Алкасар тяжело вздохнул и повесил дверцу обратно. В избушке было темно и сыро. Пахло мышами и гнилью. Колдун пошарил в самом углу и нащупал лучину, там же валялся трут и огниво. Зажег свет, осветив закоулки своего бывшего жилища. Почти ничего в нем не изменилось. Только покрылось стойким плотным слоем паутины, да кое-где были перевернуты колбы с химикатами. Видимо кошка Искра искала здесь себе пропитание, а когда не нашла подалась в лес и одичала.

— Так… — проговорил колдун. — А что у нас с травами?

Медлить было нельзя. Затеять генеральную уборку можно и позже, а вот если нужных трав не окажется на месте, то процесс вызова Суворова может оказаться долгим. Пока он их снова найдет, пока высушит, пока приготовит зелье.

Алкасар немного покопался на полках. Вымазался, как Великий Мастер в паутине с ног до головы. Пыль попадала в нос и глаза, мешала рассмотреть связки трав, висящие на гвоздях по углам единственной комнаты. Однако минут через пять он удовлетворенный вылез оттуда и кинул на стол пару травянных связок. Все игридиенты были на месте. Он растопил очаг, повесил котел и стал ждать пока закипит вода, снова и снова возвращаясь мыслями на шесть лет назад. В тот злополучный день, когда на пороге его избушки оказался Одиссей. История повоторяется, только теперь непонятно, как вызвать из прошлого именно того Сашу Суворова, а не кого-то другого. Тогда, произошел сбой, котел разлился, времена смешались и зелье выдало результат. Теперь же, найти среди сотен веков прошлого именного того, кого надо выглядело непосильной задачей.

Неожиданно Алкасар ощутил, как что-то в области груди требовательно греется, пылая огнем. Колдун ойкнул и полез к себе за пазуху, вспомнив, что за всем этим забыл про цветок смерти, который не ел уже почти два дня, и теперь видимо так вырадал свое возмущение.

Он выложил его на стол, чуть не обжегшись. Подул на пальцы, кончики которых сразу же покраснели от прикосновения к горячему. Стеклянная сфера полыхала огнем, готовая разлететься на мелкие кусочки. Цветок шипел, извивался, выпустив наружу полный набор своих ядовитых шипов. Кроваво-красный яд медленно стекал по ним, образуя под цветком смерти уже настоящую лужу.

— Ох, ты какой! — задумчиво проговорил Алкасар, разглядывая опасное растение. — Тебе палец в рот не клади! Вмиг откусишь, с такой-то голодухи.

Он оглянулся в поисках съестного, но ничего не нашел. Тогда стал шарить по углам, подсвечивая себе лучиной. Искра всегда была запасливой кошкой. Так что дохлые тушки мышек обнаружлись тут же. Приподняв стеклянную сферу, Алкасар бросил туда мышь и захлопнул ее. Рисковать и совать туда руку не стал. Мало ли, вдруг цветочку захочется свежатинки.

Но мышь, видимо, полностью утолила его гастрономические аппетиты. Цветок смахнул ее внутрь, будто и не было этого милого грызуна. Шипы несколько раз дернулись, превращаясь в напыщенный клубок, а потом и вовсе стали исчезать, расскрываясь листочками.

— Вот так… — удовлетворенно хмыкнул колдун и оглянулся на котел, который уже бурлил вовсю. — Вот и договорились. Эх, если бы ты еще мне сказал, как вызвать именно Суворова из прошлого, то цены бы тебе не было.

Но цветок молчал, только лишь урчал, покрываясь маленькими листочками.

Колдун подошел к котлу и кинул в него щепотку Кардашьяна — высокогорной травы, растущей далеко на Западе. Варево начало парить, взметаясь вверх глубокими клубками дыма. Добавив немного Уса — рубленного дикого растения из Южных степей, он придал зелью необходимый золотистый цвет. Осталось малость — дождаться пока хорошенько закипит, проговорить заклинание и добавить главный ингридиент.

Как бы не ошибиться? Как? Мысли Алкасара были далеки от радужных. Он угрюмо нахмурился и сел за стол, поглядывая на довольный, наевшийся цветок смерти. Запах елья становился все острее, а значит время последнего действа все приближалось. Надо было решаться. Колдун решил рискнуть. Все равно доверять в руре больше никому нельзя, а помощник ой как нужен! Так что даже елси это будет не Суворов, то все равно пригодится, хотя бы для того чтобы спасти Викторию.

