Убийство Вармы, владельца известного и мощного транспортного агентства Бомбея, вызвало огромный резонанс в сферах промышленности и бизнеса. Газеты пустились «во все тяжкие», обвиняя правительство в бездействии и призывая к ужесточению борьбы с теневой экономикой, подрывающей устои государственности. Журналисты были возмущены, что следствие квалифицировало убийство Вармы, как месть на почве семейных разногласий.
Причем здесь рядовой таксист Бомбея, о котором прекрасно отзывается вся община владельцев частного извоза? — звучало со страниц газет. — Вновь темные силы хотят спрятать от правосудия и общества истинных убийц владельца транспортной компании.
На суд Говинда привезли в закрытой машине с маленьким окошечком, перекрытым крест-накрест толстыми прутьями.
— Руки назад! — грубо скомандовал полицейский, когда узник вышел из темноты, щурясь от яркого солнца.
Щелкнули наручники. Его провели в зал и указали на скамью подсудимых, отделенную от зала высокой деревянной балюстрадой, и по бокам неподвижно застыли двое полицейских, похожих на черных ангелов.
Появился судья в длинной черной мантии. Направляясь к судейскому креслу, он посмотрел на скамью подсудимых и пришел в изумление.
— Чхоту, ты?.. — спросил он и замер на месте. Однако времени для эмоций не было. Судья медленно взошел на кафедру, с трудом преодолев три ступени, и сел за длинный массивный стол на жесткое деревянное кресло с высокой спинкой.
Круглые электрические часы на противоположной стене показывали десять.
— Ваша честь! — заговорил человек в черном костюме, голос которого отчетливо звучал в тишине зала. — Разрешите мне от имени коллегии адвокатов, поздравить вас с избранием на пост судьи, а также с первым делом, которое вы будете рассматривать как судья!
— Благодарю! — мягко ответил Хари и опустил глаза.
Публика оживленно зашумела.
— Начинаем слушание! — объявил судья после небольшой паузы.
Говинд посмотрел на родное, благородное лицо с полоской седины в черных волосах, и в глазах у него потемнело. Это было выше его сил. По щекам подсудимого покатились скупые мужские слезы.
«Господи, за что такой позор! Меня будет судить родной брат!» — с ужасом подумал Чхоту и, прикрыв лицо ладонями, опустил голову.
— Ваша честь, — сказал прокурор — высокий и достаточно изящный для своего возраста мужчина средних лет, — у подсудимого есть младший брат, которого он вырастил и дал ему образование.
Мери сидела, не шевелясь. Ее нервы были натянуты до предела.
— Младший брат Раджа после окончания колледжа, — продолжал прокурор, — женился на дочери господина Вармы и переехал в дом тестя. По вине зятя отношения в доме стали постепенно портиться. Двадцатого января, между Раджой и господином Варма произошла ссора. Тесть выгнал Раджу, как и установлено предварительным расследованием. Подсудимый пошел к пострадавшему для выяснения отношений. Господин Варма горячился. Подсудимый, который хорошо известен, как человек несдержанный, тоже был в гневе. Не сдержавшись, он убил своего родственника…
Говинд был буквально сражен потоком гнусной клеветы, обрушенной на него этим хлыщом. Если бы не наручники и двое стражей по бокам, он бы, наверное, кинулся на него. Вскочив со скамьи, он громко проговорил:
— Каждый день вы подаете людям священную книгу и требуете, чтобы они говорили только правду, чтобы они клялись… Почему же вы сами лжете?!
В зале поднялся шум. Таксисты сорвались со своих мест с криками:
— Вы лжец, господин!
— К порядку! — басом рявкнул секретарь.
— Вам, подсудимый, будет предоставлено слово. В данный момент вы мешаете нам слушать дело, — спокойным и твердым голосом сказал Говинду судья, бросив на молодого человека тревожный взгляд.
Мери тоже узнала судью.
— Слушай, Фарида, — тихо прошептала она. — Этот господин судья был у Раджа на свадьбе!
— Да, да, это он, — согласилась та.
— Раджа, ты узнал этого господина? — Фарида указала глазами на Хари.
— Судью?
— Да.
— Нет, а что?
— Ведь ты с Манжу кланялся ему на свадьбе, как старшему брату, — напомнила девушка.
