- Добрый вечер, Маркел Маркелович, - и, заметив Антона, смутилась. - У вас гости?

- Милости просим, - ответил Чернышев, хотел что-то добавить, но Зорькина опередила его:

- Знаете, зачем я к вам пришла?

- Знаю, - с самым серьезным видом сказал Чернышев и наклонил голову в сторону Антона. - Жених у меня какой нынче гостит, а? Молодой, симпатичный - и, вдобавок, холост, как выстреленный патрон… Зорькина засмеялась:

- Где уж нам уж выйти замуж, мы и в девках проживем.

- Да ты что, Марина Васильевна! - Чернышев шутливо протянул к ней руки. - Личное обязательство беру: в будущем году, а то и раньше, выдать тебя замуж.

- Ох, всыпят вам за невыполнение личных обязательств! - в тон ему ответила Зорькина и сразу стала серьезной: - Мне, Маркел Маркелович, завтра до зарезу надо Витьку Столбова на ферму. Пусть он нам бульдозером площадку разровняет.

- У нас же на бульдозере Проня числится.

- Вот именно, числится. Витька за час сделает, а Проня неделю прокочевряжится. А чего доброго, еще и птицеферму снесет. У него же бульдозер то не заводится, то не останавливается. Пошлете завтра Столбова или мне самой с ним договариваться?

- Что ж сразу не договорилась?

- Субординацию соблюдаю. Откажете, тогда инициативу проявлю.

- Как тебе, голуба моя, откажешь? Будет завтра у тебя на ферме Столбов, но… - Чернышев хитро подмигнул:- За это ты должна моего гостя сегодня в клуб сводить. Согласна?

- Сегодня там интересного ничего не будет. В магазин пиво привезли. Любимчик ваш Сенечка Щелчков весь вечер будет анекдоты рассказывать. А кроме него, на баяне никто не играет.

- Пригрози Сеньке, завтра к рулю не допущу!

- Ему хоть загрозись, - Зорькина отбросила со лба прядку волос, улыбнувшись, посмотрела на Антона: - Идемте, если хотите. Вы ведь как-то уже обещали.

В клубе и в самом деле было невесело. Несколько девичьих пар танцевали под радиолу что-то непонятное, скорее не танцевали, а толклись на месте. Четверо парней, поочередно передавая друг другу кий, гоняли шары на бильярде. Возле них толпились болельщики, среди которых Антон сразу узнал шофера председательского «газика». Шофер был навеселе. Увидев Зорькину с Антоном, он так обрадовался, будто ждал их весь вечер.

- М-марина, слышала п-последнюю хохму с Проней? - заикнувшись, спросил он.

- Как бульдозером хату свою чуть не снес?

- С-старо! Сегодня сама Фроська новый с-случай рассказывала. З-значит, пришла она на днях с работы, Степка-пацан с-сметаны запросил. Фроська - в погреб, развязывает одну молочную кринку, другую, третью, а там с-сметаной и не пахнет, во всех - одна п-простокваша. Степка в погреб с-спускаться мал еще. Кто с-сметану снял? Кроме Прони, некому. Ну Фроська и давай его к-костерить! Проня христом-богом клянется, отпирается. Прошло несколько дней, все нормально. А вчера вечером приходит Фроська с работы, Проня, как м-министр, сидит в хате, показывает под стол: «Смотри!» Фроська заглядывает - под столом кот. Вся м-морда в сметане, облизывается. Фроська в погреб: кринки развязаны, и с-сметану - как корова языком слизнула. Спрашивает: «Ты в погребе был?» Проня: «Нет. Кот оттуда выскочил». - «А кто научил кота кринки развязывать?» Проня к-кулаком по с-столу: «И тут на меня прешь! Кто я?! Дрессировщик?!».

- Значит, с-сегодня баяна не будет? - засмеявшись, спросила Зорькина.

- А да ну его! - шофер махнул рукой. - Не дразнись. П-поговорить охота.

- Я вот передам Маркелу Маркеловичу.

- Н-не вздумай! З-завтра как огурчик буду.

- Придется домой идти, - Зорькина посмотрела на Антона: - Вы останетесь?

- Нет, - торопливо ответил Антон.

