— Почему?
— Это не должно тебя беспокоить. Что ты сделал с телом?
— Всё почистили, а тело уже сожгли, но…
— Тогда нет смысла волноваться.
Демьян повесил трубку. Арооми тут же достал мобильник и набрал номер своего нового знакомого в компании мобильной связи.
— Ты проследил? — спросил Арооми.
— Уже почти, — голос оператора дрожал, как недавно у издателя — оба страшно боялись своих господ. До смерти. — Номер я засек сразу…
— Как долго мне ждать?
— Минуту. Даже меньше. Всё готово! Житомировский переулок, дом восемь, квартира сорок три. Проживает некто Дмитрий Лукьянов…
— Это меня уже не интересует. Прощай.
Арооми отключился.
— Когда? — спросил Ор.
— Сейчас, — ответил Арооми. — Чего тянуть?
Четыре слепца взяли тросточки, и пошли убивать эмиссара. Восемь ноздрей трепетали в предвкушении.
Бескрайняя ледяная пустыня не изменилась, да и с чего ей меняться? Тот же крупный снег с неба, тот же трон посредине бесконечности, та же прекрасная женщина на нём, тот же забитый, испуганный Кай слева от своей Королевы. И только эмиссар сильно изменился. Демьян стоял на коленях, одетый в длинный, покрытый инеем балахон, и целовал Ее руку. Глаза эмиссара полностью зеркальны, женщина могла видеть в них отражение. Он целовал ее руку, следуя одному ему слышному такту, — между каждым прикосновением губ к ладони промежуток примерно в пять секунд. Это необходимо — после прикосновения к Ее коже, губы покрывались тонкой корочкой льда. Но у Демьяна уже достаточно сил, чтобы заставить их оттаять и снова попробовать кожу на вкус.
— Всё идет хорошо? — спросила женщина ангельским голосом. Как обычно, эхо разнеслось по пустыне, понизив температуру на несколько градусов.
— Да, моя Королева, — ответил Демьян. — Через пару месяцев я убью нескольких Ткачей, а пока они будут набирать новые силы, убью всех.
— Это хорошо. — Ах, ее улыбка! — Ты любишь меня?
— Больше жизни, моя Королева! — только произнося ей признания, Демьян пропускал в голос эмоции. Бурные чувства, какие и не снились Отелло.
— Я начинаю тебе верить…
Опять этот проклятый ветер! Почему, почему он не может оставить его здесь навсегда? Почему он отрывает от единственной, которую любит. Ради нее живет, ради нее существует. Он никто без нее!
Но ветру наплевать. Он сдвигает пустыню, Демьян падает в пустоту.
Демьяну повезло — проснись он на минуту позже, его взяли бы холодненьким. Но белые глаза с зеркальными зрачками открылись, когда четыре мужчины с тросточками, вошли в его подъезд. Демьян установил маленькое устройство, сообщавшее, когда на его территорию кто-то нагрянул. Днем Демьян его отключал, а ночью…
Пикнуло четыре раза. Если б два, Демьян решил бы, что загулявшая парочка. Три — молодая семья снизу. Но четыре его насторожило. Он вскочил с кровати и быстро оделся — накинул копию балахона из сна, только без инея. А когда повернулся к двери, она вылетела с петель.
Четыре убийцы сразу поняли — нахрапом не возьмешь. Эмиссар стоит посредине комнаты и смотрит холодными зеркальными глазами. Он, может, и не полностью готовый эмиссар Снежной Королевы, но уж точно его не застали врасплох. Слепцы вошли в квартиру, вытаскивая из тросточек тонкие мечи. Одновременно каждый из них почувствовал давление на своего носителя. Кай — Ее первейший слуга — свел бы с ума любого, кто пришел убивать эмиссара, но слепцы — не «любые». Ментальную атаку они отразили. С трудом, но отразили.
— Эмиссар, — поклонился Арооми. — Мы пришли, чтобы убить тебя.
— Вместо этого вы умрете сами.
