В институте Антона учили, что как бы тщательно ни готовилось преступление, как бы осмотрительно оно ни было совершено, следы все равно остаются. С надеждой найти эти следы и зарылся Антон на следующее утро в бухгалтерский архив колхоза. К вечеру от моря бумаг и бумажек рябило в глазах, щипало в горле от бумажной пыли, а результат был неутешительный - в злополучную осень 1966 года в Ярском работали машины из самых различных организаций райцентра, из Новосибирского и Пермского автохозяйств и даже из Новокубанского района Краснодарского края. Никаких сведений о водителях этих машин в бухгалтерских документах не было, так как большую часть документов в связи с истечением сроков хранения уже давным-давно успели уничтожить.

Положение складывалось, как сказал Чернышев, хуже губернаторского. Не поедешь же, скажем, в Краснодарский край, чтобы там в каком-то неведомом Новокубанском районе искать неведомого шофера и его машину с бежевой кабиной. За шесть лет кабину могли перекрасить и в синий, и в зеленый, и в серо-буро-малиновый с крапинками… Да и зубы у шофера могли поизноситься так, что он уже не только бутылки с пивом ими не открывает, но и корку хлеба размачивает перед тем, как в рот сунуть…

С такими, далеко не розовыми, мыслями приехал Антон из Ярского. За те дни, что он отсутствовал, в райотделе ничего нового не произошло, дел серьезных не было. Это Антон понял по благодушному настроению Славы Голубева, который, забежав на минутку, сидел в его кабинете уже около часа и высказывал самые невероятные варианты коллективного поиска преступника.

- А что?… - не то всерьез, не то в шутку говорил Слава. - Я еду в Краснодарский край, ты - в Пермь, в Новосибирске дадим поручение областному уголовному розыску - Графа-Булочкина мы им задержали, пусть и они теперь на нас поработают. Кайрову поручим вплотную заняться районными организациями. В далекие командировки ему ехать нельзя - он как-никак старший инспектор, своего рода начальник отдела. Куда ему в дальние командировки?… Коллектив, скажу я тебе, - это сила! Согласен со мной?

- Точно, Славочка, - Антон подмигнул: - Только в Краснодарский край, пожалуй, рвану я. Там потеплее и фруктов больше, чем в Перми. На еропланах полетим?

- Зря хохмишь. Недопонимаешь ты важности коллективизма в работе. Вот на границе у нас было так: все за одного, один за всех. Не таких, как Булочкин или этот, твой… шофер, брали за горло. Там, брат, в этом отношении здорово дело поставлено! А Кайров у нас - зануда. Вчера попросил его, как более опытного товарища, выступить перед комсомольцами с лекцией о применении видеозаписи в следственной практике, так он и разговаривать со мною не захотел. Ну вытяну я его за подобные штучки на ковер к подполковнику!

- Лучше попросил бы его рассказать об особенностях допроса подследственного в условиях лунного притяжения.

- Не веришь, что видеоаппараты скоро поступят в райотделы? - обиделся Голубев.

- На Луне скорее преступление совершится.

- Откуда ты такого пессимизма набрался? Это от Кайрова, точно от него! Нельзя жить сегодняшним днем. Журнал «Советская милиция» читаешь?

- Читаю.

- Молодец. Заметил, сколько там интересного пишут? Кстати, и о видеозаписи писали. МУР с ней чудеса творит.

- К сожалению, в моем теперешнем деле и видеозапись не поможет, - Антон вздохнул. - Надо к подполковнику идти, а что докладывать, не знаю.

- Не вешай носа! - сказал Слава. - Коллективом возьмемся - черта рогатого на свет божий вытащим, не только твоего шофера. Подумаешь, шофер! Проси, чтобы подполковник подключил меня к тебе в помощь. Вплотную займемся, держу любое пари, отыщем! Ну, берешь в помощники?

- Беру! - в тон Голубеву пошутил Антон.

Подполковник Гладышев, прежде чем выслушать доклад Антона, пригласил капитана Кайрова и, когда тот пришел, чуть улыбнувшись, сказал:

- Две головы хорошо, три еще лучше.

