— Так, доходяги, быстро на обед, а потом нам предстоит заняться чем-то необычным, — Боров хотел этим заинтересовать и заинтриговать подопечных, но с его голосом это больше походило на угрозу и обещание, что после обеда их четвертуют, а может даже и расчленят.

— Как думаете, что он нам подготовил? — спросил Худорба без особого энтузиазма, когда они пробирались сквозь жилые шатры и палатки к столовой. — Как вчера, будем из пистолетов стрелять?

— Да уж, это был провал, — согласился Дорм.

— Не у всех, — самодовольно кинула Рыжая, следуя за парнями. Она, в отличие от Лупоглазого и Худорбы, все десять патронов отправила в мишень, а не непонятно куда.

— Ты раньше стреляла что-ли? — спросил Кравчик.

— Из арбалета пару раз, — нехотя ответила Рыжая и отвела взгляд в сторону. Больше слов выжать из нее не удастся. Ну и ладно, все равно они уже подошли к столовой.

На обед сегодня была уха, курица, мелко нарубленная с огурцами и луком, и компот, сваренный непонятно из чего. Не деликатесы, но чтоб наполнить брюхо — самое оно. Хорошо еще, что в очередях толпиться не приходится, каждый знал свое место, и по приходу еда уже была на столе.

Обед умяли быстро и молча, стараясь даже глаза не отрывать от съестного, боясь, что оно исчезнет, или кто-то его украдет.

— Рыжая — тебе на склад огнестрельного оружия! — без всяких прелюдий скомандовал Боров, когда тройка вышла из столовой. Впервые за всё время, начальник встретил подопечных после обеда у шатра. — Получишь пистолет, патроны и кобуру. Как распишешься во всех бумажках и выслушаешь инструктаж по технике безопасности — иди на полигон номер четыре, спросишь у любого солдата — тебе расскажут, где это. Быстро! — последнее слово он рыкнул очень громко и четко, так что Рыжая сорвалась с места, как пуля, и исчезла меж бледно-желтых палаток. — А вы, лысота, за мной.

Дорм до боли в костяшках сжал кулаки. Он часто так делал, когда хотел сказать Борову в ответ что-то язвительное. В первые дни пребывания в лагере он позволил себе такую оплошность. Так этот гигант садист заставил его отжиматься до потери сознания. И это не преувеличения! На шестьдесят пятом разу Дорм действительно отключился. А всему виной — наследственность. Батя всегда был той еще язвой и фразочки вроде: “Срань болотна, хто ж так рыбу ловыть” для него была нормой.

Тем временем в голове Дорма начинали позвякивать нотки тревоги. Боров, который вел сейчас их в ту часть лагеря, где они никогда не бывали, был во всеоружии. Как и в первую их встречу, один кинжал был на правом запястье, с рукоятью, выпирающей над кулаком, второй — на боку туловища, ну и двуствольный обрез на ляжке. Ой, не спроса всё это.

Боров остановился у большого шатра, по периметру которого была натянута колючая проволока, и через каждый пять метров стояли вооруженные солдаты.

— Заходите, — скомандовал гигант, пропуская Лупоглазого и Худорбу вперед.

Оказавшись внутри, Кравчик невольно охнул от восторга, а глаза Дорма засветились мальчишеским восхищением. Они зашли в оружейную. Святая святых всех солдат.

Пять рядов массивных дубовый стеллажей, сплошь заставленных всевозможным холодным оружием: сабли, палаши, кинжалы, двуручные мечи, катаны, копья, были и такие клинки, о названиях которых можно было только догадываться.

Дорм ходил меж рядов и глаза его разбегались. Ему казалось, что если он дотронется до чего-то, то магия войны пропадет, поэтому он лишь смотрел и восхищался.

Боров встал у входа и не спешил что-то показывать и рассказывать, он ждал, пока подопечные вдоволь насмотрятся на оружие.

— Всё это способно убить вас в мгновение ока. — резко начал он, минут пять спустя. — Ваша задача — научится противостоять всему этому, найдя своё оружие.

— А как понять какое оружие именно наше? — осторожно уточнил Кравчик, выглядывая из-за одного из стеллажей.

— Не боись, я об этом уже позаботился, — улыбнулся Боров, — я что-ли зря избивал и изучал вас каждый день?

Гигант зашел вглубь оружейной и начал не спеша перебирать железо.

