- Слышишь ты, - ядовито процедил Ариец, не вынимая сигарету изо рта, - животное в этой комнате только одно...

- ... которое с ногами на подоконнике, - закончил Фома за него эту фразу. - Ты идешь или особое приглашение требуется?

- Я должен докурить, - голос Арийца едва заметно дрогнул: все же Фоме удалось его разозлить.

- Как знаешь, - пожал плечами Фома и вышел из раздевалки.

- А теперь следующий бой! - нарочно растягивая слова, тем самым придавая им торжественные нотки, продолжил конферансье, - и у нас на ринге темная лошадка! Давайте поприветствуем нового бойца Гудвина и пожелаем ему удачи!

В зале негромко захлопали. Фома бодро вышел на середину и сделал легкий поклон, не опуская голову, а напротив, сканируя зрителей своим пронзительным взглядом. Почти равнодушные лица, они совсем не знают его, может быть, даже не верят в его возможную победу. На двери смотрят, того, второго ожидают. Тот, очевидно, местная знаменитость, а он, Гудвин, нет. Ну что ж...

- А где же наш соперник? - продолжил ведущий, начиная оглядываться так, будто потерял из виду какого-то карлика. - Где же наш шикарный Ариец?

Арийца не было, очевидно, сигарета все еще не закончилась. Ведущий беспомощно посмотрел в сторону выхода. Нужно было тянуть время.

- Можно? - Фома протянул руку в сторону микрофона, которые ему протянули безо всякого промедления.

6. В бой!

  - Здравствуйте, уважаемые зрители! - приглушенный, с легкой хрипотцой голос Фомы облетел весь зал.

Десятки глаз уже повнимательней начали разглядывать незнакомца, визуально пытаясь оценить его шансы на победу. Но не для всех он был незнакомым, отнюдь. Большие дымчатые глаза от удивления распахнулись еще шире:

- Ах ты ж, поганец, - прошептал Клим, стоящий поодаль, чтобы особо не мелькать, - из Дома сбежал, негодяй!

- Как вы думаете, что нужно для счастья? - Фома прошелся по залу. - Деньги? Нет?

- Нет! - выкрикнул кто-то со смехом.

- Кто сказал «нет»? - оживился Фома с деланым видом, изображая, будто он хочет получше рассмотреть этого человека. - Вам не нужны деньги? Тогда можете перевести их на мой счет, меня они точно сделают счастливым!

По залу пронесся хохоток - публике определенно понравился юмор Фомы. Ариец не появлялся, можно было еще потянуть время, и тут Фому уже понесло:

- Вы знаете, со мною сегодня произошел странный случай. Возле магазина какой-то бомж пытался продать мне украденный дезодорант, представьте, он такой говорит: «Братан, купи дезик, будешь пахнуть как сосна!» - Фома сделал паузу, считывая интерес на зрительских лицах, - и тут я спрашиваю: «А как пахнет сосна?» И что бы вы думали, он мне ответил? «Охренительно!» - Раздался гогот, - отличный маркетинг, ведь правда?

Клим просто рассвирепел. Мало того, что Фома, Фома, которого он буквально взял под опеку, не соблюдал его правил, так он еще и разгуливал в полуголом виде перед широкой аудиторией, травил байки и собирался вступить в бой с одним из самых непредсказуемых участников поединка.

Фома не увидел Клима, а тот еще глубже спрятался в угол, чтобы не быть замеченным, не потому, что он боялся оказаться узнанным, а для того, чтобы не сбить боевой настрой этого мерзавца, который совсем не ценил того, что ему давали. Наглый, красивый, с чувством юмора, пусть и похабным, но все же...

Клим просто глаз не сводил с его подтянутой и жилистой фигуры. Он так и лапал липким, взбудораженным взглядом это поджарое тело, прямую линию плеч, соблазнительную грудь, плоский живот с едва уловимыми кубиками, тонкую талию. С микрофоном в руках Фома дефилировал по "арене" взад и вперед, а взгляд Клима опускался все ниже - ремень на штанах был затянут некрепко, и заманчивые ямочки над ягодицами, скрывающимися под грубой камуфляжной тканью, заставили вспотеть ладони бизнесмена. Увидев доктора, уже исполнившего свою миссию и вернувшегося в зал, Клим сразу все понял - цепочка замкнулась. Уж завтра он непременно покажет Иннокентию, где раки зимуют, а сегодня, сейчас, нужно досмотреть весь этот фарс. Становилось интересно, чем закончится встреча, как его там, Гудвина, прости господи, и Арийца-отморозка, - нервно обхватив себя руками, Клим начал пристально наблюдать за Фомой, не упуская из виду дверного проема, откуда вот-вот должен был появиться еще один борец.

