Терентий Прокофьевич испытующе посмотрел на Откаленко. Он сильно волновался. Слишком много он сейчас ставил на карту.

- Вам-то что? - переспросил он. - Вам есть что. Делаем так. - И даже привстал на своей тахте. - Директор сейчас здесь, в городе. Арпан с ним. Махно вы знаете. Две вещи с того дела - вот они. - Он кинул на стол. - И пора кончать Ваньку ломать, Игорёк.

- Как это понимать? - насторожился Откаленко, и что-то тонко заныло вдруг у него под ложечкой.

- А так. Я, Игорёк, старый воробей, меня не то что на мякине, на самой хитрой сказке не проведёшь. А ты рассказал мне ещё не самую хитрую, учти. Так вот, тут две вещи. Одну, эти часики, ты завтра утром у Махно найдёшь. Вторую найдёшь у Директора.

- Тоже утром?

- Да. По одному адресу. Получишь его.

- А третий?

- Арпан? Он тоже там. И другие вещи с того дела тоже там.

- А вы сами, Терентий Прокофьевич, хотите сказать мне «пока»? Так, что ли?

- Ты, я смотрю, догадлив.

От волнения Терентий Прокофьевич перешёл внезапно на «ты».

- Ладно, - помедлив, Игорь кивнул головой. - Давайте адрес. В котором часу эти вещи там будут?

- Ещё до утра.

- Ладно, - повторил Игорь. - Но учтите…

- Всё учёл, - нервно оборвал его Терентий Прокофьевич. - И объявляю: конец. Всё завязываю. Слово даю.

- Слово ваше…

- Тоже учитываю. Но буду держать. Из чувства самосохранения.

- Что ж, оно у вас развито, я вижу, - усмехнулся Игорь. - Тогда всё. Давайте адрес. Если соврёте, пеняйте на себя.

- Будьте спокойны. Прежде всего я люблю комфорт. Пишите.

…Ранним утром на дальней узенькой улочке при выезде из города, в мирном, сонном, стандартном доме, в квартире на первом этаже, тихо, быстро, без всякого шума и выстрелов, группой во главе с Откаленко было взято два человека. Хотя неприятности легко могли возникнуть, ибо у одного из этих людей был обнаружен наган. Его владелец просто растерялся от неожиданности. Он, ещё сонный, открыл дверь на робкий звонок Откаленко и был мгновенно сбит с ног. Игорь чётко представлял себе, с кем имеет дело.

А в двенадцать часов на свидание с Ткачуком явился капитан Туркевич, притом не один. Впрочем, и Махно не думал сопротивляться. Всё произошло слишком неожиданно.

Глава V

КАКОЙ-ТО НЕПОНЯТНЫЙ «СТАНОК»

Они просидели на затерявшейся скамеечке в дальнем, сейчас совсем безлюдном конце парка, пока не начало темнеть. Оба были так возбуждены всем случившимся, особенно, конечно, Славка, что ни о чём другом говорить не могли. Виталию пришлось хоть немного рассказать о странной слежке, которую за ним устроили. И Славку нестерпимо заинтриговала эта история.

- Ну, работенка у тебя, не соскучишься,- не то сочувственно, не то завистливо сказал он и, спохватившись, спросил: - Рука-то прошла?

- Проходит,- поморщился Виталий, шевеля рукой.- Кто тебя просил в полную силу работать? - сердито прибавил он.- Так вообще без руки можно остаться.

- Сам же приказал, чтобы было правдоподобно, ну, я и…

- Обрадовался, что я в ответ прием провести не могу.

- Ты считай это производственной травмой,- лукаво посоветовал Славка.- Пусть бюллетень дают, раз у тебя такая работа.

Развалившись на скамейке, они мирно покуривали, продолжая беседу. Лишь Виталий время от времени поглядывал на светящиеся стрелки своих часов.

Солнце уже зашло, сумерки окутали все вокруг, и ничего не стало видно вдали. Вместе с сумерками пришла прохлада, от деревьев и кустов тянуло перегретой листвой.

- А у тебя какая работа? - спросил Виталий.

- Пединститут кончил. С ребятами вожусь.

- Тоже руки ломаешь?

- Зачем? Я для этого кружок организовал. Рыцарей воспитываю. А в другое время историю преподаю. Наука мудрая и полезная. Помогает разобраться, что к чему в этом мире.

- Разобрался, значит?

