— Шеф, аппарат готов! — донеслось до Смирнова, словно из-за толстой стены… бедняга от нервов даже стал тугой на ухо…
— Да? — тупо дакнул Смирнов, разобравшись, наконец, что сборщики уже убрали леса, и их начальник Гуськов смотрит на него в упор.
— Да! — подтвердил Стрелкин, дакнув в лицо Смирнова и окатив его своими корвалоловым духом.
— А… скажите вашему генералу, что аппарат готов… — нервно попросил напыщенного переводчика Смирнов, переминаясь на месте, а готовый спутник возвышался, сверкая золотом теплоизоляции.
— Йа-йа! — бодро согласился переводчик и принялся громко каркать, лебезя перед своим грозным Боссом, едва ли не танцуя перед ним балет на цырлах.
— Зер гут! — кратко оценил заказчик, поднявшись из-за стола и сурово отпихнул Гаврилу, который неловко оказался на его дороге. — Стартен айн трансхрон!! — заорал он рычащим голосом, заставив своих аномальных солдат закопошиться около «звёздных врат»…
— Эй, стойте! Стойте! — перепугался Смирнов, когда солдаты что-то там всё-таки, включили, и где-то раздался вой какой-то, а пол вздрогнул, заставив подпргынуть стол, на котором остался генеральский кофе.
— Аллес ист ин орднунг! — рявкнул в лицо Смирнова аномальный «генераль» и помаршировал туда, где светились злым и страшным светом эти включенные «врата».
— Всё окей! — бодро перевёл переводчик и побежал за ним… Смирнов не без страха понял, что они все туда идут: и аномальные солдаты, и тот кургузый молчаливый немчик, и даже Стрелкин протоптался…
— Вы куда? — осведомился у профессора устрашённый Смирнов…
— Туда… — булькнул Стрелкин, и Смирнов увидел на его бледном лице страх и ужас… Стрелкин устроился к ним недавно — и почти сразу этот немец пожелал обрести орбитальный спутник… Неужели, он — с ними?? Такой же аномальный?? А Смирнов уже успел к нему привыкнуть… это же надо — к инопланетянину привык…
— А… что они делают? — решил узнать у него Смирнов, машинально семеня за профессором.
— Пробрасывают… — пролепетал Стрелкин. — Вы отойдите, чтобы вас не зацепило…
— Форт! — Смирнова тут же отогнал прямоугольный солдат, потому как последний приблизился к чудовищному трансхрону слишком близко…
Смирнов едва не упал, потому что солдат слишком крепко его пихнул, поднял глаза и со страхом увидел, что эти солдаты отпихнули от спутника всех сборщиков, конструкторов, грузчиков… и окружили его кольцом. В закованных в кожаные перчатки руках каждого солдата торчала какая-то штука, похожая на смартфон, наколотый на пику…
— Ахтунг верфе! — рявкнул аномальный генераль, и тут же его «врата» закрутились на подставке, выбросив некий страшный разряд, который с грохотом перекинулся на «пики» в руках молчаливых солдат, и огорошенный Смирнов с ужасом почувствовал, как пол уходит у него из-под ног…
Ба-бахXX!! — где-то в вышине под потолком зародился гром, похожий на взрыв, пол словно бы, подпрыгнул, сбросив Смирнова с ног и ударив его своей твёрдостью, а «трансхрон», неистово вращаясь, выплюнул столб яркого ревущего пламени, в котором разом утонули и солдаты, и «генераль», и переводчик, и кургузый немчик, и несчастный истеричный профессор Стрелкин…
Смирнов пришёл в сознание на полу. Он лежал на спине, лицом в потолок, а около него так же лежал Гуськов, чьё лицо иктеричного цвета так же обращено было в тот же потолок… Падая, Смирнов решил было, что цех вокруг него разрушается, рападаясь на куски, однако сейчас он понял, что ошибся: стены на месте, пол на месте, потолок — тоже на месте… Аппаратура — на месте, цела, невредима… Люди — тоже, поднимаются с пола, ползая и хватаясь за головы… Недоставало тут только спутника — он бесследно исчез вместе со всеми аномальными личностями и их жутким трансхроном, от которого тоже в пространстве цеха не осталось ни следа…
Глава 116
Что мы знаем об UFO?
