Ну, я-то за эти дни поведала практически все, но, чтобы подать пример, сразу, без раздумий, опрометчиво предложила:

— Если что-то еще хочешь узнать обо мне, спрашивай.

— Почему ты не горишь на солнце? — сходу выпалила Эль, естественно, этот вопрос давно не давал ей покоя. — Ты какой-то необычный вампир, как Изначальные, которых невозможно убить? Они ведь тоже находились днем на площади.

Я растерялась. Это же надо так сглупить! Ей хочется знать именно то, чем я меньше всего предпочла бы делиться с кем бы то ни было. Тем более, с охотницей, пусть даже бывшей. Но теперь никак не отказаться и не соврать, иначе о каком доверии можно говорить.

— Раз сама предложила, значит, расскажу, — очень неохотно начала я откровенничать. Мне пришлось без утайки поведать подруге о защитных свойствах магического колечка. — Только очень тебя прошу, никогда и никому этого не передавай. Если я лишусь его, сгорю на солнце, как и любой из моих собратьев. Кстати, Тирона этот вопрос тоже превыше всего интересовал, — не могла я не вспомнить пережитый кошмар. — Я ужасно боялась, что он раздробит кольцо молотком или просто отберет.

Эль сильно смутилась, как-то съежилась и покраснела до корней волос, хотя до этих слов выглядела очень бледной и измученной, но все же ответила:

— Тирон обычно забирал ценности уже у мертвых кровопийц. Говорил, что не вор. А пеплу все равно.

«Какое благородство! — язвительно усмехнулась я про себя. — Мнил себя судьей и карающей десницей. А палачам издревле в виде оплаты доставалось имущество казненных».

От комментариев я благоразумно воздержалась. Девчонке и так сейчас не сладко. Пришла моя очередь удовлетворить любопытство и задать неудобные вопросы:

— Ты была так убеждена в его непобедимости. Сколько же на его счету вампиров? — не удержалась я от ненужной колкости.

— Очень много, — с горечью вздохнула девушка. — Сотни, может быть, тысячи.

Оторопев, я не знала, как реагировать. Она шутит? Издевается? Пытается напугать? Или верит в охотничьи байки, услышанные от брата? Изможденная подруга, откинувшаяся на какой-то тюк, похожая в своем наряде на очаровательного мальчишку-беспризорника, вовсе не выглядела сейчас весельчаком. Неужели такое действительно возможно? Хотя, почему нет? Мы же не единственные мистические существа. Надо наконец разобраться с этим.

— Для человека это немыслимо. Кто же вы такие? Ведьмы? И зачем вы нужны Изначальным? — прямо спросила я.

— Ты права, мы не люди, но и не ведьмы. Вряд ли тебе доводилось встречать подобных существ, хотя человеческий фольклор знаком с легендами о нас, — Эль говорила уверенно, на первый взгляд, казалось, что серьезно.

Однако, чем дальше слушала, тем больше я убеждалась, что охотница покривила душой, обещая откровенность. Она не слишком охотно согласилась, оттого и придумывает всякую ерунду. Я открыла ей свою единственную тайну, несколько дней душу выворачивала, а она мне зубы заговаривает. Эльфы? Сперва, я прыснула, потом разозлилась. Это просто издевательство!

— Да я кое-что читала в детстве о вашем брате, милые такие, забавные сказки. И где твои острые уши? А крылышки под одеждой прячешь? — ехидно поинтересовалась я.

— Это действительно только в детских сказках, — устало улыбнулась Эль одними уголками губ. В глазах ее по-прежнему застыли усталость и тоска. — Я понимаю, звучит неправдоподобно. В первый раз я отреагировала так же, как и ты, поверить было очень трудно. Но у меня есть способности, немного, но никто кроме нас ими не обладает.

Она замолчала. Я озадаченно пыталась переварить услышанное, пребывая в сомнениях, как поступить: улучить во лжи или сделать вид, что поверила, как вдруг заметила, что девушка крепко спит, слегка покачиваясь на стыках рельс под перестук колес. Явно сказалась бессонная ночь, да и не ела она ничего еще с прошлого ужина. «Похоже, она мне по-прежнему не доверяет, отсюда и эти выдумки, — с горечью осознала я. — Наверное, ей нужно время, чтобы узнать меня получше. Видимо придется отложить расспросы на потом». Ее рассказ, будь он правдой или вымыслом, все же, оказался очень интересным. Невероятное сочетание силы и возможностей практически без изъянов и недостатков, присущих людям и вампирам.

