Письмо 44.

Дорогой. Простите за всё и сразу — за назойливость, бестактность — словом, за всё, что Вас во мне раздражает и.… Не надейтесь, что Вас оставлю. Хочу рассказать о чуде — оно важно не только для меня. Когда заходила в монастырь, то один, с "красной мордой", здоровенный мужичина — и протянул просящую руку. Говорю ему: «Иди, работай, чего руку тянешь — не стыдно?". Он ответил, мол, из тюрьмы и паспорта нет — на работу не берут. Ладно. Помолилась всем, кого увидела на расписанных стенах, всем поцеловала ножки — слёз не было. В дверях на выходе столкнулась с молодой девушкой, а тот самый нищий ей говорил: " А дай нам письма почитать". Не поверила своим ушам — ведь у меня в сумочке несколько книжек с названием " Письма пишут разные…", мне подарила их автор — для знакомых монахинь. Я переспросила: «Что вы хотите почитать?". Он говорит: «Письма, это почтальонша пошла». Тогда я достала книжечку, и он замурзанными своими руками схватил её — такую беленькую, с синичками на обложке, чистенькую книжечку писем. Тут же к нам мгновенно подбежали другие, немытые месяцами люди, одна из них — пропитая бабёшка с огромным синяком под глазом, глаз заплыл — и все стали тянуть руки: "Дай нам". " Так вы ж не будете читать, возьмёте, а сами выбросите". Но все они стали уверять, что ещё как будут — что тут с ними поделаешь — чисто дети, и я стала совать в их заскорузлые, грязные руки нарядные книжки, с синичками и рябинками, они вспорхнули птицами в руки бездомных. А в моё сердце хлынула радость!

Письмо 45.

Доброго дня тебе — нарядного, святого.

Завтра святитель Тихон Задонский, дорогой сердцу. Имею внутреннее утешение — на сердце Божия любовь ощутима. Словами объяснить нельзя — очень приятно на сердце. Одна моя знакомая, вдова художника, была у мощей святителя, её там грубовато встретили, она взмолилась со слезами хозяину обители, чтоб помог устроиться на ночлег — из Сибири приехала, мол, вон как далеко и никого знакомого. Потом прошёл этот день, о своей горячей молитве она забыла, ночлег устроился как-то сам по себе. Уже ложась в постель в одной из келий монастыря, услышала от монахини: " Мы же с вами будем ночевать в келье святителя Тихона, он здесь жил…" Тут-то моя приятельница вспомнила свою молитву и разрыдалась благодарными слезами. Почему-то и я, грешница страшная, уверена, что меня святитель знает и не оставит заступлением — никогда.

Письмо 46.

Доброго Вам дня, мой хороший! Светлого, радостного, полного нужных встреч — только с добрыми людьми дай, Бог! Утром читала у преподобного Иустина: "Только через Бога и в Боге человек становится прекрасным, и сильным, и вечным. Только Бог дает силы человеку любить ближнего непреходящей и вечной любовью. Любить невидимого Бога — это значит пассивно открывать пред Ним своё сердце и ждать Его активного откровения так, чтобы в сердце нисходила энергия Божественной любви. Причина любви к Богу есть Бог. Напротив, любить видимую тварь — это значит давать воспринятой Божественной энергии открываться через воспринявшего, вовне и окрест воспринявшего, так же, как она действует в Самом Триипостасном Божестве, — давать ей переходить на другого, на брата». Эти слова стали подтверждением пережитого ночью опыта молитвы — всем открытым сердцем.… И изливающейся на Вас — невидимо — нежности. Как хорошо — и как просто!

Письмо 47.

Дорогой!

