- Казнил? – Удивился Ваня, с интересом посмотрев на дядю. – Значит я не ошибся, давая тебе шанс.

- Шанс?! Да у меня не было ни единого шанса против тебя!

- Шанс выжить там, - кивнул княжич, неопределенно махнув головой. – Знаешь, когда я стоял на кромке, я многое понял. Ты смирился со своей судьбой. Зря. Нужно драться до конца. Потому что в любой момент твое упорство может быть вознаграждено.

- Я едва стою на ногах… - покачав головой, произнес Борис Васильевич.

- Ну же! Ты воин! Еще удар! Не будь тряпкой!

И оппонент Вани тяжело, медленно и нелепо взмахнув мечом попытался его разрубить. Что было пресечено резким выпадом с подшагом. Тяжелая боевая шпага, скользнув по чешуйкам доспехов, вошла под них, порвала крепкое кольцо и углубилась. Удар оказался весьма сильным. А начавший оседать Борис Васильевич насадился еще глубже – так, что шпага вышла со спины, пробив второй слой чешуи и колец.

- Попадешь в ад – бей ближайшего черта в ухо! И отбирай вилы! – Прорычал дяде в лицо Ваня. – И в бой! Без жалости! Без сожаления! Будешь хорошо драться – предки на дракарах подойдут и Ад содрогнется от ярости викингов! Поверь – они не пропустят доброго веселья!

Кар! Подал голос один из воронов, что даже вне кораблей крутились поблизости от княжича. Дядя заметил его. Вздрогнул всех телом. И не то засмеялся, не то закашлялся, кривя в жутком оскале окровавленный рот.

- Помни кто ты! И не давай им там спуску! – Добавил Ваня, глядя ему в глаза. А потом отскочил назад, извлекая клинок.

Борис Васильевич пару секунд постоял, а потом рухнул на землю. Несколько раз вздрогнул. И затих. Ваня ему поклонился. А потом в гробовой тишине пошел в выбитые ворота.

Он не смотрел по сторонам, но все его воины молча опустились на колено. Итальянцы, которым слова княжича переводил Джан Батиста, просто молчали, потрясенные до глубины души услышанным. И увиденным. Ибо Ваня дрался хорошо. Очень хорошо. И разделал как ребенка воина крупнее, старше и опытнее. Во всяком случае, так выглядело на первый взгляд.

Внутри кремля воины, что служили Борису Васильевичу, также становились на колено. Разве что хан устоял на ногах, хотя и пошатнулся, когда Ваня подошел и посмотрел ему прямо в глаза.

- Убьешь? – Тихо спросил Ахмат.

- Ты предавал меня? Ты предавал моего отца?

- Нет. Я воевал против тебя и твоего отца.

- Враг не предатель. Хороший враг, что верный друг – никогда не подведет. – Сказал мрачно Ваня и пошел дальше. Ахмат же, чуть помедлив, крикнул ему в спину:

- Твой отец жив!

Эта новость поразила княжича словно молния. Ваня замер и медленно обернулся. Встретился взглядом с ханом. Тот кивнул, подтверждая свои слова. И завертелось. Полчаса не прошло, как изрядно исхудавшего и измученного Ивана III свет Васильевича вытащили из «холодной». Привели в хоть сколь-либо надлежащий вид и вывели в люди. Чтобы все увидели – он жив.

Великий князь от резкого изменения своего положения был потрясен и раздавлен. Еще час назад – он был пленник, сидящий в темноте подвала. А тут – и освобождение, и посольство великое, и не только восстановление статуса, но и его повышения. Ведь легат Папы Римского зачитал прилюдно послание, подтвердив все права Ивана Васильевича на титул короля Руси.

Легат завершил чтение письма. Иван Фрязин – его перевод. Ваня же вышел вперед и громко произнес:

- Да здравствует король!

А потом опустился на колено перед отцом. Следом за ним последовали его воины. Бояре и ратники городового полка. Купцы и прочие, присутствующие. Даже гости из Италии, все прекрасно понявшие, поддержали торжественность момента своими здравницами.