— Лупоглазый, сюда.

Дорм послушно подошел к начальнику. В руках гигант держал самое обычное копье со стальным наконечником и продолговатый пустой колчан. Весьма странное сочетание, но парень благоразумно промолчал. Он покорно взял копье, колчан и последовал за Боровом, который продолжил разглядывать полки.

Дойдя до конца ряда, он взял шесть метровых, заостренных с одной стороны, стальных дротиков и так же сунул их Дорму.

— Худорба! — коротко подозвал он подопечного. Тот подошел и получил в своё распоряжение два коротких одноручных меча в ножнах из дубленой коричневой кожи, — второй отдашь Рыжей.

— Хорошо, — немного разочарованно ответил Кравчик. Он малость завидовал, что Дорму напихали разного необычного оружия, а ему дали стандартные короткие мечи.

— У меня на тебя другие планы, — хитро прогудел Боров, — водить умеешь?

— Немного.

— Превосходно, тогда все, идем на полигон номер четыре.

Полигоном оказалась громаднейшая площадка с различными мишенями на окраине лагеря.

Когда Боров с парнями подошли туда, Рыжая уже ожидала их, сидя на траве и наслаждаясь солнечным теплом.

— Получила? — коротко спросил он.

— Да.

— Отлично, возьми еще меч у Худорбы. — Кравчик послушно передал оружие девушке. — Значит так, я решил распределить бойцовские навыки в вашем…. назовем это… отрядом… в вашем отряде таким образом. Лупоглазый — будешь универсалом на средних и ближних дистанциях. С далека будешь метать во врагов стальные дротики, а в ближнем бою будешь орудовать копьем. Так как ты сын рыбака, с удочкой управляться умеешь, значит и с копьем научишься. Принцип одинаковый, а с мелочами я помогу.

Рыжая — будешь огневой мощью отряда, в твоем распоряжении пистолет, а со временем, может, получишь что-то помощнее. Короткий меч — для ближнего боя.

Худорба — будешь водителем. Короткий меч — чтоб скучно не было.

Новобранцы с подозрением посмотрели на свои новые приобретения. Махать кулаками — это одно, а вот учится убивать оружием — это совсем другое.

— А теперь, — короткая пауза, во время которой Боров левой ладонью медленно вытаскивал кинжал из крепления на правом запястье, оголяя идеально заточенное обоюдоострое лезвие, — нападайте!

Глава 10 (Наемники)

Каково это находиться в машине целые сутки? И не просто находиться, а ехать? То есть сидеть в железной коробке с колёсами на протяжении двадцати четырех часов, останавливаясь лишь пару раз по экстренной нужде. Первые часы еще проходят терпимо: вы ерзаете на сидении, таращитесь в окно, дремлете, может, даже заведете разговор со своим спутником. Но вот потом. Потом начинаются муки. Всё что ниже поясницы вы не чувствуете. Спина дико ноет. Однотипный пейзаж за окном откровенно бесит. А если при этом еще на заднем сидении поселился нытик — то всё, суши весла.

Ал, тихонько постанывая, снова завёл свою шарманку:

— Как? Ну, вот как? Как вы могли бросить мой квадроцикл на растерзание этим зверям?

— Я уже жалею, что мы тебя забрали! Надо было твою длинную тушу тоже оставить на растерзание, — нервы Елены были уже натянуты до предела.

— А ты вообще молчи! Из-за тебя, любой желающий теперь может увидеть мои драгоценные внутренности…

— Три царапинки, а ты уже который час ноешь.

— Я не ною, а констатирую факты.

Орум, как-бы, случайно наехал на камень, не забыв при этом немного крутануть рулём. Ал, из-за этого, хорошенько черканул потолок головой.

— Ах так! И это твоя благодарность за то, что я спас тебя в логове этих дикарей? — наемник никак не унимался.

— Я бы и сам справился, — Ори уже пожалел, что наехал на ту кочку.

— Слишком громкие слова для того, кто и топорик свой найти не смог.

— Слишком громкие слова для того, кто заклинанием себе пол ботинка оторвал.

Все посмотрели на правую берцу Ала из которой в разные стороны торчали грязные и корявые пальцы. Не проронивший за эти сутки и слова Калеб, сдался. Судя по всему, даже такой стойкий и непоколебимый человек не может вынести этого балабола.