Демьян двинулся стремительно и бесшумно. Первым делом он перестал дышать и остановил биение сердца. Он умер бы, если поединок продолжился долго, но всё решилось секунды за три. Балахон не просто дань моде, он очен пригождается, когда имеешь дело с главарями клана Слепой Дюжины. Слепцы слышат все, от дыхания и до стука сердца, но сердце Демьяна встало, а легкие не работали. Слепцы чуют жертву, особенно пот, непроизвольно выделяющийся при вбросе в кровь адреналина. Но Демьян не волновался и уж тем более не потел. Кожа слепцов чувствует излучаемое человеком тепло, ощущает колебания воздуха от движений. Тело Демьяна не излучало тепла, сливаясь с температурным фоном комнаты, а от второго предохранял балахон. Начав движение, Демьян взмахнул им, как крыльями, и слепцы, всего на секунду, потеряли ориентацию. И одновременно с этим им по башке ударила вторая ментальная атака Кая — куда сильнее предыдущей. Их зашатало, эмиссар пропал, а потом раздался душераздирающий рев Ора. Следом слетела голова Трура, а Харура выкинули в окно. Не больше трех секунд, и Арооми остался с эмиссаром один на один. Демон в теле человека понял, что произошло, когда сердце Демьяна забилось, а легкие наполнились воздухом. Сначала он налетел на Ора и оторвал тому руку — она до сих пор болталась на рукояти меча. Арооми не знал, успел ли Ор нанести эмиссару повреждения, но, по всей видимости, нет. Теперь колебания воздуха снова достигали его кожи, он чувствовал что Ор лежит на полу со скрученной шеей. Дальше, Демьян отрубил голову Труру и, наверное, ударом ноги отправил Харура в окно. Если тот еще жив, осталось ему недолго. Удар эмиссара должен переломать все кости в грудине. На очереди он.
— Ты можешь убить себя сам, — сказал Демьян.
— Я, пожалуй, попробую увлечь тебя в могилу.
Мгновение, и клинки скрестились. С такой скоростью, что пропали из виду, и только яркие искры между эмиссаром и слепцом мелькали в темноте квартиры. Со стороны это казалось битвой двух волшебников. Стоят два человека и машут руками, а между ними ярко вспыхивает, как от сварки. Арооми — превосходный фехтовальщик. Тысячелетия практики все-таки. Он ревет, как загнанный волк, швы на глазницах лопаются, льется кровь. Из глотки пышет жаром и зловонием поперек с высочайшими децибелами. Сейчас Арооми похож на того, кто есть — демон из стародавних легенд. Совершеннейший убийца, отправивший на тот свет легионы смертных. Но эмиссар… это эмиссар.
Демьян никогда не держал в руках меч и уж тем более его не держал Дмитрий. Но у эмиссара есть преимущества. Скорость, сила и вдохновение. Он не сражался, он писал сцену для книги. И в книге он побеждал. Нестандартное движение, Арооми попался на ложный выпад, и его голова катится по полу.
Демьян не запыхался, а как только убил слепых, бросил меч на залитый бордовой, вонючей кровью пол и пошел к шкафу. Там за одеждой лежали деньги. Запачканный балахон он кинул на кухне и открыл газ. Переоделся, упаковал деньги в кейс и вернулся на кухню. Все окна, кроме выбитого, закрыты. На стол легло давно заготовленное устройство, очень похожее на то, каким скрыли следы убийства его брата. Он нажал кнопку и вышел из квартиры. И не посмотрел в окно. Там, в соседнем доме, молодой мужчина до сих пор не мог поверить в то, что увидел.
«Так не бывает», — думал Денис. Хотя начиналось обыденно. Просто подручные пришли к хозяину на встречу. Правда, с другой стороны, четыре слепых встречаются с загадочным человеком, который, по словам Шалита, если не бог, ближе всего подошел к этому понятию. Ситуация несколько двойственная, но изначально понятная, а потом началось такое…
Слепцы зашли в подъезд. В руках трости, на глазах огромные очки, но со стороны нормальные люди, не скажешь, что незрячие. Денис приказал Васе оставаться за углом и снова угадал — если бы водитель увидел человека, вылетевшего из окна пятого этажа, сделал бы ноги, а Денис навсегда выбыл из игры. Как только слепые скрылись, Денис ломанулся в противоположный дом и, как мог быстро, забрался на пятый этаж. С лестничной клетки открывался прекрасный обзор. Денис выбрал последний этаж, чтобы иметь вид всего дома. Лампочка на клетке перегорела, его никто не заметил, а он увидел почти всё.
Действия начались, как только он встал у окна. Из квартиры пятого этажа, вылетел слепой. Правда, вместо тросточки в тусклом свете непогашенных оконных проемов Денису подмигнул меч. Слепой ревел, как тигр, но недолго — до того как распластался по асфальту темной лужей. Так люди не разлетаются, даже после падения с пятого этажа — словно пакет с кровью скинули. Но Денис не смотрел на умершего, все внимание поглотила картина в выбитом окне.