— Если маленькой сеньорите по вкусу наши десерты, я могу предложить еще. У нас есть специальное меню с фотографиями.

— Благодарю вас, лучше в следующий раз, — церемонно ответила Дульсе, хотя сказать это с ртом, набитым сладостями, было непросто.

— Спасибо, Хосе, мы постараемся, чтобы следующий раз был скоро, — сказала Роза. Она старалась говорить весело, но ей трудно было не выдать своего состояния.

У дверей ресторана Роза сказала дочке:

— Теперь иди прямо домой и не задерживайся. Только зайди в супермаркет на углу. Ты сама знаешь, что надо купить.

ГЛАВА 29

С тех пор как Милашка стала работать в страховом агентстве, Пончо ни разу не заходил в «Твой реванш». Он помнил, что обещал заплатить Пиявке, если Милашке удастся войти в доверие к Линаресу и даже вскружить ему голову, и он не мог не признать, что она это сделала, и притом виртуозно. Однако платить ему было нечем. Частного детектива, которого он нанял по просьбе шефа, Пончо тоже уже давно отпустил, после того как тот принес первые сведения, доказывавшие, что прошлое Линареса было в общем и целом достаточно благополучным. Возможно, если бы детектив поработал дольше, ему удалось бы узнать девичью фамилию невестки Рикардо Линареса, жены его брата-близнеца — ведь Эрлинда до замужества носила фамилию Гуатьерес. Фамилия эта, хотя и достаточно обычная, могла бы вызвать у Федерико Саморры кое-какие полезные ассоциации. Но, увы, Пончо из жадности почти сразу же рассчитал детектива, и эти интересные сведения так и остались неизвестными его грозному начальнику.

И все же на всякий случай Пончо старался ходить по улицам осторожнее, кто знает, что может взбрести в голову этому Ченте по прозвищу Пиявка. Однако стоило Пончо в тот день выйти из дверей агентства на улицу, как к нему подошли двое. Одного он не знал, другой оказался тем самым Пиявкой, с которым Пончо так не хотел в последнее время встречаться.

— Далеко собрался, приятель? — сказал Пиявка, загораживая ему дорогу.

— Да тут… — неопределенно пробормотал Пончо.

— Вот что, — сказал Пиявка, — по-моему, нам с тобой есть о чем поговорить. Давай посидим в кафе, выпьем немного… За твой счет, разумеется.

Пончо растерянно улыбнулся, стараясь выразить всем своим видом искренность и дружелюбие:

— С удовольствием, ребята, только… денег может не хватить. У нас зарплата в конце недели.

— Неужели не хватит? — притворно удивился Пиявка. — А если подумать? Я-то надеялся, что ты как раз сейчас направлялся в «Твой реванш», чтобы честь по чести заплатить мне за проделанную работу. Ты не забыл, приятель, как мы с тобой договаривались?

— Помню, конечно, что ты! — закивал головой Пончо. Он тяжело вздохнул, затем кивнул и сказал: — Действительно, может быть, нам лучше присесть. Поболтаем за бутылочкой пива. На пиво-то у меня, пожалуй, хватит.

— Надо же, какая щедрость! — презрительно усмехнулся Пиявка и, обращаясь к приятелю — такому же широкоплечему и крепкому парню с коротким ежиком, сказал: — Ну что, раскрутим этого мозгляка на пиво или как?

— Что, у меня на пиво нет? — басом ответил приятель. — Еще я буду клянчить.

Они подошли к открытому кафе «Палома» и сели за свободный столик. Со стороны могло показаться, что три приятеля просто зашли выпить холодного пива, что очень приятно в такую жару. На самом же деле разговор начался далеко не самый дружеский.

— Ну ты, мозгляк, — сказал Пиявка, — ты мне сразу не понравился. Так я и думал, что ты попробуешь нас продинамить. Не выйдет. Мы все сделали, как было договорено. Милашка сама себя превзошла, окрутила клиента дальше некуда. Что и требовалось. Теперь гони монету. Иначе будем говорить в другом месте и уже как следует.

Пончо прокашлялся. Он казался очень напутанным.

— Но я же не могу платить из своего кармана, — тихо проговорил он. — А мой шеф… — Он не договорил, как будто не мог найти подходящих слов.

— Что твой шеф? — с угрозой в голосе спросил Пиявка.

