— Ну а ты? — сказала Ханекава, прервав меня. — Ты сможешь остановить ее? Хотя лучше так выразиться: разве ты не единственный, кто в состоянии остановить ее?
Это…
Были неожиданные слова.
И они указывали на то, что я не смог заметить.
— Киссшот Ацеролаорион Хеартандерблейд, железнокровный, теплокровный, хладнокровный вампир, не так ли? А ты ее единственный подчиненный. Следовательно, ты единственный, кто может остановить ее?
— Ах…
Тем, что я не смог заметить…
И что оставил незавершенным…
Было это.
Почему же я не обратил внимание на такую простую вещь: ни Драматург, ни Эпизод, ни Палач, ни даже Ошино не смогут это сделать.
Значит, именно мне, Арараги Коеми, собравшему от этих четверых правую ногу, левую ногу, обе руки и сердце, придется остановить ее.
Я должен это сделать.
Это и будет моей расплатой.
Не обращая внимания на то, что я могу или не могу сделать.
Действительно, я создал такой бардак.
И до сих пор ничего не предпринял.
Я избавлюсь от Киссшот.
Я произнес эти слова вслух.
Они полностью соответствовали моим чувствам.
Совершенно верно.
Это то, что могу сделать только я.
Я остановлю эту Убийцу Кайи!
Я должен это сделать, у меня нет другого выхода!
Как будто что-то щелкнуло у меня в голове, я почувствовал, как там словно заработали шестеренки.
— Твое выражение лица изменилось.
И.
— А сейчас, позволь сказать тебе кое-что хорошее, Арараги-кун, — произнесла Ханекава Цубаса, словно еще сильнее нажимая на меня. — Хотя это может быть и плохой новостью.
— Хм? Так хорошая она или плохая? Не говори загадками.
— Для нынешнего тебя она может быть неприятной, но тебя, каким ты был некоторое время назад, она бы порадовала.
— Стало еще более неясно, но…
— Вчера я ходила в библиотеку и провела там ряд исследований. В позапрошлую ночь, когда ты победил Палача-сан и собрал все части тела… Ну, вообще-то сердце ты не собирал, но после этого ты бы уже смог вновь стань человеком. Однако я немного занервничала.
— Занервничала, говоришь,
— Я забеспокоилась, превратит ли тебя Хеартандерблейд-сан обратно в человека на самом деле, и решила расследовать, можно ли тебе вновь стать человеком другим путем.
Другими словами, она искала способ, которым можно будет обратить вампира, бывшего человеком, который был укушен вампиром и превращен в подчиненного, обратно в человека, м-да.
— И что-то такое существует?
— Существует. Лишь одно средство, — кивнула Ханекава. — Когда слуга, который обычно должен подчиняться своему хозяину, ранит его, их взаимоотношения будут разрушены, а обстоятельствам подчинения придет конец.
— Хм? Я не совсем понял, о чем идет речь, но…
— Другими словами, если ты побьешь Хеартандерблейд-сан, то снова станешь человеком, независимо от ее желаний.
— Это…
Я…
Сперва я просто удивился такому простому правилу.
— Серьезно?
Разрушение взаимоотношений хозяин-слуга.
Можно сказать уже сейчас, что они практически развалились после финального усилия Ханекавы.
Я смогу снова стать человеком.
Вот как обстоят дела.
— Я нашла схожие описания в разных книгах, поэтому мне кажется, что этой информации стоит доверять. Но для такого, как ты, который не хочет становиться человеком, а хочет умереть, это может быть неприятно, но этого не избежать. Потому что ты единственный в состоянии победить Хеартандерблейд-сан.
— Это нечестно.
Угу.
В конце концов, если ты хорошо подготовишься, тебе не придется волноваться, ха.
Я не решился высказать эти слова, ибо они были так же банальны, как убийство двух зайцев одним выстрелом. Это действительно…
— Это на самом деле неприятно. Все происходит так, как ты задумала.
— Я называю это планированием. Но если говорить начистоту, мне кажется, это грязная игра.
— Ты знаешь обо всем.
