Изумительно.

Девушки, конечно, умеют быстро набирать сообщения, но…

Если подумать, в тот день церемонии закрытия, когда она впервые записала в мой телефон свою контактную информацию, Ханекава нажимала на клавиши довольно быстро. А сейчас это только что повторилось, удивительно.

Вообще-то я не знаю, потому что я в основном отправлял сообщения только своей семье, но разве письма должны быть написаны таким уважительным тоном?.. Честно говоря, я думал, они лишь удобное средство связи.

В любом случае, если вкратце пересказать письмо, полученное от Ханекавы, то оно гласило: «Я скоро приду, поэтому жди меня». В конце концов, я так и не смог хорошо выразить свои мысли, а потому отправил ей только краткое описание. Как и ожидалось от Ханекавы, она догадалась обо всем.

Действительно.

Пожалуй, было бы лучше, если бы Ханекава, а не я, встретила Киссшот. Помяни черта, он и появится, верно? Хотя мы с Ханекавой вместе говорили о вампирах, и тем, кого встретила Ханекава, оказался я, а тем, кого встретил я, была Киссшот.

Внезапно меня посетила мысль.

Слухи насчет Киссшот начали распространяться между девушками. А это значит, что должна была быть еще хотя бы одна девушка, кроме Ханекавы, может даже из другой школы, которая повстречалась с Киссшот?

И если это действительно произошло, что же случилось с ней потом?

Она просто повстречалась с ней?

Или ее кровь была выпита, а она сама была съедена?

Думаю, если бы что-либо подобное произошло, это стало бы серьезным происшествием. Но с другой стороны, если все тело было съедено целиком, без остатка, то вряд ли бы информация об ее исчезновении покинула пределы ее семьи или ее класса.

Поиски себя или небольшой побег…

Все подумают, что произошло нечто вроде этого.

Хотя если бы пропало большое количество людей, то этим бы дело не ограничилось. Это обернулось бы проблемой для вампира, но Киссшот, похоже, не нуждается в таком большом количестве «пищи», хотя это всего лишь предположение.

«Две недели», — сказал Ошино. Поэтому Киссшот вряд ли хватит одного человека на месяц. Значит, считая Палача, жертв должно было быть двое или трое?..

Хотя точное их количество сейчас не имеет значения.

В таком случае на нее не обратят внимания.

— В чем дело? Я как будто до сих пор чего-то не замечаю…

Не обращаю внимания.

Или оставляю незаконченным.

Сейчас, после того, как я связался с Ханекавой, не должно было остаться незаконченных дел, подумал я, и…

В этот момент пришла Ханекава.

Раздался стук в железную дверь склада спортинвентаря.

Тук-тук.

— Служба доставки. Девушку заказывали?

— …

Нет, я не могу сейчас смеяться.

Это не лучший способ показывать беспокойство.

В любом случае, я разобрал баррикаду. Используя свою силу вампира, мне было легко как построить, так и разобрать ее. После этого я сказал Ханекаве протиснуться сюда боком, а сам придерживал дверь закрытой настолько, насколько это было возможно, прижимаясь к стене, чтобы не попасть под солнечные лучи, проникшие сюда вместе с ней. Скоро закат, но вечернее солнце все еще светит в небе.

Позднее я собираюсь выбежать на солнце.

Позднее я собираюсь принять солнечную ванну всем телом.

Однако это произойдет только после того, как я поговорю с Ханекавой.

Ханекава даже сегодня одета в школьную форму.

Эта девушка, кажется, не хочет показывать мне свою обычную одежду. Или, может быть, она не хочет, чтобы я увидел ее обычную одежду. Хотя ладно, у меня нет навязчивой идеи по этому поводу.

Ханекава бодро улыбалась.

Это была ее обычная улыбка.

Полагаю, это тоже проблема.

— В чем дело?

Пока я снова баррикадировал эту железную дверь, она произнесла эти слова у меня за спиной крайне веселым голосом.

— Похоже, меня умело заперли в этом хранилище спортинвентаря. Что же мне делать, если Арараги-кун сыграл со мной непристойную шутку?

