— Я подумал, что это, возможно, та самая женщина.

И я ©пять протянул ей фотографию. Элизабет не пошевелилась и не взяла ее.

— Нет, нет...— И неожиданно добавила: — Ну, а если на минуту допустить, что это она, какое это имело бы отношение к Лорел?

— Сможем узнать это, когда выясним, кто застрелил Эллисон Руссо.

— Полагаю, вы не подозреваете моего мужа?

— А вы подозреваете?

— Нет, конечно. Я даже не знала, что она умерла.

Но наш разговор ее сильно расстроил. Она провела

меня в кабинет мужа, налила две рюмки виски и залпом выпила свою, я же к своей даже не притронулся.

На щеках Элизабет вновь появилась краска, но тайный мир, скрытый в ее глазах, стал меняться и тускнеть. Она не могла удержаться и заговорила:

— Какая связь между нами и убийством Эллисон Руссо?

— Начнем с того, что ее родной сын женился на вашей племяннице.

— Разве это преступление? — с вызовом бросила она.

— Нет, но и случайностью это нельзя считать.

— Поясните свою мысль, пожалуйста.

— Мне бы очень хотелось это сделать. Со временем я все объясню, пока же это всего лишь интуиция.

— И связь моего мужа с этой историей тоже только .интуиция?

— Нет, это нечто гораздо большее.

— Я не имела понятия, что Бен может оказаться причастным... Впрочем, мне и сейчас еще не верится. О чем вы говорите?

— Боюсь с вами излишне откровенничать, потому что вы можете помешать мне.

— Даю слово, что ничего подобного не сделаю.

Я не поверил ей. У нее была реакция на прошлую ночь, когда она Чисто по-женски отомстила мужу за перенесенное унижение. Она снова ушла в раковину супружеского долга и стала для меня недосягаемой.

— Вы точно знаете, что мой муж был в связи с Эллисон Руссо? — спросила она.

— Нет, но полагаю, что он был одним из нескольких мужчин в ее жизни. Вторым был Нелсон Бегли.

— Я никогда про,такого не слышала.

— Он служил курьером на судне вашего мужа. Когда судно загорелось под Окинавой, Бегли свалился за борт. А. сегодня его труп прибило к пляжу вашей матери... Кажется чистой случайностью, верно?

— Маленький старик со шрамами от ожогов?

— Да. Нелсон Бегли.

— А какова же его связь с Элли Руссо?

— Бегли мог сам ее убить или видеть, как ее убили.

— Но теперь он мертв.

— В том-то все и дело.

— Он действительно был членом команды «Кэнон Саунда»?

— Вне всякого сомнения.

— Если Бегли обвиняли в убийстве этой особы, значит, «Кэнон Саунд» находился здесь, на западном берегу, когда произошло это убийство?

— Да, судно стояло на якоре у Лонг-Бича. Согласно имеющимся у меня сведениям, Элли Руссо была убита в ночь на второе мая 1945 года, а «Кэнон Саунд» ушел в море на следующее утро.

Я мог прочитать мысли, проносившиеся в голове Элизабет. Да, объективно ее мужа можно было обвинить в убийстве Элли Руссо.

— Как она была убита?

Я все рассказал Элизабет. Сказал и о том, как малыш Том оставался один в доме с трупом убитой матери. Мне хотелось заставить ее понять, что такое убийство и каковы могут быть его последствия.

Элизабет подняла голову и посмотрела мне в глаза:

— Я прекрасно знаю, что мой муж не святой, но на такое страшное дело он не способен. Фактически я уверена, что он здесь ни при чем. Весь тот последний день и вечер он провел со мной.

— Вы так хорошо это запомнили?

— Не просто хорошо запомнила, а даже записала. В первый год замужества я вела по тогдашней моде дневник. Пожалуй, я смогу его отыскать.

Элизабет вышла и спустя некоторое время возвратилась с небольшой записной книжечкой в белом узорчатом переплете с красивыми застежками, как у альбомов. Полистав ее, она показала мне запись за второе мая 1945 года.

Запись оказалась длинной и довольно сентиментальной, но в ней черным по белому было написано, что капитан в тот день действительно никуда не отлучался из дома, окружив свою жену необыкновенным теплом и вниманием.

