— Это поможет, — сказала она мягко.

Я понимающе кивнул, делая усилие, чтобы посмотреть ей в глаза на этот раз.

Брайсон подождал, пока она не ушла, прежде чем заговорить снова.

— Ты выглядишь потерянным, мужик. Есть ли что-то, что я могу сделать для тебя?

Я пошевелил ложкой в своей овсянке.

— Не-а. Я просто все еще ищу точку опоры. Честно говоря, странно то, что я вернулся.

— Могу себе представить, — я не думаю, что он мог, но это были правильные слова. Было хорошо, когда люди говорили правильные вещи. — Ты освоишься. Я обещаю. Изменилось не так уж и много. Как ты сам видел, Тим до сих пор просто Тим, не беспокоится ни о ком, кроме себя. Джон по-прежнему пытается угодить всем. Они оба отличные ребята, с добрыми сердцами. Касательно Тима, тебе следует копнуть глубже, чтобы убедиться, но это так.

— Тим и я слишком похожи друг на друга.

— Я не согласен. За исключением того, что ты, в отличие от нас, несешь тяжкий груз на своих плечах.

— Чем он зарабатывает на жизнь?

— Он юрист. Уголовно-правовая защита. Работает все время, — это объясняет, почему Тим казался настолько измученным.

— Где ты будешь завтра? — спросил я, меняя тему.

Он выглядел смущенным на секунду.

— О, завтра утром? Да, в лютеранской церкви Вудлэнд Крик, брат.

— Предполагаю, что у тебя есть семья? Прости. Я даже не спрашивал о них, когда ты пришел ко мне в прошлый раз.

— Не беспокойся. Я приходил, чтобы увидеться с тобой, а не рассказывать о себе, но да, я женат.

Он повозился с бумажной салфеткой, обернув ее вокруг пальца, как будто вдруг занервничал.

— Мне очень жаль, Куинн. Я действительно думал, что ты знаешь. Я женился на Ханне.

Как я мог не знать, что он женился на девушке, с которой я встречался в средней школе?

— Когда?

— Двенадцать лет назад.

Я усвоил эту новую информацию.

— У вас есть дети?

— Двое. Трехлетний Илья и пятилетняя Сара.

Я медленно кивнул.

— Это здорово, Брайсон. Я серьезно.

— Да?

— На самом деле.

Брайсон был таким парнем, который предназначен для всего этого. В средней школе, он был верен одной девушке. Я вовсе не был потрясен, узнав, что он остепенился и завел семью. Я был немного удивлен, что это была Ханна, но нашел положительным тот факт, что меня это не волновало. Я был рад, что она продолжила жить дальше после того, как я ушел, но я определенно упрекну свою мать за то, что не рассказала мне об этом раньше.

— А также я лютеранский пастор.

— Что? — спросил я, смеясь. Это было неожиданно.

— Серьезно, — он улыбнулся мне, пока я пытался переварить эту мысль в своей голове. — Трудно поверить, не так ли? Ребенок, который убегал из дома через окно и пил пиво с тобой, теперь проповедник, — в конце концов, не найдя слов, я откинулся на спинку стула и отодвинулся от стола. — Я начал рассказывать тебе еще у тебя дома, но я не хотел, чтобы ты подумал, что я пришел увидеть тебя с какой-то профессиональной целью. И если честно, ты сказал несколько вещей, которые заставили меня думать, что ты мог бы перестать говорить со мной, если бы узнал.

Пожалуй, так и есть.

— Да, — сказал я. — Я не знаю.

Я перевел взгляд с Брайсона на вход в кафе. Пожилой мужчина, который выглядел смутно знакомым, боролся с входной дверью. Я думал о том, чтобы помочь ему и заодно избежать этого разговора. Это была очень заманчивая мысль, но прежде чем я смог составить план действий, старик открыл дверь. Он проскользнул через нее и ушел вместе с планом моего спасения.

— Я должен поблагодарить тебя за это, Куинн, — сказал Брайсон.

— Я виноват в том, что ты стал священником?

Он рассмеялся.

— Нет, но ты дал мне мужество ответить на призыв, — я смотрел на него в растерянности. — Я подумал о том, что если в тебе было достаточно храбрости, чтобы последовать своему призванию, то я тоже достаточно храбрый. Я спросил себя и понял, что я должен был сделать это в своей жизни. Бог, страна, семья, не так ли? Разве это не твой девиз?

