Срываюсь с места слишком резко, забыв, что ноги все еще в одеяле, а потому с шумом падаю на пол, раздирая руки в кровь. Ползу, карабкаюсь, но одеяло, словно спрут, вцепилось в ноги и отпускать не желает. Новая волна паники, накатывает с удвоенной силой, подстрекая двигаться быстрее. Вылетаю из комнаты по направлению к выходу из дома. Если я еще хоть на пару секунд задержусь в этих стенах — сойду с ума. Пара метров, цепляюсь за какую-то часть мебели, слышится грохот упавшего стула, похожий на взрыв бомбы, и звон разбивающегося стекла, режущий по ушам. Хотя понимаю это, однако паника не дает трезво оценить ситуацию, а страх — взять под контроль эмоции. Рука ложится на что-то мокрое, запоздало в голове мелькает мысль о разбитом стакане с водой, поставленный кем-то. И правда кем? Но мозг проецирует совершенно не то, что есть на самом деле. Кровь… Сейчас по моим рукам течет кровь. Моя? Чужая? Кажется, мне нет до этого дела.

Воспоминание… Земля.

В любом обществе есть жестокие люди. Это я узнала во время войны, еще тогда, в первые дни своего долгого и опасного путешествия. И у таких людей их собственные цели стоят выше гуманизма. Им совершенно неважно кого и как убивать, главное — действие! И разбираться в тонкостях психологии свихнувшихся бойцов на почве войны, нет ни сил, ни времени, ни, тем более, желания. Для меня тогда все были монстрами. Одной из них стала и я сама, но это потом. День, когда я потеряла частичку смысла своей жизни, часть своих надежд и мечтаний. Они все просто рухнули в момент, когда на моих глазах были пойманы родители, добывавшие информацию с фронта. Мать, перед тем как уйти, отдала сестренку, завернутую в пеленку, их сумку с провизией, карту с ближайшим расположением наших баз и приказала сидеть тихо. Ни в коем случае не высовываться, и я пообещала, что не выйду, защищу сестричку и сделаю ее счастливей всех на свете. А сама плакала, прижимая к себе Анис, молясь, что они вернутся. Хотя, чего уж там! Все было очевидно! Их привязали за руки, ноги и голову, говоря какие-то пафосные речи. Все, что она помнит с того печально дня, это последние слова отца:

— А как же принципы гуманизма, принятые после войны еще в недалеком 2408 году? — поинтересовался у солдат вражеской страны изрядно избитый отец, с начавшим наливаться синяком на губе. Он измотан, истощен, избит, одежда грязными обрывками свисает с рельефного тела, где-то были видны даже ножевые ранения. Я бы не выдержала, сдалась и просила бы о помощи или снисхождения, но он продолжал держаться, потому что так надо было!

— Нам все равно. — после чего послышался звук заведенного мотора, и машины резко рванули в разные стороны. Я чудом не закричала и не выдала их местоположения, зажав рот рукой, а после отвернулась, зажмурив глаза. Оставаться было бессмысленно, надо было уходить внутрь укрытия и прятаться в его лабиринтах, хорошо, что была карта.

Настоящее время…

— Ааааааааааааа. — из горла вырывается панический дикий крик, не поддающийся контролю. Я куда-то пытаюсь отползти, чтобы не прикасаться к крови, но появляются слуховые галлюцинации капающей жидкости… Успокойся! Это всего лишь воспоминания! Родители уже мертвы, ты уже похоронила их в далеком прошлом рядом с Сашкой! Да и тебя никто не желает убить! Попытка вновь успокоиться, проваливается еще на первом этапе, а мысли убегают от меня напуганными кроликами, не желая собираться вместе.

Кто-то бьет в двери дома, но двинуться не получается, и лишь сильнее вжимаюсь в угол, зажимая уши руками, чтобы ничего не слышать. Помогает мало, но долбежка в дверь прекращается, чуть успокаивая меня и в то же время заставляя напрячься. Не может быть, чтобы враги просто ушли… Тем более я выдала свое местоположение. Еще один удар, только теперь по замку и дверь с противным скрипом открывается, чтобы явить мне того, кто пришел забрать меня во тьму.

