После нескольких десятков попаданий катапульты остановились. Откуда-то из толпы вышел Марк Луций со связанным ребенком. Он поставил мальчишку на колени и вытащил нож. Ребенок плакал и пытался вырваться. Ни один из солдат не реагировал на поступок их командира.

— Убирай барьер.

— И что ты сделаешь, если я его уберу?

— Мои солдаты проводят тебя во дворец на разговор.

— Мне кажется, они не решатся подойти ко мне.

— Ты недооцениваешь нашу дисциплину. Они сделают все, что я им прикажу, даже пойдут на смерть.

— Тем не менее, мы это не узнаем. Мне нет необходимости убирать барьер. Я, в общем-то, закончил с вами и собираюсь уйти.

— Ты не дашь мне убить ребенка.

— Я давал совершать тебе много зверств, пока наблюдал за тобой. Ты и вправду считаешь, что меня захлестнут эмоции, и я начну повиноваться тебе? У меня нет эмоций. Если я захочу спасти паренька, мне проще сжечь вас всех тут одним движением руки, чем выполнять твои нелепые требования. Собирай свою шайку рабов и уходи домой, Луций. Мне тоже пора.

Римский офицер воткнул нож в горло ребенку, вытащил и снова воткнул. Мальчик извивался некоторое время, лежа на земле, хрипел и вскоре замер.

— Сейчас я приведу еще несколько детей. Так что слушай меня внимательно. Первое — мои руки. Второе — создание золота. Третье…

Черный человек поднял руки вверх, медленно развел их в стороны, и резко направил вперед. За куполом все вспыхнуло огнем. Люди горели. Началась неразбериха. Кто-то катался по земле, кто-то бегал, кто-то упирался в купол, оставляя кровавые следы на его внешней поверхности. Марка Луция не было видно, в толпе горящих людей. Стоял жуткий крик, скорее вой. Тысячи людей одновременно бились в агонии. Вонь жареного человеческого тела, вперемешку с тканью одежды ударила в нос.

— Прекрасное завершение моего визита на землю.

— Прекрати! Здесь половина ни в чем не виновных людей!

— Они все потенциальные убийцы.

— Ты же говорил, что не будешь вмешиваться!

— Я передумал.

— Как существо твоего уровня может такое творить! Остановись, прошу!

— Они уже все получили сильные ожоги, если сейчас я остановлюсь, то обреку их на долгую, мучительную сметь, пусть догорают.

Время остановилось полностью. Голова абсолютно пустая, никаких мыслей. Сидели целыми «днями» как зомби. Почти не разговаривали. Говорить было не о чем, да и желания тоже не было. Выходили на улицу и на автомате совершали привычные действия. Срубить дерево, набрать снега. Здоровье сильно ухудшилось. У Корнея выпало несколько зубов. Лицо стало похоже на череп из-за точащих скул и стянутой кожи. С момента последнего приема пищи прошла целая вечность. Несколько раз Корней терял сознание. Один раз прям на улице, когда рубили дерево. Старику с трудом хватило сил оттащить парня в дом. Почтальон был еще жив. Иногда ворочался, не открывая глаз, и что-то бормотал. Ему подставили табуретку, чтоб он больше не падал с дивана.

Корней нащупал бутылку за спинкой кровати и сделал последний глоток.

— Пошли за снегом, — сказал юноша, глядя на пустую бутылку у себя в руках.

Старик ничего не ответил, посидел еще несколько секунд, потом встал и подошел к двери.

— Ну и?

Обернулся и увидел, что Корней лежит на боку, свесив ноги с кровати.

Пришел в себя и сел. Мошки перед глазами хаотично летали, пол плыл под ногами и медленно останавливался. Чувствовал прилив адреналина, сильная отдышка. Держался рукой за сердце, как будто в этом был смысл. Оглядел комнату. Никого. На мгновение подумал, что все это был сон, и сейчас он очнулся от этого кошмара. Но слабость в теле и чувство голода вернули его в реальность. Нет, это не сон. Он по-прежнему в этом доме. В доме, который станет для него склепом.

