Эльхан не стал дожидаться удара чудовища. Он бросился на него с отчаянной храбростью, зная, что больше никто не может удержать тварь от нападения на продолжающих ритуал магов.

Абдель вздрогнул, и Эллисим прошипела «Нет!».

Наёмник посмотрел на неё. Её глаза были наполовину открыты, и их блеклый взгляд блуждал по нему.

— Ты не должен разрывать связь, — сказала она. — Ещё немного. Я… чувствую…

Эльхан был опытным и способным мечником, и хотя Губитель был быстрее, эльф сумел присесть под взмах его кинжалов и с силой резануть по укрытой шипами груди. Лунный клинок, сильнейшее оружие из известных в Фаэруне, отскочил от шкуры чудовища, не оставив и царапины.

Эльхан охнул, впервые увидев, как меч предков его подвёл. Губитель засмеялся над ним. От этого звука на дыбы встал каждый волосок на теле Абделя. Смех казался зловеще знакомым. Это был смех его отца. Глаза Абделя начали светиться жёлтым. Сейчас это была не мимолётная вспышка, а ровный, пылающий свет.

— Вы все, — сказало злое существо. — Ваши души накормят легионы Геенны.

Аватар стремительно бросился на Эльхана, но эльф сумел уйти от удара. Он поднял лунный клинок и отбил один из кинжалов в сторону, оставив на нём зарубку.

Абдель снова едва не убрал руку с артефакта. Эльхан был хорош, но Абдель видел, что этого недостаточно.

— Пожалуйста, — сказала Эллисим, чей голос неожиданно стал сильнее. — Не помогай ему.

Абдель стиснул зубы, но удержал руку на Фонаре. Она была права. Ритуал необходимо завершить. Нужно было перенять от неё духовную связь, иначе Имоэн погибнет. Но как насчет сулданесселларского принца Эльхана?

Эльфийский принц парировал ещё один выпад Губителя, отбив в сторону одну из рук-клинков. Однако защита обнажила левый бок Эльхана, и Губитель сполна этим воспользовался. Двигаясь так неестественно тихо, что казалось, будто чудовища здесь вовсе нет, аватар резанул по нему другой рукой-лезвием и открыл в животе Эльхана глубокую и широкую рану, которой хватило, чтобы внутренности принца высыпались на мёртвую почву Миф Ринна.

Эллисим закрыла глаза и испустила долгий, дрожащий звук.

Губитель засмеялся, когда безжизненное тело Эльхана рухнуло на землю. Его смех прозвучал не только в ушах Абделя, но и в его груди. Мускулы, которые наёмник использовал, чтобы смеяться сам, напряглись и задёргались, и в горле засвистел воздух. Он это чувствовал!

— Пока нет, — предупредила его Эллисим, по щекам которой текли слёзы — она плакала, не в силах сдержаться.

Абдель почувствовал напряжение незнакомых мышц и посмотрел на Губителя. В воздухе перед ним вращались ещё шестеро жутких на вид костяных кинжалов. Поддерживаемые какой-то мерзкой магией, кинжалы вертелись в воздухе, и Губитель удовлетворённо рассматривал каждый из них по очереди.

Летающие кинжалы устремились к одному из по-прежнему сидящих кругом магов. Губитель немного отступил, как будто ему самому было интересно узнать, что произойдёт дальше. Маг осел на месте, закрыл глаза, его разум зациклился в непрерывной петле речитатива. Эльф понятия не имел, что на него надвигается, и Абдель знал, что не может убрать руку с фонаря, но он мог хотя бы предупредить — как этого волшебника звали?

— Эльф! — крикнул Абдель, потом: — Маг!

Маг ничем не выдал, что слышит его. Первый кинжал вонзился в его спину по самую рукоять, затем повернулся, разрезая кости и плоть. Другие пять кинжалов воткнулись в тело и тоже принялись резать. Маг рухнул окровавленной грудой отрезанной кожи. Абдель шёпотом выругался, силой заставляя себя сидеть на месте.

Тело мага сильно содрогнулось, затем взорвалось дождём крови и клочьями мяса. Все кости эльфа взметнулись в воздух и тоже взорвались облаком острых осколков. Осколки присоединились к танцу шести кинжалов, выстроившись перед Губителем. Аватар теперь стоял перед щитом из посвистывающих, бритвенно-острых костяных щепок. Любой шагнувший к чудовищу оказался бы порезан на куски.

