— Вот и все, можешь убираться, — разворачиваясь чтобы уйти, сказала она. — Наши пути расходятся.
— Куда ты? — не смогла я сдержать вопроса, снедаемая нехорошим предчувствием, и не ошиблась.
— Не догадываешься?! Вернусь в тот дьявольский подвал. Этот ублюдок за все мне заплатит! — девушка так яростно сжала челюсть, что скулы заострились, и глаза вновь налились кровью.
— Нет, прошу тебя! Не делай этого! — не обращая внимания на удивленно оборачивающихся зевак, завопила я, хватаясь за нее. — Он сильный, очень, больше чем можешь представить! Он всегда побеждает. Один вампир его не остановит, ты погибнешь! Не ходи, забудь о нем!
— Забыть?! — стряхнув мою руку, Мэри резко обернулась, приблизившись к лицу, шипя от ярости и ненависти. Ее трясло от еле сдерживаемого желания свернуть мне шею, не обращая внимания на толпу. — Полагаешь, пережитое сегодняшним светлым утром, можно забыть? Совсем ненормальная? Или притворяешься? Нет, подружка, это твоему братцу придется молить о смерти, когда я до него доберусь!
Я была в полном отчаянии. Неужели все напрасно? Все усилия и стремление спасти вампиршу. Она же сама все погубит и погибнет, в этом даже сомневаться не приходилось. Думает, что раз восстановилась, сможет застать охотника врасплох, считает его просто человеком, не зная, что он почувствует ее присутствие и что всегда настороже. Пусть злится на меня и ненавидит, я не желаю ей той ужасной участи, которую уготовит Тирон. Как же остановить ее?!
— Ну, поверь, пожалуйста! Тебе нельзя к нему возвращаться! — ничтожные попытки, обреченные на провал.
— Не хочешь лишиться родственничка? Боишься за него? — с помесью презрения и сарказма смотрела на меня совершенно незнакомая девушка. От той мучающейся от любовного разочарования, плачущей и желающей умереть бедняжки не осталось и следа. — Правильно боишься. Только не нужно было меня вызволять, теперь этого гада ничто не спасет, и ты, в том числе. Не вставай у меня на пути, пока цела!
— Остановись! Ты об этом пожалеешь! — я бросилась к ней, пытаясь снова схватить за руку и забрать силы, тогда не сможет убежать и совершить непоправимую ошибку, но Мэри оказалась ловчее.
— Пошла прочь, — она грубо толкнула меня в грудь и через мгновение исчезла.
Глава 6
Не помню, испытывала ли я когда-то подобную ярость. Скорее, нет, даже не подозревала в себе такое. Не в силах контролировать гнев, воспользовалась своей способностью, краем глаза заметив, как ошарашенно озирались люди после моего исчезновения. Я летела по улицам, неслась, не разбирая дороги, не обращая внимания на возмущение и крики тех, кого задела или даже сшибла. Зная, что поступаю недопустимо, ничего не могла поделать с разъедающей душу ненавистью к проклятым охотникам.
Ярость душила, руки дрожали от бешеного желания сотворить с мерзавцем все, что мелькало в хаотичных мыслях: содрать с него кожу, поджарить на медленном огне, растоптать и унизить, а потом разодрать его в клочья. Я бы, наверное, так и металась по городу, с кровавой пеленой на глазах, но внезапно каблук, попав в выбоину на асфальте, предательски хрустнул и сломался. Вампирская ловкость не спасла, я покатилась по тротуару, вызвав испуганные крики прохожих и врезавшись в ящик чистильщика обуви. Вскочив на ноги, я наспех извинилась перед ошарашенным чернокожим парнем, вынужденным собирать разлетевшиеся щетки и ваксу.
— Сможешь починить? — заводясь все больше, бросила я бутблекеру. Проклиная все на свете за вынужденную заминку, ядовито подумала, что не стану бегать по Чикаго босиком, как гнусная охотница.
— Какая-то дамочка в помойку выбросила, а ты подобрала? — подозрительно уставился на меня недовольный мальчишка, вертя в руках запачканную «пострадавшую» лодочку. — Зачем такие бродяжке? Все равно ходить на каблуках не умеешь, вон ноги подгибаются. Заплатить-то за ремонт можешь? Меньше, чем за пятьдесят центов, не возьмусь. Покажи деньги.
От внезапного неконтролируемого желания свернуть наглецу шею, испугалась сама: «Да что же это я?! Он не виновен, что я сейчас выгляжу хуже нищенки! И тут меня осенило: ни за что не позволю охотнику увидеть дело рук своих, ничтожную и жалкую вампиршу, чтобы он оценил и торжествовал, до чего довел меня. Не доставлю такой радости. Если уж „выходить на тропу войны“, то красивой и гордой Дианой, а не выставлять себя на посмешище».