Где Старик и Почтальон? Сколько я пролежал без сознания? До этого я выключался, но ненадолго. Старик говорил, что минут на десять-пятнадцать максимум. Что это все из-за голода.

Дверь в кладовку была приоткрыта. Корней подошел к двери и увидел в свете свечи Старика, склонившегося над Почтальоном, лежащим на полу в луже крови. У почтальона были спущены штаны. Старик срезал копьем мясо с ноги мертвого человека. Корней попятился назад. Старик обернулся и вскочил. На лице его был испуг. Смотрели друг на друга. Потом Корней резко захлопнул дверь и опустил засов. Упал на колени и схватился за затылок. Плакал от отчаяния.

— Опаздывает.

— Да он вечно опаздывает, ему можно.

— Пользуется тем, что ему не предъявишь ничего.

— Может они там оформляют что-нибудь, или ждут ту женщину.

— Я думал, она сюда подойдет.

— Нет, она в участке должна быть.

— Закурить дашь?

— Сейчас.

— По закону подлости начнем курить, и они подъедут.

— Ну, тогда надо быстрее начинать.

— Домик-то не хилый такой.

— Да. Не то, что мой.

— Слушай, подсади немного, я за забор гляну.

— Неохота, сейчас подъедут, зайдем, и все увидишь.

— Ладно, просто хотелось посмотреть что там. Интересно.

— А мне вот неинтересно, мне хочется быстрее разобраться со всем этим и уехать. Я подарки еще не купил.

— Успеешь… наверно.

— Вечно тяну до тридцать первого. В том году бегал вечером искал куклу какую-то, не помню, дочка заказала. Так и в этом придется.

— Мы с женой заранее подготовили детям.

— Да где же они. Позвони?

— Неудобно.

— Я уже замерз.

— Кто вообще подобные операции проводит под вечер?

— Вон едут.

Две черные машины затормозили у ворот. Из первой вышел человек в коричневом плаще и женщина. Пассажиры второй оставались внутри.

— Здравствуйте, шеф.

— Привет. Как вам погодка?

— Бывало и получше.

— Давно столько снега не выпадало.

— Какой новый год без снега.

— Ладно, надо заходить.

Корней сидел на полу, обхватив руками голову.

— Старик… Что ты наделал… — тихо сказал юноша, глядя в пол.

— Корней мы умираем!

Теперь я остался один.

— Корней, открой дверь!

Он все испортил. Он сломался. Обстоятельства сломили его. Я не могу поверить. Этот мир ломает хороших людей. Как же паршиво-то!

Корней встал и ударил кулаком в стену.

— Да почему же все так происходит!

— Корней! Открой, я всё объясню!

Что мне теперь делать? Я не хочу тут оставаться, нужно на свежий воздух. Боже, как же так?!

— Позвони еще раз для отчистки совести.

— Так электричества нет, ему провода обрезали.

Человек в коричневом плаще подошел ко второй машине, водитель опустил стекло.

— Действуйте, господа.

Из машины вышли вооруженные люди в черных масках. Один из них достал из багажника небольшое таранное орудие.

После третьего удара, дверь во двор распахнулась. Люди в масках забежали первыми, следом зашли остальные.

На улице перед домом через каждые несколько метров располагались строения из снега в виде полусфер, что-то на подобии небольших берлог. Почти все деревья на участке были изрублены.

— Шеф, этот человек опасен?

— Он вооружен самодельным копьем. Женщина, которая видела его, говорила, что он вел себя странно. Так же он может быть замешен в пропаже местного почтальона.

Сзади раздался крик.

— Странно!? Да он напугал меня до смерти! Я ждала утром автобус, ехала на смену, часов пять было. И этот выходит, весь рваный, грязный, с какой-то палкой с ножом на конце, руки в крови. Разговаривал сам с собой. Я отбежала от него, стою, смотрю, а он достал консервы из своей сумки и начал есть. Я думаю, наверно пьяный, или под наркотиками, но ведь он не пил никогда. Вообще, тихий был парень, астроном. Потом начал мне предлагать пойти с ними. С ними! Вы понимаете? Он один, а говорит о себе во множественном числе! В общем, звал меня на юг какой-то. Совсем наш Корней с ума сошел.