— ...
— Она хочет донести идею тем, что разгромит своего внука и Концептуальное Ядро 10-го Гира, который можно считать миром, украденным у неё.
Он перевёл дух.
— Она скажет что всё, что они у неё украли, было ниже её, и, как следствие, не тем, чего она ожидала.
Микоку ответила лишь с небольшим нарушением своих взмахов.
— Ты подразумеваешь, что она хочет высмеять то, во что верила и защищала, и отнестись к ним, как к разочарованию? Она хочет сказать, что украденное у неё в прошлом не имело особого значения?
— Только Ёрд решать, что она чувствует, Микоку. Мы не вправе решать за неё. Правильно?
На этих словах Хаджи сдвинулся с места.
Колебание меча Микоку прошло, поэтому он решил, что может пустить её в бой, и она может сражаться, не позволяя чувствам влиять на свои действия.
Он не может потерять Микоку, Сино или остальных в сегодняшней битве.
Микоку обладает сильной регенерацией, но она не идеальна. Если философский камень в её груди разрушить, она умрёт.
...Могучая сила, но выглядит чуть ли не слишком просто для кого-то, вроде неё.
Шагая по насыпи, Хаджи не прерывал размышлений. Тот философский камень — последнее, что сделала мать Микоку.
Она была экспертом в создании философских камней, но об этом мужчина подробностей не знал. Имей он какую-то скрытую силу, Хаджи не мог её выпустить.
Если там что-то есть, после сегодняшней битвы Микоку сама это выяснит.
...Чего я всё-таки добился?
Ёрд, наверное, гадает о том же, — думал он, скрывая горькую улыбку на губах.
Затем он услышал за спиной справа голос Микоку, махающей мечом.
— Отец, спасибо, что составил мне компанию в это напряжённое время.
— О, что это, Микоку? Ты пытаешься вызвать дождь? Хм?
— Я больше никогда не стану тебя благодарить!
Шагая дальше, он услышал, как она цокнула языком, и рассмеялся.
Лучше не придумаешь, — подумал он. — Так мы обычно себя и ведем.
Но к нему снова донёсся её голос.
— Отец?
— В чём дело? Хм?
— Ну, — она махнула мечом. — Как бы... Похоже, ранее у тебя был приятный сон. О ком он был?
— Ох, — Хаджи почесал голову. — Хороший вопрос. Я забыл. Это был сон о давней, предавней эпохе. В конце концов...
— В конце концов?
— Это был сон о времени, когда я тоже хотел быть героем... Давненько выходит, разве нет?
Микоку ответила, твёрдо взмахивая клинком.
— Тогда кто ты сейчас? Полон неоправданных ожиданий?
Он ответил, подняв взгляд к небу.
— Это ещё один хороший вопрос.
Он слабо пробормотал слова и на ходу созерцал алое небо.
Наконец, он направил в те покрасневшие небеса тихие слова.
— Я подумаю об этом во время сегодняшней ночной битвы, Микоку.
Глава 18. Нечто важное для меня
Во тьме слышался шум воды.
Её поток ниспадал сверху. Он скатывался с высоты и разливался о каменистую область внизу.
Это водопад.
Камни перекрывали сияние луны, поэтому оно не достигало водопада. Но свет ниспадал на каменистый водоём, и на вывеске близлежащей зоны отдыха сообщалось имя водопада: "Хоссава".
Он находился глубоко в Хинохаре, западнее Акигавы и на одну гору южнее Окутамы.
Географически это часть гор Акигавы прямо на юг от Окутамы, и местный водопад продолжал бурлить, несмотря на темень.
Посреди мрака и шума падающей воды перемещался одинокий цвет.
Он был белым.
Тот цвет, противостоящий тьме, выделялся среди прочей местности вокруг водопада.
Это была женщина в белом халате, на внутренней стороне которого вышили имя "Чжао".
— Серьёзно, Ёнкичи, чего ты так далеко удираешь? Жалко смотреть.
— Мне нет прощения, гес.
Второй голос раздался снизу падающей воды.
Внутри озера на дне водопада кто-то был.
Там виднелась только верхняя часть тела Ёнкичи.
