготки. Те, кто помоложе, долго и придирчиво рассматривают себя в зеркало. Те, кто имеет солидный стаж, привычно припудривают ранние морщины, уже не ожидая от зеркала искренних комплиментов.

Вечер — это время, когда дневная стража, устав расхаживать взад-вперед по своему участку крепостной стены, уже высматривает сверху ночную смену.

Сарраса, золотой дракон на твоем флаге гордо вздымает голову на длинной шее, зорко наблюдая за морем. Его взгляд проникает сквозь далекую дымку на горизонте. Он видит корабль с серебряными звездами на черных бортах, и улыбка ветра приподнимает уголок его зубастой изгибающейся пасти. На город опускается ночь.

Они прибыли в Саррасу даже раньше чем ожидали. Всю ночь и все утро попутный ветер наполнял паруса Артапрага. Вскоре после полудня на горизонте показалась полоска земли. Через час корабль, убрав часть парусов и сбавив ход, приблизился к столице Македонии.

С башен бастионов тоже заметили необычное воздушное судно. Прозвучал сигнал тревоги. Со времени окончания войны с Царем Арессой ни один чужой летающий корабль не приближался к стенам города. Два небольших сторожевых судна, поднявшись над портом, поспешили навстречу Артапрагу. Лица солдат были напряжены, в глазах читалась тревога. Даже ветераны прошлой войны никогда еще не видели такого огромного корабля. Его флаг, развевающийся на верхушке мачты, не был им знаком.

Пролетев невдалеке от Артапрага, сторожа развернулись и, приблизившись сзади, с двух сторон повисли в воздухе у его бортов. Капитан одного из сторожевиков поднялся на борт Артапрага в сопровождении десяти солдат. Александр и Альдаон ждали офицера на капитанском мостике. После обмена приветствиями офицер, все еще волнуясь, спросил о цели их прибытия.

— Мы прилетели в Саррасу с важными известиями для Правителя Гидона, — сказал Александр. — И просим его позволения приземлиться на площади возле дворца.

— Ты произносишь слова как уроженец нашей страны, — сказал офицер, — Откуда ты знаешь, что перед дворцом есть площадь?

— Все верно, — сказал Александр, — Я вырос в Македонии и бывал в Саррасе. Кроме того я лично знаком с Правителем Гидоном. Мы служили вместе в кавалерии и вместе дрались на прошедшей войне.

— Кто эти люди, что прилетели с тобой? И в какой стране построен этот огромный корабль? Даже у Джихметов суда были намного меньше.

— Это мой друг, капитан Артапрага Альдаон. Повелитель одного из племен Народа Горы. Новости, которые мы хотим сообщить правителю, очень важны. Если ты поспешишь, то получишь награду, — сказал Александр.

— Хорошо, — сказал офицер, в продолжении всего разговора пристально вглядывавшийся в Александра. — Сообщи мне свое имя, что бы я мог обьявить его Правителю.

— Меня зовут Александр. Я уверен, Правитель вспомнит меня.

Офицер не сказал больше не слова, лишь побледнел, отсалютовал и бегом направился на свой корабль. Возле трапа он обернулся и сердито махнул рукой своим, замешкавшимся на борту солдатам. Оба Македонских судна, поставив паруса, понеслись в сторону Верхнего города и скрылись за стенами цитадели дворца.

Офицер возвратился очень быстро. В этот раз он не стал подниматься на Артапраг, лишь махнул рукой, предлагая путешественникам следовать за своим кораблем. Пожалуй, он выглядел еще более взволнованным, чем накануне. Было заметно, что дюжина вопросов готова сорваться с его языка. Однако сила воинской дисциплины победила, и лишь восторженный взгляд, который молодой капитан бросил на Александра, дал понять последнему, что он не остался неузнанным.

Возле дворца Альдаон посадил судно на площади, где уже находилось пять или шесть небольших военных кораблей. В самом же дворце царило необычайное оживление. Слуги и пажи носились по залам, вприпрыжку преодолевая ступеньки лестниц. Придворные собирались кучками и перешептывались между собой. От правителя на кухню поступил срочный заказ, и там была объявлена тревога.

Александр, идя по залам вместе с Альдаоном, ловил на себе множество любопытных взглядов. При его приближении придворные кланялись, солдаты и офицеры отдавали салют. Немного смущенный всеми этими знаками внимания, он наконец достиг тронного зала. Гидон сошел с трона и поспешил ему навстречу, не скрывая своей радости. Друзья крепко обнялись. Александр, хорошо запомнивший слова Удивительного Енота о вероломстве, почувствовал облегчение.

— Ты так долго отсутствовал, — сказал Гидон, освобождаясь от объятий. — Почти два года от тебя не было вестей. Мы думали, ты погиб. Где тебя носило все это время?

— Я путешествовал. Это было интересно. — сказал Александр, — Но почему ты сказал «два года»? Если мне не изменяет память я отсутствовал лишь год.

— Наверное, — сказал Гидон, — Когда путешествуешь, кажется, что время идет быстрее. По правде говоря, мне показалось что с момента нашей последней встречи прошло уже лет пять. Государственные заботы так утомляют. — он повернулся к Альдаону, — Я рад приветствовать и тебя, Повелитель Народа Горы, надеюсь в этот раз ты пожаловал к нам с дружескими намерениями. — Гидон улыбнулся.

— Рад видеть тебя, Правитель Гидон, — сказал Альдаон, — Я путешествовал вместе с Александром. И я готов подтвердить, что прошел всего лишь год с тех пор, как я был в Македонии в последний раз. Я прибыл сюда как друг. Но, к сожалению, новости, которые я привез, тревожны.

— Давайте не будем сейчас говорить о делах, — сказал Гидон, — Я распорядился о комнатах для вас и ваших солдат. Располагайтесь и отдыхайте. А вечером мы устроим праздничный ужин. К сожалению моя жена не сможет на нем присутствовать, она гостит у подруги. Тем не менее мы отлично повеселимся. Дела же подождут до завтра. Я с нетерпением буду ждать рассказа о твоем путешествии, Александр.