Школа маячила впереди серой глыбой, вставала непобедимой громадою, как адское узилище… А учителя, высовываясь в окна, махали громадными сияющими топорами, клацали челюстями, сделанными из арабской стали…
Виталик не хотел идти туда, где ему ставят двойки, ругают за плохой почерк, обзывают «отстающим» и заставляют батогами заучивать нудные стихи про скучную природу… Алгебра была для него хуже ицыха с гвоздями, история превратилась в экзекуцию, физкультура — в муштру. Нет, он не пойдёт сегодня туда, где из него делают придурка — он пойдёт туда, где его считают крутым, Виталик пойдёт к своим друзьям и покажет им видео с пришельцами, которое снял сегодня ночью!
До школы оставалось всего двести метров, когда Виталик повернул назад и припустил бегом по выбитой асфальтовой дорожке, мимо пятиэтажных домов и деревьев, к высокой и широкой арке, которая уводила на проспект Ильича.
Виталик нашёл убежище в двухэтажном заброшенном задании, которое одиноко торчало посреди пустыря и выглядело убогими щербатыми развалинами. Эту постройку соорудили ещё до войны, и она стояла тут почти сто лет, побывав под бомбами, обдуваемое всеми ветрами. В этом одиноком нагромождении старого кирпича нашёл приют не один только Виталик — сюда постоянно приходили околокриминальные серые личности, которые планировали в неуютных стенах ограбления, угоны машин, торговали наркотиками, оружием и всякой иной гадостью…
Пол второго этажа провалился посередине, и произошло это ещё до Всемирного потопа. Но трудолюбивые руки околокриминальных личностей быстренько превратили его в самопальный галерейный балкон, на котором собираются благодарные зрители в том случае, если на первом этаже происходит бой. Сегодня боя не было (или пока не было), и на втором этаже водилась пустота. Только лишь в углу восседал суровый скинхед Бисмарк, который лупит всех по поводу и без. Свесив вниз свои длинные ноги, закованные в огромные ботинки, Бисмарк со смаком грыз копчёную ножку курицы. Он уже седьмую догрызал, а кости просто сбрасывал, не боясь, что угодит в чью-либо башку. Этому громиле нечего бояться — если кто пискнет, что его зашибло костью — Бисмарк ему ещё добавит кулаком и ботинком. Как зовут Бисмарка — никто не знает, потому что он никому своего имени не сообщал — все только расступаются, когда Бисмарк широко шагает: опасаются ещё раз получить кулаком и ботинком. Виталик боялся скинхеда Бисмарка как огня — слишком уж он суров и огромен — и завсегда обходил его подальше.
Заметив на втором этаже Бисмарка, Виталик шмыгнул в тёмный угол, и тут же столкнулся со своим другом по кличке Лысый. Лысому было лет восемнадцать, его голова несла густую шевелюру — кличку от противного дали — и настоящего имени этого субъекта Виталик не знал. Хотя, зачем ему знать имя Лысого? Главное, что Лысый покупает краденое!
— Ты чего тут делаешь? — удивился Виталик, заметив в полумраке, что Лысый сидит на мешковине в самом углу.
— Прячусь от Бисмарка, а ты не шуми! — шёпотом фыркнул Лысый, уставившись на что-то, что сжимал в кулаке.
— Что там у тебя? — Виталик заинтересовался этим таинственным предметом и приблизился к Лысому, пытаясь рассмотреть, что же он, всё-таки, держит?
— Отойди, не пали меня! — отпихнул его Лысый и спрятал кулак за спину. — Бисмарку только покажи — больше не увидишь!
— Украл? — буркнул Виталик, обижено отодвинувшись в сторонку.
— Нашёл! — шепнул Лысый, подмигнув левым глазом так загадочно, будто бы нашёл Атлантиду. — Зацени!
Лысый вытащил руку из-за спины и раскрыл ладонь, приковав к ней изумлённый взгляд Виталика. Виталик невольно ахнул, потому что на грязной ладони его недавнего друга возлежал и тускло поблёскивал в полумраке крупный женский кулон в форме капли, снабжённый толстым прозрачным камнем, подвешенный на массивную цепочку из прямоугольных звеньев… Кажется, этот кулон и его цепочка сделаны из золота, а камень, кажется — бриллиант…
Нет, такие вещи на дороге не валяются! Невозможно просто так идти и найти такую толстую цепочку, да ещё и с такими камнями… Виталик почувствовал на спине злобный холодок: а вдруг Лысый не только покупает краденое, но ещё и кого-то убил и ограбил? У мелкого перекупщика Лысого точно уж не найдётся лишняя куча денег, чтобы купить такую поразительную краденую вещь у какого-нибудь рецидивиста!