В гробу было уютно. Изначально я собиралась просто отрепетировать свою роль некромага, ведь пишут же в книгах, что некромаги спят в гробах или свежих могилах, пьют кровь и не выходят из дома в дневное время, но на меня навалилась усталость и полуденная жара, так что я совершенно бессовестно задремала.

  Разбудил меня разговор стоящих надо мной друзей.

  - И ведь не зря я ей амулет давать не хотел, вот как чувствовал, - всхлип, и голос Альмо шепчет слова очередной молитвы.

  - Зато зарплату не надо выплачивать, - вот от кого, а от Севера я не ожидала столь корыстных рассуждений.

  - Стойте, послушайте... да она же храпит! - ученик еще никогда так меня не подставлял, а ведь только выдалась возможность узнать о себе много нового.

  Я окончательно проснулась, села и возмутилась:

  - Кто это тут храпит? Я сейчас напомню кое-кому прописную истину: я никогда не храплю!

  Альмо присел у стены:

  - Ненавижу. Ненавижу эту ведьму.

  Я вылезла из гроба, попутно ругаясь:

  - Вот так, прилегла на минуту - еще бы немного, и меня похоронили. А я и завещания, между прочим, не составила.

  - А вот принарядиться успела, - Север говорил равнодушно, но я почувствовала в его голосе смех.

  - Все ради работы, - погрозила я пальцем. - Любые жертвы, лишь бы понравиться этому некромагу.

  Вэнко, наконец, изобразил некий прообраз удивления, и я поспешила высказать свои планы по поводу временного превращения в некромага. Особенно феррцы оценили момент про кровь и могилы.

  - Ха-ха, кто-то тут начитался женских романов про вампиров, - Альмо уже отошел от похоронного настроения и превратился снова в самоуверенного идиота. - Выпей моей крови, красавица, я хочу жить вечно-о-о!

  Назревала ссора, а то и грязная драка, но Север не дал мне "выпить крови" означенной жертвы.

  - Может, хоть пару синяков, а? Или в рожу лейкой? - с надеждой просила я, вырываясь из рук своего непосредственного начальника. - Я ж потом расписку напишу... и отчет.

  - В этом случае пишут явку с повинной, - авторитетно заявил Сол, недавно изучивший раздел о судопроизводстве в Антанте и теперь время от времени радовавший меня описанием последствий моих поступков.

  - Да хоть брачные обеты - я все подпишу, только отдайте мне его! - кровожадно пообещала я, а Альмо, наконец-то, испугался.

  - Мамочка! Север, ты ведь ей не позволишь?

  Ректор со вздохом проговорил:

  - Такой жены я ни другу, ни врагу не пожелаю.

  - Очень мне надо, - разозлилась я. - Да провалитесь вы все в Бездну. Лет так на двести, чтобы я как раз успела без вас помереть по-человечески.

  Говорить больше ничего не хотелось, так что, подобрав подол, я гордо удалилась в дом. Как говорят книги, обижаться лучше в одиночестве, но так, чтобы об этом знали все окружающие.

  На следующий день я ковыряла носком мозаичный пол в кабинете Вэнко в ожидании ответа ректора и даже успела добиться некоторых успехов: щель между плитками стала куда заметнее.

  - И обещаю изучить всю необходимую информацию о некромагах, - добавила я, потому что Север продолжал молчать, а мне было неловко поднять на него глаза.

  Пауза затянулась, и я не выдержала:

  - Ну что мне, действительно лечь в гроб и попросить Сола меня закопать, чтобы получить прощение за непотребное поведение?

  Я все-таки перевела взгляд с пола на мага и обнаружила, что он стоит спиной ко мне.

  - Господин Вэнко, - разозлилась я. - Вы вообще меня слушаете?

  - Слушаю, Нери. Я всегда очень внимательно тебя слушаю, - повернулся Север, и я поразилась усталому выражению его лица. Пока я там обижаюсь, кто-то разгребает за меня работу.

  - Тогда я жду твоих поручений. В конце концов, на конференцию мне еще не скоро, а у нас много дел, не так ли? Может, хоть эта проклятая бледность сойдет за неделю.

  - Тебе гарантию давали?

  - Кажется, да, - неуверенно отозвалась я, втайне радуясь, что удалось отвлечь мага.

  - Тогда не надейся. Надежный результат важен для репутации. Ничего, походишь - привыкнешь. И остальные ... привыкнут.