— Он не дал мне денег, — ответил Пончо. — Я все передал ему. Я рассказал, как вы замечательно все провернули, даже показал ему вашу девушку из окна в доказательство того, что все это правда, а он…

— Ну? — нетерпеливо подгонял его Пиявка.

— А он сказал, что теперь она и так получает неплохое жалованье у нас в агентстве, так что может быть этим довольна. Он сказал, — Пончо поднял на Пиявку глаза, — он сказал, что работа в нашем агентстве — это уже награда.

— Так, — мрачно сказал Пиявка и смял в кулаке пустую банку из-под пива, — сволочь! Он за это ответит.

— Нет, нет, что вы! — взмолился Пончо. — Ни в коем случае не связывайтесь с ним. Он очень, — он замялся, стараясь подобрать подходящее слово, — очень серьезный и непростой человек.

— Знаем мы, какой он непростой, — сквозь зубы продолжал Пиявка. — У нас есть к нему ключик. Да, сеньор Федерико Саморра, придется тебя немного пощипать.

— Откуда вы знаете, кто он? — спросил Пончо, который, конечно, сразу же сообразил, что Милашка, работая в одном учреждении вместе с ним, разумеется, давно вычислила, кто его шеф и как его зовут. А вот намек на некий «ключик» очень его заинтересовал. Пончо видел, что его испуганный, нерешительный вид обманул Пиявку, тот поверил, что денег не платит начальник. Теперь же дело постепенно начало принимать еще более интересный оборот. Ведь Пончо было, в сущности, все равно, каким образом освободится место начальника регионального отдела — оттого ли, что Федерико Саморра пойдет на повышение, или оттого, что его с позором выгонят с работы. Пончо устраивали оба варианта. Он не возражал бы даже, если бы Крокодила вообще уничтожили физически.

— Откуда знаем? — усмехнулся Пиявка. — Да ты, парень, видно совсем плохо соображаешь. Пораскинь мозгами. Теперь у вас появилась новая сотрудница, которая раньше работала в нашей фирме.

Пиявка подмигнул своему дружку, и они оба расхохотались.

— Ладно, — Пиявка ударил Пончо по плечу, — так и передай своему начальнику — или пусть он раскошеливается сейчас, или ему придется заплатить нам намно-ого больше. А если он откажется платить, спроси у него, помнит ли он Густаво.

— Густаво? — удивленно поднял брови Пончо.

— Да. У нас есть сведения, что он несколько лет назад был знаком с парнем, которого так звали, и даже оказал ему одну мелкую услугу. Так что парень до сих пор его вспоминает. И обязательно отблагодарит его, как только появится в Мехико. Густаво — не забудешь?

— Нет, — ответил Пончо и впервые за весь разговор сказал истинную правду.

Постепенно жизнь в новом доме входила в свою колею. Лус пришлось в целом легче, чем Дульсе. Тетя Кандида, как это ни странно, не замечала в своей племяннице никаких странностей, вернее, она их замечала, но относила за счет того, что девочка взрослеет и умнеет. Рикардо, разумеется, также видел, как изменилась дочь, но был настолько поглощен своими личными делами, что не удосуживался задуматься о причинах этой перемены.

— Нашу Дульсе как будто подменили, — говорила Кандида, не догадываясь, насколько она сейчас близка к истине.

— Да, Кандида, — отвечал Рикардо, — вот результат того, что девочке дали наконец возможность быть самостоятельной. Неужели вы с Селией не понимали, что, водя ее в тринадцать лет в школу, вы приносите ей не пользу, а страшный вред.

— Но, Рикардо, — возразила Кандида, — мы же так за нее боимся!

— Тем не менее она живой человек, а не комнатное растение, — продолжал Рикардо. — Видишь, как она сразу изменилась. А как поет!

— Да, — не могла не согласиться Кандида. — Я слышала, как она репетировала перед уроком пения. Просто заслушаешься. А вот рисовать почему-то бросила.

— В юности люди часто меняют свои увлечения, — философски заметил Рикардо.

Этот разговор происходил утром за чашечкой кофе, когда Лус уже ушла в школу. В тот день Рикардо решил немного опоздать на работу, чтобы успеть зайти в ювелирный магазин и купить какой-нибудь подарок Милашке.