Кайров ответил молчаливой улыбкой, небрежно сел на свое излюбленное место у стола начальника. Все с той же улыбкой он посмотрел на Антона и приветливо кивнул головой, словно между ними не произошло никакого инцидента. И Антон не понял, прощает ему Кайров случившееся в Ярском или нет.

- Теперь давай все по порядку, с мельчайшими подробностями, - сказал подполковник Антону.

Рассказывая о проделанной работе, Антон исподтишка взглядывал то на подполковника, то на Кайрова. Хотелось знать, как они воспринимают его выводы. Подполковник слушал внимательно, изредка постукивая мундштуком папиросы по коробке «Казбека». Кайров, заложив ногу на ногу, рассеянным взглядом изучал лакированный Косок своего ботинка - так, обычно, он вел себя, когда был чем-то недоволен.

- Ты сам веришь в то, что можно найти этого шофера? - спросил подполковник.

- Иголку в стогу сена и то найти можно. Важно: как и сколько человек ее искать будут, - почти словами Чернышева ответил Антон.

Подполковник посмотрел на Кайрова:

- Что ты, капитан, скажешь?

Кайров, прежде чем ответить, провел ногтем мизинца по полоске усов.

- Улики против Столбова складываются серьезные. По-моему, не случайностью здесь пахнет.

- Что предлагаешь?

- Возбудить уголовное дело и немедленно арестовать Столбова. Думаю, это принесет только пользу, так как Столбов, оставшись на свободе, может организовать различные версии в свое оправдание.

- Это неправильно! - возмутился Антон. - Как вы докажете виновность Столбова?

Кайров с упреком посмотрел на него:

- В таких случаях, дорогой мой, оперативность и решительность доказывают многое.

- Но это же… мягко говоря, будет не гуманно по отношению к Столбову.

- Не надо путать гуманность со слюнтяйством. У Столбова, кроме голословного заявления о каком-то шофере, нет никаких реабилитирующих фактов. Ты не согласен со мной?

- Согласен, но…

- - Вот и у меня есть по этому делу одно «но», - живо перебил Антона Кайров и посмотрел на подполковника. - Мне, Николай Сергеевич, не совсем удобно высказывать свои сомнения, однако, поскольку у нас с Бирюковым возникают принципиальные разногласия, ответьте на такой вопрос. Вы не допускаете мысли, что в колодце найдены останки вовсе не Зорькина? Мы ведь располагаем только предположением, основанным на сомнительных показаниях сомнительных людей. И не больше. След Зорькина для нас с вами оборвался в Новосибирске, когда он расстался с Булочкиным. Дальше пустота, мрак…

- Задача в том и заключается, чтобы этот мрак рассеять, - подполковник нахмурился, открыл одну из лежащих на столе папок и достал из нее телеграфный бланк. - Кстати, Медников прислал телеграмму. Скульпторы-антропологи из лаборатории пластической реконструкции человека обещают восстановить лицо по черепу, найденному в колодце.

- Как Боря сумел с ними договориться? - Кайров недоверчиво взглянул на телеграмму. - У них же время - золото, уйма научных дел, а тут какой-то череп…

- Не все работают ради золота, - с намеком сказал подполковник. - У многих еще и интерес к работе есть. Помнишь, не так давно я с тем же Борей Медниковым тебе пример приводил?

- Считаете, у меня этого интереса нет? - обиделся Кайров.

- Вот сразу уж и шапка загорелась. Не надо горячиться. Мы собрались посоветоваться, сообща обдумать дальнейший план следствия, а не… - подполковник не успел договорить.

В кабинет, как гром с ясного неба, ввалился Чернышев.

- Надеюсь, посетителя из провинции примете без бюрократизма, - поочередно пожимая всем троим руки, сказал он, сел против Кайрова и подмигнул Антону.

Антон впервые видел Чернышева таким оживленным и веселым. Радость бродила в нем, как молодое вино в крепком бочонке. Но Маркел Маркелович не торопился ее высказывать и начал издалека:

- Совсем, Николай Сергеевич, забыл Ярское. Сто лет уж не наведываешься в гости. А в Потеряевом озере такой окунь пошел! А щуки повырастали… - во!…

Подполковник улыбнулся.

- Зубы не заговаривай, Маркел Маркелович. Говори, с чем приехал. Опять какой-нибудь колодец раскопал?