- Белее менее.- Слава вздохнул.- Зато в семейной начисто запутался. Фокус не удался. Разводиться приехал.

- Как это понимать: живешь в Омске, а разводишься в Москве?

- Жена сюда удрала, к родителям. Вот я и приехал объявить.

- А кто она у тебя?

- Да тоже училка. Один институт кончали. Я только на два года раньше. Эх, Виталька, ничего-то у меня не заладилось на личном фронте.

Так они еще беседовали некоторое время, потом Виталий загасил сигарету и, потянувшись, объявил:

- Перекур окончен. Давай потопали, раз уж ты влез в это дело. Не жалеешь?

- Выпить па чужой счет? - засмеялся Слава.- Да еще за тебя? Не каждый день случается.

- Тогда идем. Скажешь, замирились. Сотню я тебе вернул, и снова мы - кореши. Может случиться, я от тебя оторвусь. Тогда встреча у большого фонтана при главном входе. Заметил его? И учти…

Виталий коротко проинструктировал друга, как себя вести. Никаких задач он перед ним не ставил. Славка должен был только аккуратно выйти из игры, чтобы не скомпрометировать Виталия.

Они прошли пустынными, еле видными в сгустившейся темноте тропинками и вышли на освещённые, людные аллеи. Здесь они чуть поубавили шаг и уже неторопливо, гуляючи побрели в потоке людей к набережной, где находились аттракционы. В этой части парка было по-прежнему душно, воздух был напоён тяжёлым запахом цветов и пылью от тысяч ног.

Вскоре друзья добрались до цели.

Вокруг аттракционов, на ярко освещённой площадке, по-прежнему толпился народ. Со свистом и лязгом носились по сложным, головокружительным спиралям и петлям лёгкие, пёстрые кабинки, временами исчезая в полутёмной утробе сложных металлических конструкций, и тогда раздавался испуганный женский визг.

- Смотри-ка, - удивился Слава. - Ещё работают. А пока мы шли, другие уже закрылись, аттракционы-то. Ну, трудяги.

- План гонят, - равнодушно пояснил Виталий и добавил: - Ты смотри этого парня. Помнишь его?

- Ясное дело. Только темно уже.

- Он тоже тебя небось высматривает. Так что давай на свету держаться.

Они стали прогуливаться по площадке, обходя длинные очереди. Из-за грохота работающих аттракционов трудно было разговаривать.

Неожиданно из толпы вынырнул знакомый парень. Теперь Виталий смог рассмотреть его получше. Светловолосый, гибкий, щеголеватый, с лукавым, толстогубым лицом. И Виталий вспомнил. Это был тот самый парень, с фотографии, висящей на шкафу в спаленке Витьки Короткова, тот самый Гопа или Гоша? Стоп, стоп! Ну конечно, это о нём рассказал Шухмин. Этот парень шёл за ним вместе с Витькой и удрал. А потом попался на драке с Володькой-Дачником.

Это открытие меняло всё дело.

А парень между тем уже весело болтал:

- Имею право на личную жизнь. И всегда готовы в приятной компании, какой разговор! А обстановка есть, вон рядом качается. Пошли?

Он махнул рукой в сторону реки, где у причала стоял ресторанчик-поплавок «Альбатрос». Оттуда время от времени долетала музыка.

- Ну что, Славик, отметим мировую или как? - спросил Виталий.

- Двинули, братцы, - энергично ответил Славка, обхватив за плечи Гошку и Виталия. - Для хороших людей ничего не жалко. Тем более без тебя, - обратился он к Гошке, - я бы эту сотнягу в гробу видел.

- Тоже мне деньги, - солидно усмехнулся Гошка. - Да я ещё две, если надо, добавлю.

И они втроём направились к ресторану.

Дверь, выходящая к широкому, застеленному красной дорожкой трапу, оказалась, однако, закрытой. За стеклом висела красивая табличка, изготовленная солидно и, видимо, надолго: «Мест нет».

- Эх… - огорчённо вздохнул Виталий.

- Айн момент, - торжественно объявил Гошка, подтягивая рукава своей фасонистой, приталенной рубашки, словно собираясь показать фокус.

Впрочем, фокус и в самом деле состоялся. Гошка энергично забарабанил в дверь, и, когда появился толстый, усатый швейцар в фуражке с золотым околышком, он ему сделал какой-то приветственный знак рукой, и дверь мгновенно распахнулась. Швейцар с поклоном пропустил их.