Их разбудил стук в дверь, жемчужный свет в окошке показывал, что рассвет вот-вот наступит.

— Вставай, девчонка! Ветер пропал. Ты нужна капитану на палубе!

— Дай хоть глаза открыть! — прокричала Мика, садясь, ее волосы были спутаны, она обувалась. Толстый моряк открыл дверь.

— Скорее!

Мика встала.

— Она тоже может пойти, — сказала она, кивнув на Калвин. — Я устала тащить ваш корабль. Если он хочет ветер, пусть она мне помогает.

— Как хочешь, — буркнул моряк.

Калвин застыла от сомнений, но Мика поманила ее вниз нетерпеливым жестом.

— Делай как я, — прошептала она Калвин на ухо, чтобы моряк не слышал. — Мы их обманем.

С тревогой, но и благодарностью, Калвин вышла из душной каюты за Микой, и моряк повел их по лабиринту коридоров и лестниц на палубу. Небо было серым от холодного света раннего утра, две луны висели как сияющие пузыри над горизонтом. Сердце Калвин дрогнуло от вида. Две луны вблизи, Беременные луны, были хорошим знаком для сотрудничества и походов. Богиня улыбалась ей и Мике, каким бы ни был план Мики. Она быстро обернулась и заметила бедного «Перокрыла» вдали за кораблем пиратов, его привязывали два больших каната. Движения на борту не было видно. Мика потянула ее вперед, по лестнице на палубу выше, где стоял у штурвала капитан и несколько его человек. Они мрачно смотрели на большие паруса, что безжизненно висели без ветра.

— Что это? — сказал капитан, увидев Калвин.

— Два колдуна лучше одного, — сказала Мика. — Мы можем работать вместе.

— Мне и одной ведьмы много, а две еще хуже, — буркнул один из мужчин.

— Тогда мы уйдем вниз, а вы тут успокаивайтесь, — вспылила Мика.

Капитан был недоволен.

— Тихо! Замолчите и спешите. Мы уже долго ждем ветер.

Мика привела Калвин на верхнюю палубу, и они повернулись к хлопающим парусам, капитан и штурман были за ними.

— Повторяй за мной, — прошептала Мика. Она подняла руки, и Калвин подняла свои. И хотя она не собиралась колдовать, она ощущала покалывание ладонями и за глазами, сила Богини раскрывалась. Корабль поднялся на волне, и она увидела бледные луны, ощутила холодный свежий воздух на лице, словно дыхание Богини. А потом зазвенел в чарах ясный голос Мики, и хотя Калвин не знала слова песни, сила в них была понятной. Она погрузилась в сонное состояние, как при творении магии, почти в транс, ее ощущения были ясными, но отстраненными от нее. Она слышала и повторяла слова Мики почти сразу, как та их исполняла. Они стояли бок о бок, пока солнце восходило, и пение Калвин следовало за Микой, поднималось и опадало в ритме волн, и она медленно ощутила дуновение ветра. Два паруса натянулись перед ними, наполнялись все сильнее от их песни, пока весь холст не стал натянут, как барабан, и корабль не понесся так быстро, что «Перокрыл» прыгал на волнах следом.

— Тише! Тише! — кричал штурман. — Я едва держу!

— Я просил ветер, а не ураган! — кричал капитан, и Калвин притихла, чтобы Мика пела одна. Ветер ослаб, и корабль вернулся к нормальной скорости. Солнце согревало щеку Калвин, она выдохнула. Она не думала, что сможет. Богиня улыбнулась им.

Но было ясно, что капитан не рад им обеим на палубе, вскоре ее увели вниз в каюту.

Мика пришла днем на обед. Капитан не давал ей есть с экипажем, боялся, что она заведет друзей, хотя многие все равно ее избегали, думая, что она приносит неудачу.

— Они захотят меня снова, — сказала она, голодно съедая рыбу и хлеб, что им принесли, — или одну из нас. Почему ты сказала, что ты не колдун ветра? Я думала обмануть их и помочь тебе. Но когда пришел ветер, я поняла, что это не мой.

— Я не училась магии ветра, — сказала Калвин. — Но у меня есть другие силы. Я была удивлена, как и ты. Может, все это сила Богини, — она вспомнила слова Марны, что все чары — аспекты одной тайны, как грани кристалла.

— Не знаю о богине, — спокойно сказала Мика, вытирая нос рукавом. — Я знаю, как поднимать ветер пальцами и словами, которым бабушка научила меня в Эмеране. Одних слов мало.