В сердцах «плюнув» на сломанную туфлю и напоследок одарив чистильщика таким взглядом, что бедняга нервно сглотнул, я отправилась к ближайшему магазину обуви, лелея мысль, как представ беспощадной богиней, заставлю изверга ползать у ног, умоляя о быстрой смерти. Затем последовали магазин дамского платья и салон красоты. Внушение по-прежнему выручало.
Под воздействием ловких рук мастериц я постепенно расслабилась, гнев и ярость немного остыли, но жгучая ненависть к палачу не утихала. Безумная боль давно прошла, но невозможно забыть дикий страх, унижение и то, что меня все же сломали. «Никогда больше никому не поверю, люди этого не заслуживают, они все насквозь лживы и утратили понятие чести, — продолжала я злиться и накручивать себя, баюкая в душе непривычную жажду возмездия. — Полагаться можно лишь на себя, а решения принимать надо обдуманно. Поддавшись эмоциям, я уже совершила ошибку. Мне действительно незачем возвращаться в страшный подвал, это новая возможность угодить в ловушку. Маньяк должен осознавать реальность моей мести, значит, его давно и след простыл. Нужно было не бросать девчонку, а вытрясти из нее местонахождение брата».
Однако, нежась в удобном кресле, ожидая, пока энергичные девушки уберут с моей кожи, ногтей и волос следы пребывания в подвале, приводя мысли в порядок, я ощутила внезапный укол тревоги, а после ужаснулась, осознав, о чем думаю: «Неужели охотнику удалось убить то, что я хранила в себе почти полвека — остатки души? Я всерьез готова пытать человека. И даже ту, которая спасла мне жизнь, намеревалась силой вынудить предать брата! — качнулось настроение в другую сторону. — Кажется, во мне просыпаются родственные задатки маньяка Марко. До чего опустилась! Похоже, варвар и правда одержал победу, раз я готова была уподобиться ему, — кровь снова бросилась в лицо, а мысли приняли другое направление. — Для охотницы, освободившей вампира, путь домой явно заказан. И куда она пойдет? В ночлежку для бездомных? Вид соответствующий, но там ее легко найти. А ведь Эль действительно, без раздумий рискуя собой, спасла меня, хотя вовсе не обязана была, осознавая неизбежность расплаты. Не появись она вовремя, от меня осталась бы кучка пепла, — изводила совесть. — И не врала она, эти глаза не могут лгать. А то, что защищала брата, вполне понятно. Странно было бы иное. Я когда-то тоже не смогла добить Троя. И другим бы не позволила. Но как я себя вела! Воспитание, видно, в том подвале оставила, — стало нестерпимо стыдно за грубые слова и недоверие. — Бросила ее одну, угрожала, толкнула… боже мой! — я едва не вылетела из кресла от ужасного осознания того, что натворила. — Ее ведь ищет Дамианос!».
Мои планы резко изменились. Не обращая внимания на удивленных сотрудниц салона, быстро сорвав бигуди, парой движений щеткой кое-как пригладила волосы и выскочила на улицу. Нужно немедленно отыскать Эль, спрятать или незаметно вывезти из города. А потом уже я посчитаюсь с охотником, никуда он не денется. Тогда и решу, что с ним делать и как отомстить. «Девушка должна понимать, что ей необходимо бежать, — лихорадочно соображая на ходу, я пыталась сориентироваться. — И удобнее всего это сделать по железной дороге. Чикаго — крупнейший узел, связывает всю страну. Скорее всего, Эль тоже так решила. Билет ей купить не на что…, но начать все же стоит с вокзала», — ноги сами несли меня к Харрисон-Стрит; следовало спешить, пока кто-нибудь не отыскал ее прежде меня.
Строительство нового величественного комплекса Центрального вокзала в средней части города еще не завершено, но это не мешало движению поездов по всем направлениям. Бегло осмотрев действующие залы и платформы с их суетой, прибывающими и уходящими составами, снующими носильщиками с тележками, встречающими и провожающими, так никого не обнаружив, поняла, что только время потрачу. Нужен больший обзор. Надеясь остаться незамеченной, я поднялась на крышу высокого здания. Напрягая все органы чувств, внимательно оглядывала территорию, захватывающую несколько округов, а также двадцать четыре трека, с двух сторон входящие в вокзал. Помпезное строение, украшенное мощными колоннами, напоминающее дворец, частично закрыто строительными лесами. Очевидно, время обеда, потому что рабочих почти не видно.