Пар от дыхания становился все гуще, тяжело сопели все, иногда невольно останавливаясь, сжимая зубы и растирая сведенные мускулы. Голоса и собачий лай за спиной доносились глухо, но они их слышали. А те, прячущиеся серыми тенями под первыми деревьями, видели следы беглецов, тыкали сейчас в них носы рыжих брыластых собак в шипастых ошейниках, спуская по следу.

— Не жрите снег! — каркнул Карл, сопя и отряхивая пот. — Вода есть у каждого, но понемногу!

Хорошо ему так говорить… Мари, запаленно бежавшая в середине, едва не падала. А пить хотелось так неимоверно, что всю флягу бы зараз…

— Держись! — Алекс подхватил ее под руку, помог. — Карл…

— Бросайте большие рюкзаки, — Карл уперся руками в колени, сплюнул. — Неладно оно все, не нравится… Лохматый?

— Да?

— Ты… — Карл посмотрел ему в глаза. — Понимаешь, куда идти?

Тот кивнул, нахмурившись.

— Доведи их, слышишь? И не давай останавливаться, пусть идут дальше. Злой!

Злой оказался рядом, глядел Карлу в глаза. Тот стащил браслет со своими циферблатами, протянул ему.

— Ты старший. Идите.

— А ты? — пробасил Злой.

— А я… а я попробую договориться. — Карл вымученно улыбнулся. — Идите.

— Ты ранен? — Майка оказалась рядом с ним. Потянулась к боку, где, только сейчас заметили остальные, торчала пестро выкрашенная стрела, ушедшая в бок наполовину.

— Когда?!

Карл пожал плечами.

— Детка, это стрела прилетела сама, как ракета с головкой наведения. Спорить готов, что вокруг наконечника намотано что-то мое… Эй… Не то, что вы подумали, мелкие пакостники.

— Мы не пойдем без тебя, — Злой шмыгнул, — рюкзаки оставим.

— Ты ничего не перепутал? — Карл прислонился к ближайшему дереву. — Я что сказал?

— Мы не пойдем! — Мари всхлипнула. — Ты сам говорил, что мы многое можем, что мы станем боевыми магами!

— Станете, но пока-то…

— Они правы, Карл… — Лохматый усмехнулся, хрустнув костяшками, — не хочу уходить…

— В драку только не лезь, — посоветовал неожиданно спокойный маг, — пока не стоит. За нами идут люди, собаки, маг, что с ними, не полезет. Дождется других.

— Кого? — Мари удивленно смотрела на него.

— Солнце пока не село.

— Ты думаешь…

— Я не думаю, детка, я знаю. Все казалось — что такое знакомое, что там на пароме том… а там просто перевозят кровососов, всего делов.

— Что делать? — спросила Майка, встав рядом со совершенно злым Злым, зло смотрящим в темнеющие прорехи между деревьями. Снег, Анни, Роберт… Искра. Они все встали рядом, смотря на Карла.

— Ну… я бы хотел вытащить стрелу, но, боюсь, не успею. Отходим дальше, там ручей, — Карл кивнул в ту сторону, где иногда странно шумело. — Лохматый, берешь Роберта и девочек, и ведешь к Кодьяку, путь отыщешь. А мы догоним…

И усмехнулся.

Охота на людей… Нет ничего прекраснее тем, кто знает ее вкус. А тот, пусть известен давным-давно, всегда по-своему неповторим и увлекательно свеж. Хотя и известен каждому, да…

Медная соль крови, найденной на листьях или траве. Едкая кислятина развеивающегося пороха после верного выстрела. Сладковатая прель собачьей мокрой шубы у мелькающей впереди ищейки. Но оттенки, ох уж эти оттенки, дающие неуловимо прекрасную свежесть любому загону двуногой дичи.

Десяток людей, в темных комбинезонах, масках с тепловизорами и приборами ночного видения, крались по зимнему норвежскому лесу. Собаки, приученные не брехать почем зря, тянули след широкими тупыми мордами, беззвучно скалили желтые клыки, захлебываясь хлопьями слюны и тянули, тянули за собой двух ловчих, поставивших псов на след.

Славой делиться не хотелось, тем более с ночными хозяевами. Наемникам куда больше льстило внимание Леди, что может подарить вечную или богатую жизнь. За голову бородатого можно было просить что угодно, не обманет. Почему древняя кровожадная сволочь так ненавидит какого-то там мага? Им было наплевать.