Вы правы, Ваша свобода для меня выше моего покоя — уважаю её и, конечно, смирюсь. Очень хочется остаться женщиной. Благодаря Вам ею себя ощутила (мечтала всю жизнь) о мужской властной руке, так устроил нас Бог… И это очень сладко, вкусила только с Вами. Самостоятельность, вне мужского начала, жизнью невольно приобретённую — ух как трудно осознавать и ломать внутри себя: женское начало, Богом данное, должно победить мужское… послушанием (с рассуждением). Это ведь самая трудная борьба — с гордостью. Таковы проблемы лично моей души, но, думается, многих женщин. Я права или это Вам кажется наивным?

Л. Миллер

Бытиё двух тонких линий —

Серой той и этой синей.

Повстречались, разбежались

И опять тесней прижались,

Тихо радуясь друг другу,

А потом опять по кругу

Побежали. А в итоге

Небо, путник на дороге,

По которой одиноко

Будет он идти без срока.

Письмо 48.

Дорогой мой! Решила, что писать буду, больше постараюсь не упрекнуть — ни в чём. Раньше, помолившись "Прибавлению Ума", всегда просила об этом именно — чтоб ни в коем случае не упрекнуть — ведь мне всегда мало — общения с Вами — катастрофически мало! Жаль, что упрёки всё-таки срываются — от нетерпения — Вы прощайте меня — прошу Вас. Всё буду — учиться тоже. Сегодня преподобный Феодосий. А в городе «гостит» сам Феодосий Черниговский — в Покровском храме икона с его мощами…

И на столе у меня, на дивной, вышитой золотыми с изумрудом цветами, скатерти цвета бордо теплится тёмно-зелёная с золотом лампада и в большой вазе стоит великолепный букет. Пять громадных шаров-астр, светло-сиреневых, невиданно, по-королевски крупных, и сиренево-розовых, и тёмно-розовых флоксов ароматное облако — окружённые этими изысканными астрами, они составили букет, который человек не составит — так гармонично сочетаются розово-сиреневато-белые оттенки… Оттенки смыслов… Утешений…

Л. Миллер

А я, как глухая тетеря,

Токую: «Потеря, потеря», —

Тоскуя с зари до заката,

Толкую: «Утрата, утрата…»

А жизнь мне другое пророчит

И щёку легонько щекочет

Лучом, что и нежен, и ярок,

И шепчет: «Подарок, подарок».

Письмо 49.

Мир Вам. Родной мой. Дорогой. Скучая о тебе, читаю.

Книгу А. Толубеева открыла на диалоге:

— Тебя как зовут?

— Вадик.

— Сколько лет?

— Двенадцать

А зачем ты к нам пришёл?

Хочу быть космонавтом…

Раньше мальчики хотели быть лётчиками — красиво. Высоко. А сейчас кем? Стыд-срам. Нашла у Дашки на странице в интернете парнишку… с голым задом. По-настоящему. Написала ему, что не приведи Господь, увижу его ещё раз на этой странице… Так он стал перепираться со мной и предлагать услуги! Я его на двадцать пять лет старше, а он такое говорит! Напугала его до смерти словами — убрался, немытый поросёнок пятнадцатилетний…

Письмо 50.

Не спится, мысли не дают покоя: посмотри, нет ли привета… Бог заставляет тревожиться — на месте ли, спокойно ли у Вас на душе. Молиться совесть требует, писать заставляет, ответа ожидать — такие хлопоты. Опытно постигаю, что, если удалось пожертвовать минутой сна — немножко, или чуть не доесть, успокоить ли суету внутри усилием воли, то Любовь не остаётся в долгу — тогда Она заполняет Собой всё и весь мир вокруг становится прекрасным и полным, и зло отходит. Боится оно только одного — Любви. Жертвы Христа. Нашла такие стихи прекрасные, автора замечательного — Татьяна Шорохова — их много, все мощные, они в унынии мою душу претворяют из вялой тупой и апатичной — в бодрую, добрую и любящую — благодатью.

У Тебя прошу я не утех:

Ненависти — ненавидеть грех,

Благодати — пребывать в любви,

Той, рожденной на Твоей крови.

И прошу молитвы — песни слез,

Чтобы воздыхать к Тебе, Христос…