- Много нашел?

- Не очень. Нормальных, что бы тебе и мне всего четыре блока, на долго не хватит. А курить дрянь даже сейчас не тянет. – Кивнула и ушла вглубь магазина. Вернулась минут через десять, таща за собой по полу большую коробку с эмблемой марки сигарет.

- И как мы ее попрем?

- Растащим на блоки. – И то верно. Разворошили коробку, переложили сколько влезло в сумки с оружием и пошли к машине. Выстрелы слышались ближе. То ли шакалы зачищали для себя город, то ли армия отступала. Что вернее для мародеров слишком рано, вроде. Проверять нам не хотелось. Но идти приходилось медленно. Угроза сломать ногу или наткнуться при падении на кусок арматуры – велика. Идем медленно. А выстрелы все ближе. Уже и голоса слышны. Крики, команды. Следует поторопиться, но сам город, будто против нас, идти совсем не возможно. Но идем, вот и рухнувшее здание. И его придется обойти. Девять этажей обломков рухнули на дорогу заклинив проход на мертво. Во всяком случае, для нас. Шли бы налегке, перебрались бы. А так только в обход. Забрали вправо, свернули за дом. Тихо, пустой двор обычного дома. Детская площадка, качели всякие, горки. Небольшой магазинчик по центру, припаркованные машины. А посмотришь налево и вот она – война. Руины и смерть. Обогнули развалины, идем дальше. Я невольно прислушиваюсь к нашим шагам. Почему то боюсь упустить тот момент когда снова выключат звук. Но нет, все пока тихо, то есть громко. Выстрелы, крики за спиной. Шуршание мелкого мусора под берцами. Неожиданно выстрелы звучат совсем близко. Пригибаю голову и едва избегаю смерти. Пули выбивают фонтанчики земли из под ног. Рванули не сговариваясь. И от куда только силы взялись? Обогнули руины, обернулся – никого. А выстрелы все грохочут. Вон пуля отрикошетила от столба, где качели, искры выбила, да и только. Стекло разлетелось на мелкие осколки, по дому причудливой змеей легла автоматная очередь. Отвернулся. На что смотреть? Поспешил за Ташей, догнал, переглянулись. Вон и машина, осталось пройти всего метров двадцать, чутка по тротуару и перебежать дорогу.

Гулко хлопнул багажник. Стук отдался в ушах, отскочив от стен арки. Взревел мотор. Резко сдал назад выезжая из укрытия, заднее стекло разлетелось. Уроды, зацепили таки. Прибавил газу, лавируя между брошенными машинами. Машину подкинуло, прости друг, не успел тебя объехать. Вырвались за границу города, ехать стало легче, машин меньше, трупов почти нет. Опустил стекло, прислушался. Рев мотора, быстро удаляющиеся выстрелы. Да и глупо предполагать, что снарядят погоню. Кому оно надо? Тем более - сейчас. Стреляли так, лишь бы выстрелить. Закрыл окно, расслабился. На миг прикрыл глаза, машина тут же вильнула. Понял, понял, простите, больше за рулем никакого расслабления. Вечер наступил как то очень быстро, только что было светло и оп, уже сумерки. Таша спала, прислонив голову к стеклу и подобрав колени под себя. Остановился, вышел, аккуратно прикрыл дверь. Размял затекшее тело. Сволочная жизнь. Осмотрелся, кругом поля, ни души. Костер бы развести, да не из чего. Прошел по дороге вперед, удача. Что-то часто она ко мне лицом с белозубой улыбкой поворачивается. Не к добру это. Не бывает просто так такого везения, вот как придет ко мне расплата, в виде старухи в балахоне и с косой на плече. Бред. В кювете перевернутый лежал маленький грузовик, забитый деревянными ящиками. Я честно думал таких - больше нет! Спустился, держа автомат на готове. Чисто. Ни мертвых, ни живых. Перекинул автомат за спину, взял по два ящика в обе руки и потрусил к машине. Таша так же спала, не стал будить. Метнулся за новой партией. И так несколько раз. Натаскал штук двадцать, разломал, сложил костерок, разжег. Сразу стало теплее и уютней. Да, даже в поле живой огонь способен создать уют. Во всяком случае для меня. Порылся в рюкзаке, добыл бутылку воды, пакет гречки и банку тушенки. Замер, идиот, готовить то не в чем.

- В моем рюкзаке маленький ковшик. – Таша, зевая, выползла из машины кутаясь в мою мастерку. – Я одолжу.