Резко вскакиваю на кровати, ровное дыхание сбивается, словно я только что бежала дистанцию в двадцать километров, по приказу нашего уважаемого командира, при этом не жалея себя. На полной скорости. Руки немного трясутся и только сейчас замечаю, что они перебинтованы и чуть пропитаны кровью. Значит то что произошло ночью вовсе не плод моего разыгравшегося воображения. Кто принес меня в кровать? Ведь я точно не могла перейти на нее самостоятельно. Голова не хочет соображать и анализировать ситуацию, так что даже не сразу услышала аккомпанемент ударов в дверь, которую чуть ли не выламывали. Первое время пытаюсь не обращать внимания на настойчивого посетителя, повалившись на кровать, стараясь привести дыхание и вообще все тело в порядок, но через пару минут грохот меня доканывает. Как итог из дома вылетаю в шортах и футболке, растрепанная и со следом от подушки на щеке, а еще не в меру злая, сверкая глазами и метая в посетителя молнии. Точнее я ему в грудную клетку метаю эти самые молнии, потому как он -

посетитель — выше меня. Подняв голову, впериваюсь на него вопросительным взглядом, пытаясь понять, что ему от меня надо.

— Что надо? — задаю вопрос, сообразив, что мужик меня не понимает. Дядя на шаг отступает, окидывает меня недовольным взглядом, а потом жестом руки показывает идти за ним.

— Вас, вызывает к себе Владыка. — пафосно произносит он, приосанившись и смотря на меня так, словно я должна воспылать невероятной радостью от этой новости. — Владыка снизошел до Вас, чтобы поблагодарить за спасение его жизни. — поясняет он, видя, как я стою на месте. Видимо, я должна запрыгать от радости. Пожав плечами, иду к этому самому Властителю, в чем и была. Меня провожают удивленными взглядами, кто-то тихо смеется, но это местные жители, прекрасно знающие мой нрав. Благодарности я никогда не принимала, просто поприсутствовала, выслушала, кивнула и возвращалась домой. Пытаться мне что-то всучить ни у кого не получилось с того самого времени, как я спасла одной девочке жизнь.

— Звали? — с ходу спрашиваю, одергивая полог шатра и рассматриваю полководца в открытую. Ну, что сказать? Эльф он и в Африке эльф. Только волосы у этого защитника природы рыжие, черты лица аристократичные, но не резкие. Нос с горбинкой, но это можно заметить, если пристально смотреть на объект интереса. Глаза зеленющие, губы тонкие. Тело тренированное, но не перекаченное, кажется, владеет магией и довольно силен. Аристократ. Чуть ли не на лбу написано.

— Ты спасла мне жизнь, а потому я решил отблагодарить тебя. — тут же выходит вперед слуга и открывает ларец с деньгами, золотыми, а я вздергиваю бровь, смотря на Властителя, как на идиота.

— Жизнь бесценна и за золото ее не купишь. Зачем мне ваши деньги? — интересуюсь, не скрывая любопытства, продолжая рассматривать представший передо мной интерьер. — У меня и своих полно, не знаю куда тратить. — пожимаю плечами и переводя взгляд в сторону на мага, что меня сюда привел.

— Хорошо, тогда я пожалую тебе титул. — и только тянется за пером с бумагой, как я фыркаю и снова взираю на мага, оценивая его одежду.

— За титулом следуют обязанности, которые мне придется выполнять, как и давать вам присягу на верность. — отмахиваюсь от его слов и принимаюсь думать, что для меня будет ценнее всего. — Думаю, вы от меня не отстанете, пока не назову свою цену или не соглашусь с вашей. — Владыка усмехается и кивает, однако замечаю, как он напрягся. — Хорошо, тогда вы должны будете исполнить три моих желания. Не важно, какими они будут.

— И что же ты попросишь? — напрягшись, осведомился Император, а маг принимается смотреть на меня как на врага народа. А вот когда до меня доходит, что он согласен на это условие, мои глаза явно алчно блеснули. Впрочем, три желания не много, не мало, надо использовать их с умом и расстановкой.

Сев прямо тут на пол, я принимаюсь думать над тем, что мне надо. Сидеть в деревне надоело, хотя место тут довольно спокойное и торговую индустрию сделать можно. Что продавать? Я могу делать артефакты, мясо, лечебные травы. Последнему могу обучить желающих жителей, но для всего этого нужны: деньги, которые есть, но только для меня; сделать эти земли своими; построить тут гарнизон с торговым поселением; репутация; армия. Нет, войны мне хватило еще в своем мире, да и смысл мне идти в ту же Академию, если она мне по сути ничего не даст? Бесполезно, еще и за Императорским здоровьем мне надо будет проследить. Магия, магией, но они же совершенно не знают, что отслеживать в его состоянии. Плюс, если судить по общему виду ему все еще не здоровится, а потому как минимум день они тут еще проведут. На сборы мне хватит.