Иван III свет Васильевич же смотрел на происходящее неверящим взглядом. И по его щекам текли слезы… редкие, скупые, слезы… А Элеонора Арагонская, поглядев на своего будущего мужа, представшего в весьма непрезентабельном виде, задумчиво уставилась на его сына. И очень непростой был этот взгляд. Нет. В нем не было злобы или раздражения. Отнюдь. Когда же Ваня, почувствовав столь пристальный интерес к своей персоне, посмотрел на девушку, она улыбнулась, стараясь выдавить из себя как можно больше страсти и соблазнительности. От чего новоиспеченный королевич вздрогнул и побледнел, понимая, что снова вляпался…

Эпилог

 1472 год – 3 сентября, Москва

Ваня стоял у постели отца и мрачно смотрел на него. Он был слаб. Очень слаб. Продолжительное сидение в холодном подвале на самом скудном рационе крайне негативно сказалось на его здоровье. Он едва дышал и было ясно – остались последние дни, если не часы его жизни.

Тяжело вздохнув, королевич вышел в соседние покои, где, найдя Элеонору, увлек ее для приватной беседы. Ее компаньонка попыталась противиться, но Ваня на нее так глянул, что девушка притихла, усиленно маскируясь под ветошь.

- Ваше Величество, - с легкой дерзостью в голосе произнесла Элеонора, - вы понимаете, что позорите меня? Уединяться с невестой своего отца – очень опрометчиво. – Сказала, а у самой бесята в глазах скакали.

- У отца воспаление легких и сильное ослабление организма из-за долгого пребывания в холодном подвале. Он и три дня назад едва на ногах стоял. Если бы я не знал этого, то заподозрил вас в его отравлении. – Ответил Ваня на латыни - единственном доступном им языке общения. Тем более что сам королевич знал его замечательно.

- Меня? – Переспросила Элеонора, побледнев.

- Да, я юн. Но у меня уже довольно богатый жизненный опыт. Ваш взгляд три дня назад вас выдал с головой.

- Это всего лишь взгляд... – растерянно произнесла принцесса. – Я вам так не нравлюсь?

- Вы мне нравитесь. И, скорее всего, довольно скоро мы станем мужем и женой. Отец слишком плох. Я не стану заставлять вас венчаться с умирающим. Возможно я слишком резок, но не жесток. Поэтому хочу, что вы очень ясно и точно поняли одну вещь – любая попытка отравления или убийства кого бы то ни было возможна только после моего разрешения. Вам это ясно?

- Почему вы столь невысокого обо мне мнения?

- Элеонора, прошу, не нужно ломаться. Мы оба прекрасно знаем, что власть – это кровь. Да и о том какие нравы царят в Италии я наслышан. Если описывать их образно, то я бы остановился на трех словах: кровь, интриги и вино. Ну и, пожалуй, яд. Много яда. Не скажу, что я это осуждаю, но – я повторяю – любые подобные дела только с моего одобрения.

- Иначе что? – Прищурив глаза, спросила Элеонора.

- Иначе я вас убью. Мне нужна умная и ловкая, но соратница в супруги, а не безумная, истеричная тварь. Надеюсь мы поняли друг друга? – Повел бровью Ваня.

- Вполне, - томным голосом произнесла Элеонора и, несколько мгновений пожевав губы, подалась вперед, впившись поцелуем в парня. Хорошим, опытным поцелуем. Видимо, думая, что производит нужный ей эффект. Все-таки она была старше, а перед ней находился юный, неоперившийся пацан и девушка явно рассчитывала подмять его на незнакомом ему поприще. Однако растерянность эта у Вани продлилась недолго. И Ваня ответил. Очень неплохо ответил, благо, что в прошлой жизни опыт у него имелся.

Элеонора от неожиданности отшатнулась с округленными от удивления глазами. Чего-чего, а такой реакции она не ожидала. Королевич же усмехнулся, оправил свою одежду, и вышел к людям, оставив принцессу ну в очень задумчивом состоянии…