[Мы строгие]

Девушка немного улыбнулась на их прямолинейный ответ, и глянула на Изумо, который выглядел спящим.

— Спасибо. Не защити ты меня, я бы умерла. И мне нужно поблагодарить и остальных. Нужно сказать им спасибо за то, что они со мной.

Казами медленно опустила голову и сомкнула свои губы с его.

После непродолжительной влажности, она отодвинулась.

— Я отправляюсь вперёд. И помни. Отныне моё сердце не пойдёт с тобой. Даже когда мы шагаем рядом, помни, что я надеюсь отправиться с тобой. И…

И…

— Кажись, я попытаюсь набраться уверенности в себе. Что бы кто ни говорил, и как бы я ни волновалась о результате своих действий, я всегда попытаюсь делать всё, что в моих силах.

Она улыбнулась.

— Так я всегда буду как новенькая.

Казами взглянула на V-Sw и слова, написанные на консоли меча.

[Увидимся]

— Ага.

Девушка кивнула и вышла за дверь в коридор.

Она на мгновение замешкалась, но перешла на бег.

Старшая медсестра с поста посмотрела в её сторону.

— О, у вас правда всё хорошо? Похоже, все спешат сюда.

— Всё в порядке, так что прошу, скажите им возвращаться. Я сама пойду им навстречу.

Она приподняла G-Sp2 с сумкой на нём.

Глаза старшей медсестры остановились на оружии и только теперь, похоже, осознали, что оно восстановлено. Её лицо окрасилось удивлением и улыбкой.

— Постарайтесь там.

— Непременно.

Как раз перед самым спуском по ступенькам Казами приметила кого-то у окна детской комнаты.

…Это мать того ребёнка.

Женщина выглядела так же, как и раньше.

— Уже уходишь? И с каким-то большим инструментом?

— Да, ну… Это связано с подработкой.

— Вот как?

Женщина озадаченно наклонила голову, но искренне улыбнулась.

— Старшая медсестра сказала мне тут кое-что странное. Вроде как ты спасла моего ребёнка.

— Я бы сказала, что было наоборот.

— Э?

— Ой, и извините. …Я забрала его первый поцелуй. На то были свои причины, так что не поймите неправильно.

Казами поклонилась, а женщина посмотрела на неё в полнейшем замешательстве.

Но когда девушка подняла взгляд, женщина наклонила голову.

— Первый поцелуй? Эм, я не совсем понимаю, о чём ты говоришь… но мой ребёнок — девочка.

— Э?

Казами вытянула шею вперёд и посмотрела женщине в глаза.

— …

Девушка проглотила голос и выдала глубокий смешок.

Казами согнулась, пришла к личному понимаю и неожиданно подняла взгляд.

Она кивнула матери ребёнка, который ей помог.

— Большое вам спасибо.

Едва лишь она снова подняла голову, как побежала вниз по лестнице.

Казами пропустила одну ступеньку, затем две, и желала продолжать без конца.

…Как странно.

Почему она чувствовала себя так легко и бодро?

Её сердце ощущалось как ветер. Оно порой неистово раздувалось, врезалось в стену, разбивалось на куски, но вдобавок поднималось в воздух и спокойно шло, куда пожелало.

Это наверняка время для положительной стороны ветра.

— Да.

Спускаясь по ступенькам, Казами засунула руку в карман и вытащила письмо. Там был совет, оставленный Брюнхильд.

Хотя и запоздало, она открыла его и обнаружила одну строчку.

«Не сомневаюсь, что дурочка вроде тебя всё равно победит, так что я ничего не стану писать.»

— Ну, а как же ещё.

Казами быстро спрыгнула с круговой лестницы.

Она выбежала наружу в ночной ветер под луной.

Под ночным небом сияла полоса света.

Она освещала протяжное асфальтированное покрытие в долине между гор.

Это взлётно-посадочная полоса.

Асфальт, покрывающий трёхкилометровую полосу, был совсем новым.