Они вышли из клуба и молча пошли вдоль сумеречной засыпающей деревни. Поравнявшись с домом Чернышева, Антон хотел проститься, но Зорькина шла так, будто была уверена, что он не оставит ее одну до тех пор, пока сама она этого не захочет. И Антон подчинился, хотя все время, находясь рядом с ней, чувствовал непривычную скованность. Казалось, Зорькина вот-вот отпустит, как в прошлый раз, какую-нибудь злую остроту. И она действительно сказала:

- Вы удивительный собеседник. Вот бы вас со Столбовым одних оставить. Было бы выразительнейшее молчание.

Антон улыбнулся:

- Не такой уж Столбов молчун.

- В сравнении с вами - да, - Зорькина вздохнула. - Что-то происходит с Витькой в последнее время. Будто совсем язык проглотил.

- Раньше не таким был?

- Особой разговорчивостью не отличался, но с девушками, бывало, чесал язык. Одно время мы дружбу водили, так мне, например, скучно с ним не было.

- Как это Нина умудрилась отбить его у вас?

- Вы любопытный, как я погляжу.

- Профессиональная привычка.

- Вы следователь?

- Инспектор уголовного розыска.

- Это страшнее?

- Смотря для кого. Зорькина засмеялась:

- Например, для меня. Не напрасно же вы моими женихами прошлый раз интересовались. Все с колодцем разбираетесь?

- Откуда вам известно, что с колодцем?

- Господи… - Зорькина усмехнулась. - В деревне все известно. В открытую говорят, что убитый был землей засыпан. И убийцу даже знают. Удивляются, что он до сих пор не арестован.

- Кто же этот убийца?

- Так я вам и скажу - кто… в деревне трепачей полно.

- А все же…

- Надо самим разбираться, а не деревенские сплетни собирать. Тут у нас есть говорунчики, наговорят, только слушай.

Не спеша вышли к околице, остановились у озера. В вечерних сумерках вода походила на темное зеркало с вкрапленными в него мерцающими точками звезд. Изредка зеркало всплескивало - видимо, шальная щука или окунь хватали задремавшую рыбешку. Вспыхнувшие от всплеска круги быстро исчезали, и звездные крапинки опять мерцали на своих местах. Теплый воздух крепко отдавал настоем полевых цветов. Нарушая тишину, однотонно скрипел коростель. В приозерных кустах с ним перекликалась какая-то одинокая всхлипывающая птица.

- Красота, как в сказке… - задумчиво сказал Антон и показал на белеющее у края обрыва бревно: - Присядем?

Не дожидаясь согласия, он подошел к бревну и сел. Зорькина осторожно, стараясь не помять юбку, села рядом и, обхватив ладонями колени, стала глядеть на озеро. Антон чувствовал, что ей хочется о чем-то спросить, что она ждет, чтобы он заговорил первым. Но он умышленно молчал. И Зорькина не вытерпела, спросила:

- Почему вы прошлый раз спрашивали меня о моряке?

Антон словно ждал этого вопроса. Сейчас, после показаний Гаврилова, у него в руках был крупный козырь, но из осторожности он не стал раскрывать карты и ответил вопросом:

- Почему прошлый раз вы скрыли, что у вас был знакомый моряк?

- Это допрос? - Зорькина настороженно взглянула на Антона, но тут же лукаво-насмешливо улыбнулась и посмотрела на звездное небо. - Шикарное название для детективного рассказа… «Допрос под звездами». Не правда ли?

- Увлекаетесь детективами?

- Нет. Ими у нас ребята увлекаются. А мы больше про любовь читаем. Толстого, Мопассана, Флобера…

- Классическая любовь, судя по авторам.

- Современные писатели скучно о любви пишут. Вот разве только… который «Алкины песни» написал. Скажите… вы верите в настоящую любовь?

Антон засмеялся и подумал: «Почему она сменила тему?»

Зорькина продолжала смотреть на озеро.

- Я вполне серьезно. Вы должны знать это. Наверняка, в институте изучали преступления, совершенные на любовной почве. Так это у юристов называется? К тому же в городе жили, там народу больше.

- В городе я только учился, а жил в Березовке, - Антон показал на озеро: - Вон на той стороне, за островом.

- Ваша фамилия Бирюков? - она всем корпусом повернулась к Антону. - Фу ты, господи! Вы ж на своего отца, как две капли воды, похожи. Мы с ним на областное совещание недавно ездили. В президиуме рядом сидели, - и засмеялась. - А я - то считала тебя, вроде Кайрова, издалека залетевшим в наши края.

- У вас тут все Кайрова знают? - спросил Антон, отметив, как Зорькина легко перешла на «ты».