Судя по биркам на багаже, поезд вез нас в Нью-Йорк, значит, время у нас примерно до завтрашнего утра. Надеюсь, на промежуточных станциях багаж никому не понадобится. Оставив спящую, я добралась до вагона-ресторана и вернулась с пакетами продовольствия, а также бутылками лимонада и колы. Дожидаясь, пока Эль проснется, я предавалась размышлениям, навеянным рассказом: «Возможно, в ее словах что-то было, необычными способностями она все же обладала. Ведь на моих глазах довольно сильно обескровленный рабочий вполне уверенно встал на ноги после того, как девушка проделала с ним какие-то манипуляции. Да и сама я думала, что не поднимусь после пыток, а когда она до меня дотронулась, пусть небольшие, но, все же, силы откуда-то взялись…».

Необходимо было подумать, где нам лучше укрыться, причем надолго. Взвесив все обстоятельства, я решила, что наилучшим вариантом будет отправиться на Ямайку. Гостеприимный Дональд не откажет в помощи. К тому же, он не больше нас заинтересован в общении с Дамианосом, а значит, не выдаст. Старый пират или спрячет у себя, или подскажет хотя бы, как лучше поступить. Таким образом, определившись, я тоже позволила себе отдых. Истекшие сутки для обеих выдались очень сложными.

Когда подруга проснулась, уж вечерело, и мы использовали один из ящиков в качестве стола для импровизированного ужина. Отдохнув и насытившись, Эль порозовела, взгляд оживился, она, кажется, вполне пришла в себя.

— Я очень благодарна тебе, Мэри, за все, что ты для меня сделала! Ты помогла мне в трудный момент, а я подставила тебя. Ты могла погибнуть и потеряла все имущество, но вновь спасла меня! — она с чувством дотронулась до моей ладони. — Я бестолковая и не думаю о последствиях. Пожалуйста, не сердись, мне жаль, что так вышло. Я очень хотела бы стать твоей подругой, но, боюсь, это слишком опасно для тебя.

Она была искренна, но сомнения мои развеяла не полностью.

— О своей безопасности я теперь позабочусь, не переживай за меня. Но если благодарна, зачем выдумываешь про фей?

Похоже, мои слова ее задели. Она промолчала, не вступая в спор, только вновь погрустнела.

Эль сбросила, наконец, огромные сапоги, и в тусклом свете потолочных ламп было видно, в каком ужасающем состоянии находятся ее ноги — изрезанные и исцарапанные, стертые в кровь.

— И где же твое умение исцелять раны? — уцепившись за возможность уличить ее, насмешливо уточнила я.

— Уже к утру все исчезнет, мне нужно было восстановить силы, теперь заживление пойдет быстрей. Конечно, не так, как у вас — вампиров, но и с людьми не сравнить.

Я только недоверчиво покачала головой и сменила тему. До прибытия в Нью-Йорк оставалось всего несколько часов, а нам необходимо было подготовиться, чтобы сбить со следа Дамианоса. Невозможно внушить всем встречным, и обмануть могущественного врага не просто. Мы должны стать неузнаваемыми, а возможность для этого на данный момент лишь одна. Решать моральный вопрос пришлось каждой для себя, но в итоге общее мнение сошлось.

— Мой приемный отец говорил: «Отчаянные времена требуют отчаянных решений», — вздохнув, сказала Эль. — Не думаю, что он имел ввиду нечто подобное, но есть ли у нас другой выбор?

Выбрав самые объемные и дорогие на вид кофры, надеясь, что наши манипуляции не слишком скажутся на благосостоянии владельца, мы провели в них ревизию. Отбросив последние сомнения, значительно облегчили ношу какого-то состоятельного джентльмена, обнаружив в его вещах бутыль виски и пухлую пачку денег. Следующей нашей «жертвой» стал багаж молодой женщины, тоже явно высшего сословия, потому что ее чемоданы изобиловали шикарными платьями, а из коробок с разнообразными шляпками выстроилось несколько пирамид.

Очевидно, сказалось действие алкоголя и пережитого напряжения, потому что вскоре, хихикая и повизгивая от восторга, мы примеряли платья и, в итоге, почти наполовину лишили бедняжку ее собственности. Выбрав себе пару больших удобных саквояжей и нагло вытряхнув из них вещи владельцев, мы набили их нарядами ничего пока не подозревающей пассажирки, со смехом представляя какой скандал она закатит железнодорожной компании, и шутливо посылая ей наши «искренние извинения».