Мы прочитали это вместе, и мне показалось, что Элизабет немного смутилась. На всякий случай она пустилась в объяснения:

— Мне ведь тогда было всего двадцать два года, и я была необычайно романтична. Все это давно миновало. Полагаю, мне надо было показать вам эти глупости, ибо дневник доказывает, что Бен не причастен к убийству женщины. Не мог быть причастным. Из отцовского дома в Эл Ранчо он прямиком отправился на свое судно.

Не спросив разрешения, я взял в руки дневник Элизабет и принялся его перелистывать. Она сделала было движение, чтобы отнять у меня книжечку, глаза ее сердито сверкнули, однако она тотчас отступила назад. Мне показалось, Элизабет захотелось самой выяснить все до конца.

— Вы мне говорили, что женщина с маленьким ребенком явилась в ваш дом в марте?

— Да, в самом начале марта 1945 года.

Запись я нашел без особого труда, она была датирована пятым марта:

«Сегодня случилась страшная вещь. Ко мне в дом явилась молодая женщина с мальчиком лет четырех-пяти. Она сообщила мне нечто ужасное, что я не намерена здесь записывать. Этот день я никогда не забуду. Неужели я права в своих сомнениях относительно происхождения Томаса? Она сообщила, что ее маленького мальчика зовут Томасом».

Я прочитал эту запись вслух. Элизабет низко наклонила голову.

— Я не запомнила его имени и забыла, что записала его в дневнике,—- неуверенно пробормотала она.

Я снова ей не поверил, но теперь это уже не имело значения.

— Может, вы хотите еще раз взглянуть на фотографию Эллисон Руссо?— спросили.

Элизабет посмотрела на меня.

— В этом нет никакой надобности. Я сразу узнала ее, как только вы показали мне снимок. Да, это она тогда приходила.

— Сколько же раз она навестила вас?

— Всего один раз. После этого я вернулась в отцовский дом, а в Бел Эйре поселились Джек и Мэриан.

Она подняла голову.

— Могу ли я теперь убрать свой дневник?

Я молча протянул его ей. Она прижала книжечку к груди и вышла из комнаты.

Теперь я знал, что навсегда простился с ее обольстительным телом. Прошлая ночь была единственной и неповторимой, не без страсти, но без последствий. За исключением того, что мне было суждено надолго запомнить Элизабет. 

 Глава 36

Спустя несколько минут вернулся домой капитан Сомервилл. Я слышал, как он разговаривал с женой в холле, но их голоса звучали так тихо, что я не мог уловить, о чем идет речь, Затем Сомервилл вошел в кабинет и закрыл дверь. Он выглядел очень старым и измученным.

— Жена сказала, что вы хотите поговорить со мной?

— Если у вас найдется минутка.

— Нельзя ли наш разговор отложить до утра? Уже поздно.

Он широко зевнул. Щетина на его лице заметно выросла за день.

— Тут вопрос чести,— ответил я.— Вы стараетесь ликвидировать прорыв нефти.

-- И мне это удастся. Через день или два с этим будет покончено!

— Дай-то Бог! Я же надеюсь ликвидировать прорыв другого рода: серию убийств и других преступлений.

— Серию убийств?

— Мне известно уже о трех. Первое произошло второго мая 1945 года, когда Элли Руссо была застрелена в своей спальне.

Сомервилл пожал плечами, однако я продолжал:

— Вчера вечером или „сегодня ранним-утром был утоплен пациент из госпиталя — Нелсон Бегли. Это произошло у Монтевистского берега. Там же был убит секретарь Сильвии, Леннокс.

Лицо Сомервилла утратило последние краски. Глаза его на мгновение закрылись, он пошатнулся и схватил меня за руку, впиваясь ногтями чуть выше локтя.

— Кто рассказал вам про Элли Руссо?

— Про ее убийство известно очень многим, а ее сын — мой клиент.

— Муж Лорел?

— Да. От Лорел до сих пор нет никаких вестей, ее жизни угрожает опасность. Нельзя допустить, чтобы она -стала четвертой жертвой.

Из холла донеслись едва различимые звуки, словно в дом хотела проникнуть собака. Дверь тихо приоткрылась, и в комнату проскользнула Мэриан Леннокс. Ее походка показалась мне неуклюжей и неуверенной.