В обмен на это с обеих сторон тянулись толстые стены двухметровой высоты. Они являли собой баррикады, созданные из старого треснутого асфальта.

Верх насыпей разгладили до плоской платформы, и по ней ходили несколько фигур.

Это были автоматические куклы, одетые в боевую форму горничных UCAT и снабжённые философскими камнями, позволяющими находится во внешнем мире.

У пояса они носили автоматы и постоянно осматривали местность своим зрением и концептуальными чувствами.

Их было так мало в патруле из-за того, что индивидуальные чувства кукол охватывали широкую площадь, но их довольно часто меняли другие горничные. Это также предоставляло смену обстановки, а то иначе бы они всё время находились снаружи.

Их разместили и в другие области, помимо полосы. Некоторые расположились в южных и северных лесах, а отдельные стояли перед резервацией 1-го Гира на западе.

Они патрулировали группами по двое, но общались не с помощью голосов.

Куклы передавали всё по коллективной памяти.

— Это 56-я, Ирис, в патруле с 57-й. На юго-западном краю южного леса без изменений.

— Тэстамент. Прошу, возвращайтесь. 93-я и 94-я, Камелия, следующие, так что они займут ваше место.

— Так точно. …Над чем вы там работаете?

— В данный момент мы открываем большую часть третьего этажа замаскированного здания и нагромождаем оборудование и взрывчатку на случай атаки. Базой послужит столовая, а здесь будет склад. Для предотвращения внешнего нападения на защитные ставни наложен концепт со значением «Здесь входа нет».

— Так точно. Используется немало специального оборудования, поэтому я пришла к заключению, что это непросто. Я слышала, Госпожа Мияко в UCAT Изумо взяла на себя массовое производство концептуальных камней отражения, чтобы противодействовать концепту навязывания мыслей, который использовала та девочка во время посещения UCAT.

— Тэстамент. Те, что недавно переправили по воздуху, перенесены на третий этаж. Я пришла к заключению, что они окажутся полезными.

Автоматические куклы использовали коллективную память для передачи того, что воспринималось ими как данные.

С четырёх углов взлётной полосы установили крупные излучатели концептуального барьера.

Устройства имели шесть бочкообразных металлических объектов, установленных в кольцо; каждое создавало вокруг себя площадь управления гравитацией и предотвращало полёт крупных машин. Их эффективное расстояние было приблизительно пять километров. В случае сканирования показаний незарегистрированных философских камней, приближающихся по воздуху, нарушители будут помещены внутрь Концептуального Пространства и направлены вниз.

Автоматические куклы охватывали землю, а излучатели барьера — небо.

Просто на всякий случай у полосы установили пропускной пункт. Свет всё ещё сочился из будки, расположенной рядом со ставшим на колени Богом Войны в укрытии. Если что-нибудь случится, пилоты тут же сядут на борт.

Чтобы помочь с обеспечением безопасности, велись переговоры с UCAT других стран, но отдел Ёкоты американского UCAT решил в случае тревоги выдвинуться самостоятельно. При малейшей необходимости их механические драконы прибудут в течение десяти минут.

На самом деле Япония хотела, чтобы американский UCAT оставался в японском UCAT постоянно, но отделы других стран наложили на это запрет, чтобы Соединённые Штаты не получили неоправданное преимущество. К сожалению, это привело к тому, что остальные страны не спешили теперь помогать с безопасностью.

Как раз планировалось провести встречу на эту тему в грядущем ноябре.

Автоматические куклы были в курсе всего происходящего и имели собственные мысли на этот счёт.

— Так точно. Мир ещё не сплотился, — сказала одна.

— Тэстамент. Это означает, что мир во всём мире зависит от нашей работы здесь.

Счастливые от получения такой работы, они продолжали двигаться.

Их зрение видело в темноте и улавливало тепло.

Однако от этого легко можно было спрятаться, используя концептуальный камуфляж.

Их наибольшим преимуществом являлась способность засекать показатели философского камня, имея при этом человеческие размеры.