Я посмотрел на свои ботинки.

— Я потерял одного из них в Афганистане и оставил двух других, чтобы постоять за себя, — это была первая честная вещь, которую я сказал, за несколько месяцев.

— Ты хочешь поговорить об этом? Без нравоучений, обещаю. Только между нами.

Я взглянул в лицо Брайсона. Он имел в виду именно это, но я не хотел об этом говорить.

— Не думаю.

— Я понимаю и принимаю это.

Мои глаза блуждали по кафе в попытке зацепиться за что-нибудь, чтобы отвлечься. Помещение было почти пустым. Уиллоу задержалась у стойки, наклоняясь, как будто бы замирая на мгновение. Может быть, она наслаждалась затишьем перед обедом, потому что тогда начнет собираться толпа. Или, возможно, она пыталась дать нам немного уединения, чтобы мы могли поговорить. Небольшая закусочная нисколько не позволяет этого.

Я наблюдал, как она оттолкнулась от стойки и затем, покачиваясь, сделала несколько шагов. Я хотел было встать со своего места, но остановился, когда она просто прошла за стойку. Девушка наклонилась вперед, как будто ей нужна была опора. Джон был прав. Она выглядела нехорошо.

Узкое окошко отделяло столовую от кухни, и она, кажется, что-то сказала тому, кто готовил еду. Мужчина вышел в поле зрения и посмотрел на нее через окошко, его лицо отражало беспокойство. Он сказал ей что-то, наморщив лоб. Уиллоу покачала головой, и парень снова исчез. Когда она повернулась, ее глаза встретились с моими, в этот момент я виновато отвел глаза.

Брайсон смотрел на меня с интересом.

— Знаешь, что? Мне действительно нужно уходить. У меня есть несколько близких знакомых в больнице, которых я хочу навестить сегодня, — он встал, намереваясь уйти.

Я остался сидеть.

— Конечно. Мне нужно заплатить за свой завтрак, а потом я тоже уйду.

— Если когда-нибудь ты захочешь поговорить, Куинн, у тебя есть мой номер. Может быть, однажды ты придешь к нам на ужин. Я знаю, что Ханна хотела бы увидеть тебя.

— Спасибо за предложение. Я подумаю об этом.

Мы оба знали, что я бы не стал приходить к нему в гости.

— Ладно, не пропадай и не заставляй меня открывать на тебя охоту, — он покачал головой и усмехнулся. — Ты ведь не хочешь, чтобы я сделал это. Я уверен.

— Нет, я буду на связи.

— Ловлю на слове.

Брайсон направился к выходу. Поскольку Уиллоу все еще выглядела бледной и шаталась, я решил подойти к ней сам, а не заставлять ее подходить ко мне. Я подошел к стойке, сел на стул и положил телефон и бумажник на стол рядом с собой.

— Уходишь? — спросила она, порывшись в кармане своего фартука.

— Уиллоу? — спросил я. По какой-то причине, мне хотелось, чтобы она знала, что я вспомнил ее.

Парень из кухни вышел из-за угла и стал вытирать руки, испачканные в соусе, о полотенце. Казалось, он был примерно нашего возраста, но его лицо не было мне знакомо. Он был немного ниже ростом и более коренастым, чем я, но от того, как он смотрел на меня, я знал, что он думал, что может одолеть меня, и на самом деле рассматривал это. Это был приятный сюрприз.

Уиллоу отмахнулась от него.

— Я в порядке.

Я не думаю, что хоть один из нас поверил ей.

Он посмотрел на нее с опаской, прежде чем снова прищурился, глянув на меня. Он был защитником, когда дело касалось его женщины. Я не мог его винить. Уиллоу выросла и стала великолепной женщиной. Если бы она была моей, я бы тоже защищал ее.

— Серьезно, у меня все под контролем. Занимайся своими делами.

Он кивнул ей и снова исчез.

Она положила мой чек на стойку. Когда она убрала руку, я не смог удержаться от смеха. Это был первый раз за несколько месяцев, когда я смеялся. Осознание этого шокировало и наполнило меня огромным количеством вины.

— Не кажется ли тебе, что несколько рановато для предложения руки и сердца? — спросил я. — Я имею в виду, ты едва знаешь меня.

Она повернулась красная как кетчуп в бутылках, стоящих на столиках, и снова стала копаться в своем фартуке. Уиллоу была взволнована, но нанесла ответный удар.