Ассонанс на у особенно заметен в конце приведенного отрывка из «Железной дороги» Н.А. Некрасова (у-у-у-у); а у С. Есенина аллитерацию на з трудно не увидеть, потому что этот звук начинает каждое слово (это тоже стилистический прием — единоначатие, или анафора).

Иногда поэт настолько увлекается звуковой инструментовкой (ассонансами, аллитерациями), что использует только слова определенного звучания. Такова, например, фоника стихотворения К.Д. Бальмонта «Челн томленья»:

Хотя автору и нельзя отказать в мастерстве, но подобная звуковая организация речи не может не казаться искусственной, а всякое насилие над языком наносит ущерб художественной форме: «игра в звуки» нас отвлекает, и мы не можем серьезно углубиться в содержание произведения.

Владимир Маяковский иронизировал по поводу звукописи в поэзии Бальмонта и вскоре после выхода в свет сборника его стихов написал на «Камыши» пародию, в которой аллитерации на ш обыгрываются в шутливых строчках:

«Пустяк у Оки»: …Нежно говорил ей — мы у реки шли камышами: Слышите: шуршат камыши у Оки. Будто наполнена Ока мышами…

С.Я. Маршак еще более резко осмеял поэта, преувеличивающего значение звукописи, в эпиграмме:

Из этого, конечно, не следует, что всякое обращение к звукописи рискованно для поэта. Искусство совершенного звукового выражения мысли заслуживает и внимания, и вдумчивого анализа. Большие поэты всегда старались подкрепить звукописью образность речи, придать особую убедительность описанию, усилить эмоциональность лирических строк. Не случайно в высокохудожественных произведениях особенно выразительно звучание наиболее совершенных отрывков. Вспомним «Евгения Онегина». Кто не восхищался гармонией в таких, например, описаниях:

Укажите в этих строчках повторяющиеся звуки, и вы увидите замечательные аллитерации, ассонансы. Ими поэт выделяет наиболее важные для него слова, усиливает их звучание. Разве можно этого не заметить в таких, например, строчках: Ей рано нравились романы; Как он язвительно злословил; И раб судьбу благословил; Почтил он прах патриархальный; Чья благосклонная рука потреплет лавры старика?

В таких случаях звукопись выполняет важную смысловую функцию: она помогает нам расставить логические акценты. Этот секрет фоники знают все поэты, не только А.С. Пушкин. Обратимся к другим авторам.

Как усиливают звуковые повторы идейно важные слова, например, в речи жены декабриста княгини Трубецкой в поэме Н.А. Некрасова «Русские женщины»: Нет! Я не жалкая раба, Я женщина, жена! Пускай горька моя судьба — Я буду ей верна! А вот другой отрывок из этого же произведения, где звукопись подчеркивает образность речи: Байкал. Переправа — и холод такой, Что слезы в глазах замерзали…

Не думайте, что тонкости звуковой организации речи были доступны лишь поэтам прошлого века, которых мы так часто цитируем. Художники слова, отразившие в стихах бурные события нашей революционной эпохи, проявляли не меньший интерес к звукописи. Правда, они искали в ней новые выразительные возможности.

Владимир Маяковский особенно любил резкие, жесткие созвучия. Кто не помнит знаменитые строки из его поэмы «Во весь голос»:

Выразительность слов, скрепленных звукописью, Маяковский подчеркивал и графически, располагая стихи «лесенкой».

Пролетарский поэт, боровшийся с «гладкосочинительством», сознательно подчеркивал звуковой инструментовкой непоэтические, грубые слова:

Глубоко заблуждаются те, кто думает, что «неэстетические» созвучия в поэзии В. Маяковского были следствием пренебрежения к стилю. Поэт много работал над языком своих произведений, и такой звуковой подбор слов отвечал его художественной установке.

У современных советских поэтов звукопись остается таким же благодатным источником выразительности речи. Высокохудожественным образцом гармонического слияния звука и слова может быть поэзия А.Т. Твардовского. Приведем только один пример тонкой звукописи в его описании сенокоса. Обратите внимание на ассонансы и аллитерации в этих стихах и посмотрите, каких звуков старается не употреблять поэт, изображая «музыку» работы косарей:

Свёкла или свеклá?

(О правильном ударении и произношении)

Ответ на этот вопрос, вы найдете в любом словаре, в частности в школьном орфографическом словаре: там указано свёкла. А в специальных словарях, посвященных нормам ударения (их называют орфоэпическими), имеется добавочная помета: неправильно «свеклá».

Почему же употребляются двоякие формы ударения? Здесь сказываются разные причины. Существуют, например:

1. Равноправные варианты: бáржа и баржá, инáче и и́наче, комбáйнер и комбайнёр, кулинáрия и кулинари́я, пéтля и петля́, планёр и плáнер, ржáветь и ржавéть, твóрог и творóг.

2. Книжные и разговорные варианты: баловáть и бáловать, договóр и дóговор, кéта и кетá.

3. Общелитературные и профессиональные варианты: астронóм и астрóном (у специалистов), áтомный и атóмный (у физиков), добы́ча и дóбыча (у горняков), и́скра и искрá (у шоферов), кóмпас и компáс, рáпорт и рапóрт (у моряков).