— Мало, — согласилась Калвин. — Но они нужны. Научи меня, и я займу твое место днем.

Мика впервые рассмеялась при ней, и звук был хриплым, словно она давно так не делала.

— Я не могу научить тебя всем словам за обедом! Я не смогу и за несколько месяцев научить тебя всему, — она сделала глоток воды и задумалась. — Но я могу научить тебя словам, что мы использовали утром. Они хотят долго двигаться на север, — она с сомнением посмотрела на Калвин. — Слова сложные. Уверена, что выучишь их правильно?

Но Калвин привыкла запоминать сложные слова и длинные абзацы истории, длинные песни чар. Все ритуалы сестры знали наизусть, и она вскоре смогла напевать ноты и повторять слова силы Мике без запинки.

— Ты быстрее меня, — сказала Мика. — Бабушка давала мне имбирное печенье, чтобы удержать. Я тогда, конечно, была маленькой, — добавила она, хотя Калвин казалось, что она была маленькой и сейчас.

Моряк пришел за колдуном ветра, и Калвин пошла с ним и вела корабль на север остаток дня. Они с Микой менялись на следующий день и еще один, а пока ели вместе в каюте, Мика учила ее другим приемам магии ветра. Калвин пыталась научить Мику взамен своим чарам, но, хоть Мика смогла повторить слова без ошибок, она не смогла вызвать лед.

— Это не в моей крови, — Мика покачала головой. — У тебя мог быть кто-то с островов в роду, раз ты так поешь ветрам.

Калвин притихла, задумавшись, кто ее отец. Может, Мика была права, и это был мужчина с Фиртаны или Дорьюса. Было странно думать, что они могли плыть к его дому, к месту, где она могла родиться. Но Мика отвлекла ее от мыслей.

— Покажи мне лед еще раз, Калвин.

Калвин не забывала потрясение и радость на лице Мики, когда она впервые превратила воду в их чашке в кусок льда, что выпал на ее ладонь. Мика жила всю жизнь на жарких островах, среди теплого моря, и она не видела лед. Она все время просила Калвин повторить чары.

— Они такого не видели! — радостно сказала она.

Она говорила о пиратах «они», а не «мы». Она не знала, как долго была на корабле, может, три времени года, может, шесть. Полгода или год.

— Я подросла после того, как меня продали, это все, что я знаю, — сказала она, глядя на свою руку, торчащую из рукава.

Калвин сказала:

— Когда мы вернемся на «Перокрыла», я дам тебе одежду, — она говорила увереннее, чем ощущала себя.

Мика покачала головой, закрылась.

— Бабушка шила это для меня, — она обняла себя руками, прижимая выгоревшую накидку к себе.

Калвин пыталась придумать способ спасти остальных, застрявших на «Перокрыле». Пару раз она думала, что замечала кого-то у окошек, но не была уверена. На борту того корабля тоже были пираты. Калвин отдала бы всю новую силу, лишь бы побывать там и увидеть, что Дэрроу и остальные в порядке. Но за ними пристально следили.

А потом Мика пришла утром с мрачным видом.

— Они увидели сушу.

Калвин попыталась увидеть что-то в их окошко.

— Сушу? Какую? — вдали на горизонте было темное неясное пятно, может, туча или тень.

— Дорьюс, — сказала Мика. — Мы будем в гавани до ночи.

Семь

Кровавая луна  

Огромный пик в центре острова Дорьюс поднимался хмурым темным силуэтом на фоне желтого неба, вокруг него кружили мелкие острова, на этот пик все смотрели.

Весь день моряки нюхали воздух, запах серы с острова разносился над волнами и проникал под палубу. Калвин вдыхала и представляла желтое пятно в ноздрях и горле, воздух был густым, металлическим. Она не могла поверить, что люди жили, ходили и ели среди такого запаха.

Два корабля бросили якоря у одного из мелких каменистых островов, что были рассыпаны вокруг Дорьюса. Тут была база пиратов, они считали тут монеты, бились, рыбачили и чинили корабли, тут они растили славу и оставляли своих женщин. Как все дорианские острова, это место было жарким и лишенным законов. Там было несколько высоких деревьев, хижины грудились у мелкой гавани, были из камней и водорослей. Кусты славы выглядели ржавыми, росли из трещин меж камней, едкий запах славы смешивался с запахом серы. Зеленые пятна сока славы усеивали землю.