— Шутку, говоришь…

Эта девушка…

Неужели она думает, что я могу быть таким распутным? Ну, я определенно мог показать себя с такой стороны, но я, несомненно, не являюсь человеком, который любит такие пошлые разговоры.

Я больше похож на джентльмена.

— Да будет свет.

Она включила фонарик и положила его на гимнастического коня. Поскольку у этого фонарика квадратная форма, он никуда не покатился. После этого, Ханекава села на мат. Я сел перед ней.

— Ах. Ты сидишь передо мной, значит, ты пытаешься посмотреть на мои трусики.

— Ты меня совсем не понимаешь, — сказал я Ханекаве, прижимающей снизу подол юбки. Я не мог больше сдерживаться. — Например, если бы передо мной сидела обнаженная девушка, которая попросила бы не смотреть на нее, то я бы не смог отвести от нее взгляд!

— Это было бы в порядке вещей.

— Ух!..

Неужели?!

Давно ли здравый смысл этого мира изменился?

— Эм, Ханекава, ты просто не знаешь, какой я джентльмены.

— Джентльмены — это множественное число38, — сказала Ханекава. — Хотя, если это правда, то я жду с нетерпением.

— Чего ты ждешь?

— Когда начнется новый семестр, я смогу увидеть нежную сторону Арараги-куна и смотреть на нее так часто, как захочу, верно?

— …

Ну и ну.

Твоя интуиция слишком хороша.

Несмотря на то, что я в своем письме ничего не упоминал о своем решении, и, кроме того, я намеревался скрывать это от нее до самого конца.

Потому что Ханекава остановила бы меня любой ценой.

— Поэтому ты не должен умирать.

— Ханекава…

— Ты не должен умирать, — сказала она.

Хотя вокруг было темно, она смотрела прямо на меня.

— Твои мысли об этом доказывают, что ты убегаешь от самого себя.

— Ты изумительна… — ответил я Ханекаве, а после этого рассказал ей все, о чем думал.

— Ты изумительна. Когда я вижу тебя перед собой, то чувствую себя невероятно ничтожным. Скорее всего, если бы я не встретил тебя, то был бы уже давно мертв. Было достаточно моментов, когда это могло произойти

— Вот поэтому я и говорю тебе, что ты не должен умирать. Слушай, что я говорю.

— Это все моя вина, — сказал я.

Эти слова выглядели, словно исповедь.

— Мои необдуманные поступки привели к такому результату. В тот раз, когда я дал Киссшот свою кровь, я словно не задумывался, что произойдет потом. А ведь это очень легко понять, стоит только чуть-чуть подумать. Пожертвовать кровь вампиру, ну что за идиотизм, но я…

Что она питается людьми.

Что будут еще жертвы.

В конце концов, я и не думал об этом, а когда я все понял, то сбежал. Даже потом, когда я стал вампиром, и у меня было полно проблем, у меня было достаточно времени поразмыслить над этим.

Нет.

Во-первых, я сказал это в самом начале.

Ханекаве в тот день, после церемонии закрытия.

Именно я сказал эти слова.

Если твою кровь выпьют, ты умрешь.

Именно так.

Кровь Палача была выпита.

Он был убит.

Он умер.

Я не понял то, что должен был понять.

— Из-за меня погиб человек.

— Это не твоя вина. Кроме того, для вампира, для Хеартандерблейд-сан это все должно быть очень естественно. Это тоже самое, что для нас питаться коровами и свиньями.

— …

Если я не буду есть, я умру.

Вот что она сказала.

— Но она полагает, что ты являешься моей мобильной едой. Она не считает тебя членом нашей группы.

— Но твой случай был исключением.

Спаситель.

Мы обоюдно спасли друг друга.

Я спас Киссшот.

Она спасла меня.

В таком случае, между нами могли возникнуть взаимоотношения взаимного доверия.

Однако это…

— Это что-то вроде любви к выдающейся корове. Точно, даже если не иметь в виду коров, они часто встречаются: гениальные собаки или гениальные обезьяны.

— Ты говоришь о домашних животных? — перебила меня Ханекава.