— Я не знаю всего. Только то, что знаю. Сейчас у тебя не осталось иного выхода, кроме как снова стать человеком. Потому что сейчас ты совершенно не можешь оставить в покое Хеартандерблейд-сан.
— Я совершенно не могу…
— Или ты сбежишь?
Ханекава произнесла эти слова в качестве решающего довода.
— Если ты все еще будешь говорить, что сбежишь, я остановлю тебя любой ценой.
Дай мне немного передохнуть.
Разумеется, чувство ответственности никуда не делось. Моя ответственность за произошедшие события вряд ли вообще когда-нибудь исчезнет.
Но.
Можно прибрать этот беспорядок.
Я могу все исправить.
Если я в состоянии с этим справиться, то у меня нет другого выхода, кроме как сделать это.
Гораздо лучше, нежели просто умереть.
Лучше, чем легкая смерть, это действительно будет расплатой.
Я еще раз взглянул на Ханекаву.
И я снова подумал, что она невероятна.
Всего несколько минут назад я думал только о смерти. Что бы я ни говорил, я думал только о своем наказании. Но стоило лишь немного поговорить с Ханекавой, то прежде чем я обратил на это внимание, я уже отложил в сторону этот вопрос.
Я думал, что не могу умереть, пока не поговорю с Ханекавой. Однако все вышло так, что благодаря моему с ней разговору я больше не могу умереть.
Ханекава определенно не даст мне умереть, даже если я уничтожу Киссшот и снова стану человеком. Думаю, она использует все, на что способна, и не позволит мне так поступить.
Я завел себе проблемного друга.
И в то же время я завел себе отличного друга.
— В таком случае, вопрос состоит в том, смогу ли я победить Киссшот.
Ближайший к ней вампир.
Это я, но все равно различие в наших позициях хозяина и слуги может быть фатальным.
В конце концов, успешное проведение революции никогда не было простым трюком.
— Согласна. Хоть я сама и разработала план действий, но это не означает, что в нем нет дыр. Если ты проиграешь, то это будет наихудшим исходом, по крайней мере, для меня. Ты умрешь, как и хотел, а Кайи Хеартандерблейд-сан останется в живых. А она, скорее всего, съест меня. Она считала меня мобильной едой, поэтому должна была запомнить мое лицо.
— Ты уже обдумывала контрмеры на такой случай?
— Хм? Нет, так далеко я не загадывала.
Ханекава покачала своей головой с выражением беспокойства на лице.
— У нее превосходная родословная, не так ли? Так или иначе, Хеартандерблейд-сан не соответствует образу существующих вампиров. Все так, как вы с Ошино сказали, ее бессмертие настолько велико, что даже ее слабые места уже не похожи на слабые места.
— Если предположить, что физиологически я не отличаюсь от нее, то трудность состоит в разнице опыта…
— Есть еще психологическая проблема.
— Психологическая?
— Сможешь ли ты одолеть Хеартандерблейд-сан, с которой ты прожил под одной крышей все весенние каникулы.
— …
Она заботилась обо мне.
Она постоянно приглядывала за мной.
Чтобы спасти меня от смерти, она выскочила на солнечный свет.
И она была моим спасителем.
Жизнь, которую я попытался выбросить…
Она не зашла настолько далеко, чтобы просто забрать ее.
Возможно, это похоже на любовь людей по отношению к домашним животным…
Но тем не менее.
Например, в тот раз, когда мы разговаривали на крыше…
Мы тогда смеялись.
— Я смогу справиться с этим, — собравшись с духом, произнес я. — Я обязательно уничтожу ее.
— Да, — кивнула Ханекава.
Кажется, она хотела еще что-то сказать, но все-таки решила промолчать.
Вместо этого она произнесла: «Ну, ладно».
— Разумеется, я помогу тебе. Я, как разработчик этой стратегии, тоже несу ответственность. Если я могу чем-нибудь помочь, не молчи и скажи, чем именно.
— Не молчи, ха.
— Ха-ха-ха, ну, хоть я так и сказала, но я, тем не менее, не имела в виду еще больше фансервиса.
Хоть она и произнесла такую оговорку, но неужели Ханекава действительно пыталась сменить атмосферу, и при этом бодро смеясь? Не может быть.