Неожиданно его взгляд упал на стол, где в стеклянной сфере покоился цветок смерти, который казалось бы заснул после еду, но нет!

В лужице под собой из красного яда цветок оставил послание на общедоступном языке всех народов Рура.

Видимо водил листочками, а потому было расплывчато и неразборчиво. Алкасар сначала решил, что ему показалось, но когда увидел, что там написано, окончательно уверовал, что эта тварь имеет свои разум и сознание.

«Только тот, кто сам хочет вернуться в Грядущее, может найти туда дорогу. Ему надо только открыть дверь!»

Слова померцали немного на стеклянном подносе и расстаяли, растекшись в кроваво-красную ядовитую кляксу.

Конечно! Только если Суворов сам хочет вернуться, он сможет найти дверь в наш мир. Алкасар понял слова цветка. Теперь сомнений не оставалось. Необходимо было дейстовать. Тем более, что зелье как раз подошло к необходимой точке кипения. Одним движением, из пучка трав, колдун вырвал корень Иссиленя, прошептал торопливо заклинание. Бросил его в кипящую воду.

Та забурлила в котле, пахнула терпким паром, который вдруг исчез, расстворяясь в воздухе тяжелой марью. Комната избушки резко потеряла свои очертания. Стала расплываться и разъезжаться в сознании Алкасара. Голова закружилась, но ничего не происходило. Колдун уже отчаялся ждать, находясь в пространстве между мирами, когда вдруг противоположная стена неожиданно приобрела нечеткие очертания какого-то помещения. На стене этого помещения висел старый потрепанный ковер, украшенный какими-то непонятными знаками, на полу стояло ложе необыкновенного вида, на котором лежал закрыв глаза…

Единый! Это был Саша Суворов собственной персоной! Видимо он дремал после трудов праведных и ратных, отдыхая у себя в палатах. Алкасар подался весь вперед, стремясь дотянуться и разбудить пришельца из прошлого, но сил преодолеть тугой туман не было. Его рука беспомощно останавливалась в сантиметрах от небритого лица историка. Пальцы нервно сжимались и разжимались, но коснуться его колдун не мог.

Алкасар пытался закричать, позвать Сашу, но горло, будто перехватило тугой петлей. Из него вырывался лишь жалкий хрип, кторого спящий слышать не мог никак!

Время действия зелья кончалось. Колдун уже совсем отчаился, понимая, что снова сварить его ему вряд ли дадут. Он напряг все свои силы, которые у него были для этого последнего рывка. Всем телом дернулся вперед и протянул вперед руку. Туман и густое марево прошлого на секунду расступились и колдун наконец смог задеть Суворова по носу.

Тот испуганно дернулся и проснулся. Непонимающе огляделся вокруг себя. Стена напротив плавала в густом тумане. Клубы дыма поднимались далеко под потолок, и первой мыслью было, что это пожар, но запаха горелого не было, да и среди клубов дыма Саша умудрился разглядеть худую фигуру в испчаканном камзоле с длинной, взявшейся корочкой, царапиной на голове. Черты лица Суворову показались знакомыми. Он встряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение, но видение никуда не пропадало. Да! За густыми клубами дыма, прямо в его стенке квартиры — хрущевки в самом центре Москвы стоял Алкасар — колдун из Полесья. Тот самый, который первый раз привел его через врата Времени в Рур с помощью своего зелья.

Он явно звал его с собой. Махал руками и что-то кричал. Сразу же вспомнилось то, что Суворову удалось пережить, все приключения и конечно же красавицу Викторию.

— Это ты? Алкасар? — спросил он, на всякий случай, проверяя себя на галлюцинации.

Фигура в дыму кивнула и еще активнее замахала руками. Дым начал рассеиваться. Обычная стена квартиры все четче была видно из-за клубов пара. Не долго думая Суворов шагнул вперед…

Жизнь Саши Суворова со времен посещения Рура разделилась на до и после. Это сначала инфантильный интеллигент испытывал чувство самолюбования от своего, как ему казалось, благородного поступка, а потом, потом начало приходить осознание… Ребенок дается раз в жизни. Это счастье, которое Бог дарит не каждому, а он, упустив это счастье, испугавшись трудностей средневекового мира, быстро слинял в общество телефонов, компьютеров, комбинатов быстрого питания и интернета, объясняя это все своим благородством. Бред!