— Спасибо за мнение, но уже слишком поздно. Возможно, у нее были чувства ко мне, но я уверен, что они мертвы. Я слишком много от нее скрывал. Единственное, что могу сделать сейчас, это убедиться, что ничего не случится с тобой или Андором, потому что я привел ее к нам.

Он был уверен, что Джулия скажет своему отцу, и что Джерард придет за ним и его братом. Если это произойдет, то будет виноват Ижак потому, что хотя Андор убил Кевина в целях самообороны, Ижак привез Джулию сюда. Он познакомил ее со своим миром и тем самым поставил под угрозу своего брата и Лиссу. Он сделает все возможное, чтобы его брат и его пара остались в безопасности, и если его убьют под перекрестным огнем, возможно, так будет лучше. Это спасет Андора от необходимости убивать его, когда проклятие придет, чтобы забрать его.

Глава 15

Прошла уже неделя после ссоры Джулии с Ижаком, и он по-прежнему мысленно преследует ее. Она хотела его ненавидеть. Он был тем, кого Джулия воспитывалась презирать, и он причинил ей столько боли. Дело не в том, что он был драконом, поскольку Ижак был тем, кем был. А тот факт, что он заставил ее хотеть его, он заставил ее тело петь, и она все еще жаждала его прикосновения, когда была одна ночью. Зачем ему притворяться, что хочет ее, когда все, что нужно, это чтобы она не узнала, что его брат сделал с ее. Было бы менее жестоко, если бы он убил ее сразу же.

Огонь гнева, который был внутри нее, когда она выстрелила в него, сгорел несколько дней назад. Она не могла поверить, что сделала это, что он не отомстил после того, как болт прошел через его плечо. У него было бы время, пока она заряжала арбалет.

Ее отец всегда говорил, что единственный безвредный дракон — мертвый, что если ты стреляешь в него, то нужно убить сразу, иначе они будут на тебе быстрее, чем ты моргнешь. Так зачем тогда надо было Ижаку отпустить ее? Она выстрелила в него, у него были все основания, чтобы хотеть отомстить, если Ижак был бессмысленным убийцей, как считал ее отец. Может ли ее отец ошибаться?

Она не знала, каков был ответ, когда въехала на парковку у дома Кевина. Джулия остановилась здесь из-за отсутствия другого ночлега. Если бы это зависело от нее, она бы уже покинула долину Уолдрон. Она бы все это считала самой большой ошибкой в своей жизни.

К сожалению, рассказав ее отцу неделю назад, что она встретила кого-то, только отправила его прямо к ней. Она не знала, что бы она сказала ему о Кевине, но она забыла скрыть то, что оставил Кевин, и ее отец прочитал все это. Он точно знал, что случилось с его драгоценным мальчиком.

Его гнев был холодным, а не огненным, и она дрожала, когда вспоминала взгляд в его глазах. Она наполовину ожидала, что отец пойдет к Ижаку и его брату, но он не двигался в этом направлении всю неделю. Джулия была уверена, что охота на драконов стоит на повестке дня, это только вопрос времени. Она не знала, что собирается с этим делать. Если бы отец ушел сразу же после ее ссоры с Ижаком, у нее было достаточно боли и гнева внутри нее, чтобы идти вперед.

Все время ожидания давало ей время подумать и скучать по нему. Почему она не могла выбросить Ижака из головы? Она была какой-то мазохисткой, которая не могла видеть то, что было прямо перед ней? То, что произошло между ними, было притворством, ложью, чтобы следить за ней. Это ничего не значило для него несмотря на то, что он сказал, когда Джулия держала арбалет. Ижак говорил все, что думал, что удержит ее от преследования своего брата за то, что он сделал.

Джулия покачала головой. Почему она вообще это обдумывает? Она выросла в семье охотников на драконов, это было наследие, от которого она не могла уклониться. Ижак не может быть убийцей, по крайней мере, не то, что она знала, но то же самое нельзя сказать о его брате Андоре.

В сумочке зазвонил ее телефон, и она вытащила его. Ее сердце дало небольшой скачок в мысли, что это может быть Ижак, и она безжалостно оттолкнула ее. Если это был он, она не хотела с ним разговаривать. Ей нужно ожесточить сердце. Ей пришлось выбирать между своей семьей и мужчиной, которого она едва знала, человеком, который бессердечно использовал ее, чтобы удержать ее от познания правды о ее брате.

Номер она не знала, и когда ответила услышала женский голос.