Ему не хватало левой руки, и темнота оставила видимой только колеблющуюся тень под непрерывным плеском воды.
— Я смываю боль, гес. Дыхание природы этого чистого потока исцелит рану дракона, гес.
— Ты и впрямь не отличаешься от людей 7-го Гира. Ты повышаешь своё естественное исцеление "смывая рану" и "не показывая рану". Это сродни обладанию собственным антисептиком или лечебными талисманами. ...Правда, как и мы, они смывали свою усталость в горячих источниках или ванных на открытом воздухе.
— В таком случае, Лоу-Гир не особо отличается, гес. Наша версия просто сильнее, гес.
Ёнкичи рухнул внутри водопада, и Чжао услышала, как он пнул в воде ногой.
— Чтобы выделяться среди братьев, я покрасил свои волосы, но, похоже, и этому скоро придёт конец, гес.
— Не переусердствуй, дурачок. Коль ты бы хоть чуть зазевался, то потерял бы всё тело, верно? Промокни в чистой воде и подлечись. ...Меж тем, как там те дети?
Ответ прозвучал не от мужчины под водопадом.
Мужской голос раздался из-за спины Чжао.
— Я отправлюсь сегодня ночью.
Это Мицуаки? — подумала она, оборачиваясь.
Женщина хмуро окинула взглядом мужчину в белом халате, стоящем на расстоянии вытянутой руки.
— Не пристало стоять за спиной у леди.
— Вы уверены, что не потеряли бдительность, Леди Чжао?
— Вполне уверена.
Она подняла правую руку, показывая зелёный свиток в своих тонких пальцах.
Мицуаки лихорадочно пошарил по карманам и осознал, что нужная ему вещь пропала.
Словно выделываясь, Чжао покрутила украденный свиток в руке.
Когда она подняла правую руку, быстро вращающаяся зелёная трубка обвилась вокруг как живое существо.
Со взмахом предплечья свиток переместился на правое плечо, перевернулся по шее и прокатился до самого конца левой руки.
В темноте зашелестел шорох одежды и звук сжатия свитка в её левом запястье.
— Концептуальное оружие манипуляции окружающей средой "Космический Комикс #1". Попервах он предназначался для стабилизации среды в резервациях, но его мощь была столь велика, что из него сделали концептуальное оружие, а затем запечатали. ...Ты помнишь, кто его сделал?
— Саяма Асаги.
— Да. Помнится, он создал и Меч Лазурного Дракона Икко. ...Ты воротишься к Отряду Левиафана с этим?
— Да. Мы ещё с ними не закончили. Однако мы размышляем, кого выбрать своими противниками. Казами-сама и остальные почти полностью выбыли.
После заминки Мицуаки продолжил.
— Даже так мы не станем сдерживаться. Мы постараемся, чтобы они все присоединились к бою.
С рывком запястья Чжао швырнула свиток ему обратно.
Старик раскрыл правую сторону белого халата, и крутящийся свиток попал прямо ему в карман.
Затем Чжао нахмурилась на его слова.
— Я не одобряю гнушательств над слабыми. Казами, наверное, всё это время заливалась слезами.
— Леди Чжао, вы помните первую битву Казами-сама?
— Её первую битву?
— Да, — Мицуаки улыбнулся. — Внутри Концептуального Пространства очутился самый обычный человек, и к ней направлялись основные силы 6-го и 10-го. Ей на выручку бросился Изумо-сама... и мы.
— Ох, точно. Так оно и было.
— Она могла убежать. 6-й и 10-й не стал бы воспринимать обычного человека как своего врага. ...Но в грузовике, что перевозил G-Sp и X-Wi, также находилась Сибил-сама. Посреди яростной битвы Казами-сама спрятала Сибил-сама в безопасном месте и затем присоединилась к Изумо-саме на поле боя. Там она помогла сдержать прототип Вритры, который 6-й активировал в попытке самоуничтожения, — объяснил Мицуаки. — И при этом, изначально бросившись ей на помощь, мы думали, что она обречена.
— Так чего же она так просто проиграла на этот раз, когда с тех пор столько тренировалась?
— В этом-то и вся загвоздка. Могу только сказать, что есть разница между тем, кем она была, и кем она стала.