И Абдель это чувствовал. Он чувствовал холодную силу и мог отследить каждый осколок на его безумной орбите. Он чувствовал.

— Иди! — крикнула Эллисим, и Абдель вскочил, сжимая в правой руке меч Йошимо, ещё до того, как слово растаяло в неожиданно беззвучном воздухе.

Окончив речитатив, все маги одновременно очнулись от своего транса и бросились бежать прочь от Губителя и его барьера из расколотых костей. Абдель бежал в другую сторону, прямо на свистящее облако лезвий. Ощущая каждый фрагмент, он начал сбивать их в сторону кончиком меча Йошимо. Костяные осколки по одному вылетали из облака, чтобы упасть на землю, не причинив никому вреда. Абдель молчал, почти не шевелил ногами, и его дыхание было ровным и неглубоким. Губитель, если он вообще способен был на какую-то мимику, наблюдал за сценой со смесью раздражённого замешательства и изумлённого веселья.

У него за спиной истощённое тело Эллисим скользнуло на землю рядом с Фонарём. Она втянула в себя один глубокий, хриплый вдох и почти сумела открыть глаза. Один из магов подхватил её на руки и, кивнув другим магам на Фонарь, вынес Эллисим из круга, скрывшись за одним из камней.

Абдель не считал, сколько костей выбил из барьера. Вниз упало около сотни, прежде чем барьер рухнул и усыпал землю между сыном и аватаром Баала кусками костей.

Абдель быстро шагнул вперёд, но Губитель, поджидавший за тающим заслоном из костяных лезвий, оказался быстрее. Одной из своих рук-лезвий существо оставило глубокую рану в груди Абделя. Абдель зашипел от боли, но стерпел, резко опустив руку с мечом, чтобы парировать атаку второй руки-лезвия.

— Я сожру твою душу сырой, сын Баала! — завизжало ему чудовище. Абдель притворился, что не слышит в гулком голосе Имоэн.

Он шагнул назад, позволяя Губителю наступать, затем резко ударил вперёд и вниз. Меч отрубил одну из рук-клинков Губителя на уровне локтевого сустава, и тварь потрясённо отпрянула.

Что ж, значит, его можно ранить. Оно смертно.

Приободрённый знанием, что ритуал сработал хотя бы частично, Абдель бросился в атаку. Его меч полетел вниз в попытке лишить аватара второй руки. Но на этот раз чудовище оказалось готово — и по-прежнему было быстрее Абделя. Его рука тисками схватила Абделя за правую руку и остановила её так резко, что Абдель не смог удержать меч. Клинок сверкнул в свете позднего дня, вылетев далеко за пределы досягаемости наёмника.

Аватар с силой тысячи тягловых лошадей вывернул Абделю руку. Правая рука оторвалась от плеча со звуком рвущейся кожи, лопающихся сухожилий и горячим потоком крови. Закричал один из волшебников, другой развернулся и его вырвало.

Ярко-красная агония затопила Абделя, но вместо того, чтобы ослабить его, она наполнила его тело невообразимой силой.

Абдель, уже не думая об этой твари как о манифестации силы Бога Убийств, просто как о противнике, гневно зарычал и схватил другой локоть Губителя своей левой рукой. Существо было сильным, сильнее любого мужчины на Фаэруне, но Абдель был не слабее.

Губитель отпустил правую руку Абделя, позволив ей упасть на землю с мокрым шлепком. Аватар ударил Абделя, хлестнув холодными, острыми когтями по уже раненой груди наёмника. Сейчас Абдель не чувствовал никакой боли.

Он сильно надавил на руку Губителя, и та вывернулась в сторону. Абдель упал, заметил удивлённое, злое выражение Губителя и перебросил аватара через себя. Тварь распростёрлась на неровной земле, замахала конечностями, как краб.

Абдель схватил свою извивающуюся руку, орошавшую кровью землю Миф Ринна, и был рад почувствовать, что она всё ещё тёплая. Он вонзил разодранный конец в обрубок своего плеча. Волна зудящего наслаждения прошла по телу, и рука приросла на место. К тому времени, как Губитель поднялся на ноги и снова начал наступать, Абдель снова смог пользоваться правой рукой, как будто её никогда не отрывали.

Он оглядел землю вокруг в поисках меча, но Губитель надвигался слишком быстро. Прежде Абдель даже не подумал бы сделать что-то подобное, но сейчас он погрузил руку в широкую, покрытую шипами грудь чудовища. Рука вонзилась в тело Губителя по самый локоть, и существо закричало от ярости.