— Джулия? Это Лисса.

Рука Джулии сжалась вокруг телефона. Какого черта лживая бывшая Кевина звонит ей? Весь гнев на ее неспособность перестать думать об Ижаке выплеснулся наружу.

— Чего ты хочешь? — Эта женщина ничего не могла сказать ей, что она хотела услышать, но Джулия не смогла повесить трубку. Боже, она была мазохисткой.

— Я подумала, что ты захочешь узнать, как Ижак. Его рана почти зажила, — Джулия прошла через рывок облегчения, но она не собиралась признаваться этой женщине. Лисса вздохнула на другом конце линии, но было очевидно, что она не собиралась отказываться от того, что было причиной ее звонка. — Я полагаю, это чудо, что ты не вешаешь трубку. Поможет, если я скажу, что знаю, что ты чувствуешь?

— О, ты понимаешь? Андор тоже убил твоего брата? Он соблазнил тебя и соврал тебе обо всем, чтобы ты не узнала об этом? — горечь гнева разлилась на ее языке. Как посмела эта женщина позвонить ей и сказать, что она знает, что чувствует. Лисса понятия не имела, каково это — знать, что кто-то, к кому ты испытываешь чувства, кто-то, кто, как ты думаешь, отвечает взаимностью, лгал тебе все это время.

— Я знаю, что ты злишься, и у тебя есть на это полное право. Знаю, у тебя нет причин верить мне, но Ижак так же опустошен, как и ты из-за того, что случилось. Думаю, вы оба оказались в ситуации, которая вышла из-под контроля, и вы оба пострадали в результате. И не обольщайся, Ижаку больно так же, как тебе.

Джулия крепче схватила телефон. Она не хотела говорить об Ижаке, не с ней.

— Ты не знаешь, что я чувствую или что я думаю, так что не пытайся.

— Почему бы мне не сказать тебе то, с чем я очень хорошо знакома. Я не уверена, что ты знаешь, каким человеком был твой брат. Может быть, он был самым милым, добрым из мужчин в своей семье, — Кевин никогда не был таким, но Джулия не собиралась признавать этого. Она точно знала, каким человеком был ее брат. Сладкие и добрые не были словами, которые были даже в царстве существования для Кевина. Но только потому, что он был одержимым мудаком, это означало, что он должен был умереть? — Позволь мне рассказать тебе о человеке, с которым я была почти два года. Он был опасен. Он вломился в мой дом, уничтожил мои вещи. Он угрожал мне и заставил меня бояться выйти из моей входной двери, и он дважды пытался убить Андора. В первый раз Андор отпустил его. Мы оба думали, что будет лучше, если полиция разберется с ним, и только после того, как Кевин доказал, что он не остановится, пока мы с Андором не умрем, мужчина, которого я люблю, что-то с этим сделал.

— Зачем ты мне это рассказываешь? — История Лиссы совпадает с тем, что Ижак пытался сказать ей. Если быть честной, Джулия знала, что эта история была правдой, потому что Кевин был опасен для тех женщин, которые были пойманы в ловушку его одержимости. Лисса не была первой женщиной, которую он преследовал, и он был жестоким со своими другими подругами в прошлом.

Джулию разрывало знание о том, каким человеком стал Кевин с воспоминаниями о том, кем он был, когда они были моложе. Он был самым милым маленьким мальчиком, когда был ребенком, и она не знала, что с ним случилось, чтобы превратить его в оскорбительного человека, которым он стал. Детская версия Кевина была той, по которой она скучала, и он не был рядом в течение длительного времени.

— Я просто хочу, чтобы ты поняла, что Андор не тот кровожадный убийца, которым ты хочешь его видеть. Твой брат угрожал ему так, чтобы было ясно, что он никогда не остановится, и все сводилось к выбору. Андор предпочел жить. Твой брат знал, что ему грозила смерть, когда пошел за драконом. — Голос Лиссы стал мягче, наполненный состраданием и пониманием, когда она снова заговорила. — Я не знаю, что произошло между тобой и Ижаком, но я знаю, что ему больно. Знаю, что он чувствует к тебе то же, что и ты к нему. Если бы там не было чувств, тебе бы не было так больно от того, что случилось. Ты бы выстрелила ему в сердце и покончила с этим. Если бы он или Андор были монстрами, в которых ты веришь, ты давно была бы мертва. Как только Ижак узнал, кто ты, он убил бы тебя.