- Да, без проблем. Сгрузил ношу у костра, метнулся к машине. Распотрошил второй рюкзак и точно. По верх продуктов, вверх дном лежал не большой ковшик. То ли алюминиевый то ли еще какой. Да не важно. Главное можно вскипятить воду. Через полчаса ужин был готов. Полный ковшик горячей еды. Ели прямо из импровизированной кастрюли, пластиковыми ложками которые тоже захватила Таша. Предусмотрительная она. Не то что я, жрачки нахватал и хватит, зачем думать о том как ее есть. Ночь постепенно вступала в свои права, окрашивая мир в мрачные краски. Кругом тишина, небо растянуло, проглядывают яркие звезды. Как в детстве, в походе. Сейчас было спокойно, именно здесь, в поле. Странное ощущение, почти забытое.

- Так как твое имя? – Неожиданный вопрос разрушил ночную магию. Но через миг вновь стало спокойно, голос вплелся в ночь став его часть.

- Эрик Зеров. От фамилии и кличка.

- Что ж, приятно познакомиться Эрик, я – Наташа Зотова. – Девушка протянула руку. Пожал теплую ладонь, кивнул.

- Я второй раз, за последние пять лет называю свое полное, настоящие имя. – Я усмехнулся. Посмотрел на девушку, ожидая закономерного "почему". Молчит.

- Я не буду спрашивать. Захочешь сам расскажешь, нет, значит - нет.

- Расскажу. Обычная история не счастливого детства. Двадцать девятого июля, в приморском городке родился мальчик. Родители ждали ребенка, мальчика любили. Мальчик родился здоровым и крепки, рос сорванцом. Отец учил его рыбачить, мама учила всегда отвечать за сои поступки. Мальчик любил мечтать и плавать. Он сам даже не знал что ему нравится больше. Но запах моря он по настоящему любил. Мальчик мечтал, мечтал что однажды он вырастит и станет пиратом, будет бороздить моря и станет знаменитым и богатым. Когда ему исполнилось пять, он перестал стричься. – У пиратов длинные волосы! – Говорил мальчик. А потом все изменилось. Как то утром в дом пришли полицейские, что они говорили матери, мальчик не слышал. Но он видел, видел как опустились плечи, как руки судорожно стискивают кухонное полотенце, как по щекам текут слезы. Это был переломный момент в судьбе мальчика. В тот день умер не только его отец но и его мать. Она жила, но взгляд стал мертвым. Про сына она забыла. Она по-прежнему готовила, убирала, но не было больше игр и смеха. В тот день мальчик немного повзрослел. Мать стала пить, сначала не много потом все больше и больше. Мальчик прожил дома до пятнадцати. Когда ему исполнилось четырнадцать, он нашел работу, появились первые деньги, одежда и нормальная еда. Бабка к тому времени умерла, да и не любила она мальчишку. Мать, прознав, что у ее сына есть деньги стала их отбирать. Когда то мама учила его, что дети, когда вырастают помогают родителям. Мальчик и помогал. – Я на миг прерываюсь, беру пачку закуриваю. Собираюсь с мыслями. Никому никогда этого не говорил. – Когда ребенку исполнилось пятнадцать, у него появился первый демон – его мать. Как то утром она вновь пыталась отобрать у паренька деньги. Мальчик копил. Он не тратил и почти голодал, работал везде где придется. Мальчик хотел учиться. Знаешь, а ведь я не жалею о сделанном тогда. Я не хотел. Но и жалеть больше не могу. Мы стояли у спуска к морю. Она стояла спиной к лестнице, ударила наотмашь, разбила губу. Помню как на глаза навернулись слезы, волосы к тому времени длинной были как у тебя, свисали ниже лопаток грязными патлами. Она схватила за хвост дернула на себя. Я вывернулся, оттолкнул ее и она полетела вниз. А я просто ушел. Потом где то через неделю узнал, что посадили какого-то ее собутыльника. Обо мне не было ни слова. Меня просто не существовало. Так началась новая жизнь. Бродяжкой быть не просто. Но я бродяжничал не долго. Просто не смог. Нашел работу, потом другую третью. Так и пошло – поехало. Привычка копить, здорово - помогала. В двадцать два я чудом смог купить квартиру. Просто попалась хорошая однушка, за мизерную цену. Бабка продавала. Ее дети за границу забрать решили а квартирку она выставила на продажу. Долго не могла продать, сбивала цену, а тут я попался. Вылез из болота, вместо фальшивых, сделал настоящие документы. В мире вновь появился Эрик Зеров. В двадцать три женился, хорошая девушка добрая. Мы работали вместе. Вот только я уже не помню ее лица, не помню цвет волос, глаз. Просто еще один несчастливый эпизод моей жизни. Ее сбила машина. Лихача так и не нашли. Ушел с работы, через неделю после ее смерти. Люди никак не могли успокоиться, подходили, сочувствовали. Постоянно спрашивали как я. Очень раздражало. Так и жил. Перебивался мелкой работой, а за неделю до этого хаоса решил устроиться на постоянную работу. Нашел быстро, начались тренировки. Жизнь на улице хорошо научила чуять опасность. Для телохранителя самое то. Не срослось. Вот так вот.