- О! А вот и мой соперник! - воскликнул Фома напоследок, вернул микрофон ведущему и бросил зигу.

- А мы уже заждались, - подхватил ведущий шутку Фомы, - наверно, наш Ариец составлял подробный план захвата высоких ставок! Поприветствуем же его!

Раздались громкие хлопки, не автоматов, конечно, а ладоней - у Арийца было много поклонников. Он шагал по направлению к центру зала твердой и уверенной походкой, переодевшись в короткие шорты, демонстрирующие его идеальные, как он сам считал, ноги. Для кого-то он и впрямь казался идеальным: стройный, замечательно сложенный, атлетического вида... Высокий чистый лоб, светлые глаза, прямой нос, небольшой аккуратный рот, а главное - лживая маска откровенной доброты на лице - истинный ариец во всех его проявлениях. На правом плече виднелось подобие свастики: вращающийся крест, оплетенный оливковой ветвью.

Фома быстро смекнул: нос блондина не носил признаков ударов, уши тоже были в порядке, наблюдалось лишь несколько синяков на лодыжках и предплечьях, его хорошо знала публика, по ее реакции было видно, что его любят. Если любят, значит, он показывает хорошие результаты. У него хорошие результаты и минимум травм, следовательно, его стоит очень даже опасаться.

Ариец поравнялся с Фомой и, не удосужившись даже взглянуть на него, поднял кверху руки в знак приветствия.

- В бой! - скомандовал ведущий и отскочил в сторону.

Но в драку так сразу никто не кинулся. Фома принял боевую стойку, прикрывая голову сжатыми кулаками, и набычился. Ариец тоже вскинул кулаки, но приближаться на короткое расстояние не спешил. Он начал выписывать финты, делая вид, будто собирается напасть, но все же медлил, наматывая обороты по импровизированному циферблату. Фома глаз с него не спускал, стараясь предугадать движения своего врага, наперед просчитывая каждое действие. У Арийца было значительное преимущество в виде роста, веса и опыта участия в подобного рода мероприятиях, и он пришел сюда получить адреналин, а не деньги, а Фоме нужны были и адреналин, и деньги - в этом заключалось преимущество именно его.

- Кружи его! Кружи! - раздались зрительские выкрики. - Давай, за чистоту нации!

Фома не хотел нападать первым, он опасался ошибки: тип был очень непредсказуемым.

- Эй, фашист, или как тебя там! - окликнул Фома Арийца, - это не твой батя парашу на зоне драит? Говорят, что у него татуха на жопе классная!

Ариец все же завелся и, стиснув зубы, вступил в бой. Словно боевой петух, он бросился грудью на врага, пытаясь сбить его с ног. Фома не устоял, и соперники, сцепившись в опасной схватке, покатились по полу, то и дело мутузя друг друга кулаками. Фома твердо решил сломать этот прекрасный нос, чтобы Арийцу неповадно было его задирать. Публика ожесточенно орала. Она распалилась еще больше, чем при предыдущей драке.

Отвесив мощный удар в челюсть, Фома все же смог подняться на ноги, вслед за ним подскочил и Ариец, со злобой сплевывая пену кровавой слюны. Дикие выбросы адреналина придавали недюжинные силы. Ариец метнулся в сторону Фомы и, увернувшись от удара, обхватил соперника за корпус и перекинул через бедро. Доли секунды - от гулкого удара о деревянный пол позвоночник едва не рассыпался, Фома чуть не вывихнул руку при этом. Еще момент - и он тут же увлек за собою Арийца, умело перенеся центр тяжести, и придавил соперника собою. Служба в армии давала свои плоды - Ариец не ожидал такого поворота.

- Гаси его! Гаси! - доносилось со всех сторон.

Град ударов посыпался на Арийца, тот ответил четким хуком в ухо. В голове зазвенело, и на какое-то время Фома перестал слышать - блондинистая физиономия, перекошенная ненавистью, буквально поплыла перед глазами. Он замер, в этот момент Ариец сгруппировался и оттолкнул его прижатым к груди коленом. Фома упал лицом к полу, постепенно приходя в себя. Реальность начала проясняться: кап-кап - вязкие капли окропили покрашенные в зеленый цвет доски - Фома понял, что у него что-то разбито. Он попытался приподняться на локтях, но Ариец наскочил на спину сверху и, захватив шею локтем, вжал вспотевший затылок противника себе в грудь.