Они занимались любимым делом, сейчас подарившим ко всему знакомому талый привкус вчерашнего ноздреватого снега, тягучую влажность до лета не сумеющей высохнуть хвои, чью-то кровь… О, да, стрела, выданная командиру группы Ночными охотниками, не подвела, достала кого-то… наверное, что самого этого Карла, на него и нацеливали, имея лишь найденный в урне возле Северного вокзала бумажный платок.

Снег не хрустел, люди были опытны, воевали всю жизнь и знали цену неосторожному шуму. Псы, выдрессированные, лишь хрипели, рвались вперед. Пять двоек шли цепью, краснея масками с очками тепловизоров. Невидимые глазу точки прицелов шарили по черным стволам, переливались игрой алмазов на падающих с неба белых хлопьях.

Так… вот здесь они стояли, прежде чем пойти дальше. Девять щенков и один потрепанный пес, что, де, крут, неимоверно крут. Ну и где оно все?

Следы, проваливаясь в снова растущих сугробах, вели дальше, к журчащему ручью. На его берегу команда замерла. На той стороне, заметный даже в густых и снежных сумерках, нашелся след. Надо было начинать переход, но старший что-то медлил. Собаки вели себя спокойно, не чуяли дичи рядом, но…

Командир махнул вперед, отправляя первую двойку. Те перебежали по камням, скрылись в ельнике. Один выглянул через минуту, кивнув головой. Хорошо, начинаем переходить…

Недоброе началось когда ловчие и собаки почти добрались на ту сторону. Звон услышали все, тонкий и нарастающий. Но не успели понять — что же это… а ручей застыл, промерзнув до самого дна. Люди начали кричать, все, кроме командира и его напарника.

Собаки, беззвучно разевая пасти, рвались, раздирая вмерзшие лапы. Кто-то пытался работать ножом, кроша лед… а командир смотрел на тот берег. На двух своих людей, идущих как заводные игрушки, не останавливаясь, прямо на лед. Они протопали мимо, глядя прямо перед собой застывшими глазами в инее на ресницах.

Он хотел открыть огонь, попытавшись зацепить хотя бы кого-то там, во все больше белеющих елях. Первым закричал напарник, выпустив раскалившийся до красна, «Хеклер и Кох». Свой командир хотел оставить на ремне, но тот истлел за несколько секунд. Пистолет с бедра он выбросил сам, упал в снег, туша полыхающую штанину.

На снег, прощально прозвенев тем самым звоном, упал сломанный хрустальный диск. Командир каркнул смешком, маги такие маги… Как он мог забыть про «немоту», когда такая вот штука накрывала на добрых десять минут своего хозяина коконом, не пропускавшим ничего: ни звука, ни запаха. Вот так маг и обманул его собачек. А ручей?!

Когда в висок уперся холодный ствол, он покосился вверх, глядя на длинноствольный револьвер в руках бородатого мага, потиравшего наконечник стрелы, торчавший из левого бока.

— Сколько с вами кровососов?

Командир сплюнул, желая послать его куда подальше. Только слюна примерзла к губам. Крепкий подросток в белой куртке сжал руку, вдруг обросшую красиво переливающимися в лунном свете сосульками. И вопросы про замерзшую воду у наемника больше не возникали.

— Сколько? — повторила основная цель, щелкнув взведенным курком.

И тут маг… Карл, да, Карл, отвернулся, вслушиваясь в лес за спиной.

— Они идут за вами, идиоты, — хрипло каркнул наемник, — Ночные охотники.

— Да… — маг посмотрел на него и подмигнул. — Только подумай, дружок, когда они в последний раз ели? И реши, что станешь делать. Бежим, ребятки.

Командир наемников проводил их взглядом, почему-то не сумев двинуть даже пальцем. Последний из щенков, ждущий на том берегу вместе с парнем, игравшим двумя огненными апельсинами, невысокий и черный, с большой головой, кивнул ему, исчезая в ельнике.

Сначала пришел ветер. Холодный и несущий с собой тревогу.

Псы зашлись лаем, воя на прорезавшуюся среди снежных туч мертвенно-зеленую луну.

Снег хлестал острыми льдинками, сыплясь вниз почти замерзший.

Вместе с ним, в его круговерти, один, два, три… все пять Ночных охотников, спавших в своих ящиках, возникли на белом полотне у замерзшего ручья.