Кто бы мне тогда сказал, что, вообще-то, жопа любит мягкую кровать, теплую ванну, нежное мыло, дорогое белье, а не приключения. Но кто у нее спрашивает…

Оказывается, мечты сбываются и мечтать надо аккуратнее.

Жаль, что никто не предупредил, что в мечтах сильный, красивый и любящий мужчина может оказаться трусом.

Обида на Мэда была так велика, что я задвинула все мысли о нем подальше, так глубоко, как только смогла. И тогда освободилось так много других мыслей, что же надо делать, чем заняться, пока мы летим к месту моего проживания. К тому времени, когда Солис принес мои вещи в каюту, где помог определиться с выбором наряда на сегодня, у меня выработался четкий план самого необходимого. Оказалось, работы много, и надо заниматься учебой с утра до вечера, чтобы к моменту прибытия не выглядеть дикарем и не совершать позорных ошибок.

Выбор одежды стал первым камнем преткновения. Мне, как милорду, мужу мультимиллионера, владельцу заводов, газет, пароходов планет и прочих богатств, предписано было ходить в рюшечках, разлетайках, пышных рукавах, туниках и широких штанах. Ни божемой строгих брюк, уж молчу о брючках и рубашечках в облипку. Это все только для мужа. На выход — пышная одежда, скрывающая изгибы и мягко очерчивающая контуры тела, драпирующая все, что только можно.

Как я психанула! Но тут же одернула себя — нет паранджи, нет гаремов, нет многоженства, что тебе еще надо, хороняка ты эдакий? Остальное переживёшь. Может, действительно, выставлять напоказ свои булочки и тощие косточки сильно чревато? Мало тебе было этого Риона, который на раз тебя сделал и ты пикнуть не успел? При полном корабле народа. Так что неча тут хвост задирать и с хреном наперевес на амбразуры скакать. В чужой монастырь, как известно, со своим усталым не ходят.*

Да и времени на все это тряпье абсолютно нет.

Но кое-что я все-таки предприняла. Солис принес ножницы и я обрезала всякую поебень, которая болталась рюшами или оборками. Сделала стильненький наряд на сегодня из белой газовой рубашки (без этих воланов она смотрелась действительно лучше, вернее, я смотрелся лучше в ней), заправила ее в единственные прямые, без изысков, брюки из зеленого шелка, сверху намотала пояс-шарф на талию.

Солис все порывался вытащить рубашку из штанов, но смирился и оторвался на выплетении красивой французской косы, вставляя небольшие зелененькие цветочки в прическу, получилось очень миленько.

Но когда он открыл огромный кейс с косметикой, мне чуть не поплохело. Раскрашенные мальчики мне претили.

Видя муки и стенания слуги, который от всех моих капризов и закидонов начал заламывать руки, решила все же не усугублять и нанести минимум косметики. Заодно надо было привыкать к своему лицу, изучать его нюансы и уметь придавать ему минимальный лоск.

Немного подводки для глаз. Чуть-чуть туши на рыжие ресницы. Слегка провести бесцветным блеском. Нежная фиялка готова. Молодая, красивая, стильная. Не спутаешь ни с альфой, ни с бетой.

Единственно, что меня порадовало во всем этом кордебалете — обувь. Мягкие салатовые мокасины на небольшом каблучке я выхватила взглядом сразу из десятка пар разных туфель на каблучках. Мало того, что они оказались впору, так еще были очень удобные и красивые.

— Солис, ты знаком с кораблем?

— Конечно, милорд.

— Проведи мне обзорную экскурсию. Я, кроме как в этой каюте и в рубке, нигде не был. Мне нужно больше двигаться и заодно осмотреть свою собственность, чтобы знать, чем владею.

— А милорд Мэдирс не будет…

— Не будет, — прервал я бету. — Милорд Мэдирс так занят, что на меня ему времени не хватает.

— И все-таки, милорд, нужно испросить разрешение. Вы омега. Знатный омега. Вам одному по статусу ходить не положено.

— А я не по статусу собираюсь ходить, а по кораблю.

Ай, молодца! Огрызаться на бету за то, что он говорит полезные и правильные в этом мире вещи, чтобы я еще больше не опозорилась, достойно Лианы, Лиатта и мужа миллиардера.

— Прости, Солис. Конечно же, ты прав. Но я расстроен и перенес свое плохое настроение на тебя. Веди меня к мужу на аудиенцию.