  - Ну, у нас в Дыре злое солнце, так что посмотрим, кто кого. Ладно, я пойду убирать классы, если буду нужна - зови.

  Не дождавшись реакции Севера, вышла из ректорских покоев и отправилась к себе. Странный был день, ничего не скажешь.

За неделю кожа все-таки немного порозовела в нужных местах, так что я уже не так сильно напоминала покойницу, и даже удостоилась пошловатого комплимента от папаши Хампа, дочерям которого я доверила свою черную хламиду - они пообещали мне привести ее в некоторое

соответствие с размерами моего тела, чтобы она не была столь явно похожа на погребальный саван.

  Север опять куда-то пропал по своим важным делам, что в преддверие учебного года едва ли могло порадовать. За мной еще повадился таскаться мой личный олень, то есть, Элен. По-видимому, он уже сто раз успел пожалеть о карьере боевого лося, особенно сильно его припекло после того, как он близко познакомился с учебной практикой, заключавшейся в разгребании кабинетов от залежей песка. Я в ответ напоминала об учебном договоре и приводила в пример машущего лопатой Сола, который тем временем гениально научился создавать видимость трудовой деятельности, почти не прилагая реальных усилий. Короче, весь в папочку. Где-то на третий день неизвестное лицо (по странному стечению обстоятельств живущее со мной под одной крышей) притащило в академию самогонный аппарат, и дело пошло быстрее, олень повеселел, а фамилиар явившейся на место работы Анны впал в непредсказуемый запой. Помимо прочего, Анна вообразила, что тушканы обладают слабой магией, которая помогает им находить воду и различные предметы, и заставила Снежка носиться по университету и искать заранее припрятанные вещи. Правда, у меня есть ощущение, что он издевается - пока притащил ей только жеваные тапочки нашего нового библиотекаря, мятые конспекты и побитое молью чучело неизвестного науке животного.

  Во всем этом балагане я едва успела подготовиться к конференции. Спасибо Альмо, который все же извинился и принес мне из библиотеки несколько весьма полезных книг. Я даже умилилась, хотя было у меня подозрение, что без инструкций Вэнко здесь не обошлось.

  Полная надежд и самоуверенности, я отправилась выполнять задание. Для себя я решила, что если Клаус будет ерепениться, я свяжу его и заставлю подписать заявление. На всякий случай я заготовила десять экземпляров - кто знает, что на этот раз он сунет мне в руки.

  Когда я вышла из портала, хомячок в моей руке неожиданно зашевелился, так что я заорала и выронила его на землю. Амулет не растерялся и мгновенно исчез в густой траве, и сколько бы я ни ворошила стебли и ни рылась в кустах, проклятого хомяка и след простыл.

  - Отлично, - мрачно проговорила я. - Одно радует - здесь явно поблизости есть некромаги.

  Оставшись без надежного способа перемещения, я решила осмотреться и оценить ситуацию. Итак, я очутилась у подножия довольно-таки внушительной горы. Стоило оглядеться в поисках каких-либо подсказок, что делать дальше, но вокруг наблюдались только деревья, пара пеньков и исчезающая в зарослях тропинка. Когда задрала голову вверх, обнаружила еще и замок, расположившийся на самой вершине горы.

  - Твою империю! Север, ты издеваешься? - воскликнула я, но маг, конечно, едва ли меня услышал. Помянув Бездну и не вовремя воскресшего хомяка, я полезла наверх.

  К месту проведения конференции я приползла уже в сумерках. Бедные мои ноженьки. Утерев со лба пот, я постаралась выпрямиться, поправить платье и прошла по мосту через довольно-таки серьезную пропасть, на дне которой бурлила речка. К моему удивлению, большие чугунные ворота замка оказались закрыты.

  -Добрый вечер, - вежливо поздоровалась я, но никто не откликнулся. Я попробовала еще раз:

  - Эй, есть тут кто живой?

  Тишина. Я попинала ворота, потом подергала - никакого результата. Тем временем окончательно стемнело, из пропасти ощутимо повеяло ветерком, и я как-то особенно остро ощутила, что застряла на горе в окружении леса, в котором помимо моего хомяка должно бегать немало столь же "живого" зверья, а единственное возможное убежище мало того, что смахивает на гнездо легендарных вампиров, так еще и не торопится поделиться собственным гостеприимством. Словно в подтверждение моих страхов со стороны деревьев сверкнули два огонька, похожие на глаза моей коровы в темноте сарая.