Раджа присмотрелся к Хари.
— Боже! — воскликнул он, и ему стало не по себе.
— Надо будет обязательно поговорить с ним, — сказала Мери.
— Хорошо, — согласился Раджа.
На молодых людей зашикали соседи.
— Ваша честь, — спросил прокурор сквозь легкий шум в зале, — я могу начать допрос свидетелей?
— Да, конечно, — ответил судья.
— Мой первый свидетель — господин Рамасан!
Рамасан вошел в зал и поднялся на трибуну, предназначенную для свидетелей.
— Клянусь говорить правду, одну лишь правду и ничего, кроме правды, — продекламировал он и выпрямился, поглядывая на прокурора.
— Господин Рамасан, сколько лет вы знали господина Варму? — любезно спросил тот.
— Двадцать лет. Все эти годы я работал у него управляющим.
— Верно ли то, что последнее время отношения между Раджой и его тестем стали враждебными? — Прокурор явно направлял показания своего свидетеля по нужному ему руслу.
— Да, это так. Раджа безалаберен. Он много тратил. Репутации фирмы был нанесен урон, и господин Варма это тяжело переживал.
— Дальше, дальше, — подбадривал его прокурор.
— Наконец, двадцатого января между ними произошла ссора… — свидетель глубоко вздохнул. В зале было душно, к тому же его слегка тошнило после вчерашнего застолья, и еще он очень хорошо понимал, что сильно рискует: на суде было полно респектабельной публики. Но прокурор обещал, что все будет хорошо, и он решил лить воду на ту мельницу, которая намелет ему побольше прибыли. — Сгоряча Варма выгнал своего зятя из дому.
— Прошу занести в протокол, — поспешил заметить прокурор, — когда из дома выгоняют зятя, он, в соответствии с законом, лишается не только крова, но и состояния!
Умело поразив еще одну цель, государственный обвинитель повернул сияющее лицо к свидетелю и продолжал:
— Что было дальше?
— Дальше?.. Раджа ушел, конечно. Я пытался успокоить босса, говорил, что молодому человеку надо дать шанс исправиться, что он поступил с ним уж очень жестоко. Наконец, мы решили, что Раджа должен попросить прощения, но найти его я не смог.
— Хорошо! — кивнул прокурор, вытирая выступившую на лбу испарину.
— Я искал его повсюду, но не нашел. Тогда я подумал, что он у брата, и, позвонив, попросил Раджа к телефону, но подошел Чхоту… В ответ на мои слова он сказал, что придет сам и все уладит.
— Это ложь, ваша честь! — снова не выдержал Говинд и приподнялся со скамьи, но две сильные руки вернули его на место.
— Подсудимый, не нарушайте порядок! — спокойно призвал судья. — Предупреждаю вас!
Соседи Мастера Чхоту и таксисты подняли шум.
— К ответу этого свидетеля! К ответу лжесвидетеля! — кричали они.
— К порядку! — властно воскликнул секретарь.
Полицейские в дверях прикоснулись к дубинкам.
— Пожалуйста, продолжайте свои показания, — сказал судья, обращаясь к свидетелю.
— Так вот кто звонил! Ах ты, подонок несчастный! Так бы и задушила тебя своими руками, прости, Господи! — сквозь зубы процедила Мери.
— Он пришел, — продолжал Рамасан.
— Кто? — уточнил судья.
— Чхоту. Потом они скандалили… Затем все стихло…
— Это все, вы свободны! — поспешил прокурор подвести черту, опасаясь нежелательных вопросов к своему свидетелю.
— Благодарю вас, сэр! — Рамасан поклонился и, с облегчением вздохнув, вышел из зала.
— Ваша честь, вызываю в качестве свидетеля младшего брата подсудимого, Раджа.
Молодой человек поднялся и подошел к свидетельской кафедре. Прокурору не понравилось, что свидетель был в зале, и он недовольно поморщился.
— Господин Раджа, значит, вы отправились к брату двадцатого января рано утром?
— Да! — ответил тот.
По исхудавшему и бледному лицу Раджа было заметно, что он очень переживает за брата. Теперь он прекрасно понимал, что все произошло по его вине. И то, что за решеткой оказался его старший брат, человек кристальной честности, было для него невыносимо.