Встречные альфы кланялись, замирая, стоя в поклоне, пока я не пройду мимо. Я величественно кивала головой. Слегка. Так, чтобы не переборщить. Узнать бы, как это правильно делать. Зря все же исторические сериалы дома не смотрела. Зря.

Солис привел меня к каюте, в которой я еще не была, и указал рукой на дверь.

— Войдите, — раздался голос Мэда, когда я легонько постучал.

Вид Мэдирса, когда он увидел меня, был достоин кисти художника. Обожание, восторг, растерянность, надежда, все это — плотно пересыпанное чувством вины и неудержимого счастья.

— Прошу вас, Солис, — поманила бету, не желая оставаться один на один с мужем.

— Благодарю вас, Солис, вы свободны. — Мэд настоял на своем.

— Подождите в коридоре, — я оставил за собой последнее слово.

Мэд подхватил мою руку и поцеловал. Сдержанно, но со страстью в глазах. — Ты сегодня прекрасно выглядишь, Ли. Немного необычный стиль в одежде, но прекрасно. Хотел бы еще раз извиниться…

…И в мозгах сразу всплыло читанное в сети:

Наша Таня громко плачет:

Потеряла Таня честь.

Честь, ебёна мать, не мячик,

Мячик можно приобресть.

— Не стоит впустую тратить твои слова и твое драгоценное время. Я пришел испросить разрешение на экскурсию по кораблю. Далее. У меня целый список того, что мне нужно. Помнится, ты в свое время говорил «только попроси». Но, если ты откажешь, то не удивлюсь. Как оказалось, некоторые слова — всего лишь слова. Итак, присядем?

Мэд скис, но отодвинул мне стул, помогая присесть.

— Позволь мне все же извиниться, — произнес он, вставая на одно колено и беря меня за руку. — Я в очередной раз повел себя недостойно. Этому нет оправдания и нет прощения. Я был выбит из колеи виной за то, что не мог обезопасить тебя от нападения, был уверен, что ты не беременный, в пылу активных действий был не в себе и твое признание о ребенке меня подкосило. Да что там, убило. Но это не оправдывает того, что я не пришел сразу, в ту же секунду, и не выяснил все обстоятельства. Я очень виноват перед тобой, моя радость. Скажи, что мне сделать, чтобы ты простил меня?

— Отпустить, — вырвалось у меня. — Дать развод.

Да что за блядская женская натура? Когда уже мой рот будет хоть как-то связан с мозгами? Ведь на самом деле я так не думала. Обижалась, злилась, психовала — да. Но не до такой же степени!

— Никогда. Никогда этого не будет. Забудь. Ты мой муж, и это навсегда.

— Ну что ж. Тогда перейдем к насущным вопросам. Солис проведет мне экскурсию по кораблю. Это можно? — совершенно без издевки, просто, спросил я.

— Я выделю вам одного члена команды. С ним можно.

— Спасибо. Далее. Мне нужен планшет, типа такого, на котором я рисовал планеты. Хочу вести записи.

— Я сам уже подумал об этом. Вот дуол — это твой. Я объясню, как им пользоваться.

— Спасибо. Далее. Мне нужно учить язык, письмо, правила.

— Это несложно. Я подготовил тебе программу — обучение происходит с помощью мнемотехники, это инопланетные новшества. С их помощью мы обучаем инопланетян нашему языку. Но одних мнемотехник будет недостаточно — в языке, как и в любом другом, есть нюансы, которые не заложишь в программу. Это нужно будет объяснять дополнительно. Я обеспечу тебя прибором и помогу освоить этот предмет.

— Мне нужна информация о планетах этой системы, животных, географии, истории, основные правила поведения для общего развития.

— Эту программу я тоже приготовил. Послы с других планет изучают ее в обязательном порядке, поэтому такие данные есть на каждом корабле. Только тебе нельзя все это загружать в один день. Нужно, чтобы информация усваивалась постепенно.

— Спасибо. Пока всё. — Я поднялась со стула, и Мэд шагнул мне навстречу, крепко прижав к себе.

— Ли! Ли, радость моя!

Вихрь чувств обрушился на меня. Обида, отторжение, радость от тактильных прикосновений, родной и притягательный запах Мэда, которого мне так, оказывается, не хватало, переплелись в тугой комок, давящий на сердце.