- Хм, - задумчиво изрекает черноволосый спустя несколько минут, наполненных напряженным и благоговейным молчанием остальных вампиров.

- Много ли работы, Аро? – спрашивает его высокий худощавый вампир, который держит Эдварда за волосы.

- Можешь отпустить его, Деметрий, он безобиден, - отвечает Аро удивленно.

- Не сбежит? – спрашивает качок, сжимающий вторую руку Эдварда, заведенную за спину.

- Этот индивидуум понимает, что происходит, Феликс, - отвечает Аро едва слышно. – Он знал, на что шел, ждал, что мы придем за ним. Перед нами… хм, самоубийца.

Все вампиры переглядываются и начинают изумленно шептаться. Потихоньку я узнаю их имена: Джейн, которая держит меня за горло, самая раздраженная и несдержанная из них. Она как будто обладает большей властью, чем другие, - почти такой же властью, как и Аро. Она неохотно подчиняется ему. Деметрий, Феликс и третий вампир по имени Алек – покорные исполнители приказов. Они не делают ничего без команды хозяина. Женщина, постоянно следующая за Аро тенью, напоминает телохранителя, хотя выглядит менее внушительно, чем все остальные. Возможно, она обладает тайной способностью, делающей ее сильнее других? Она молчит, не вмешивается в разговоры и выглядит сосредоточенной. Ей нет особого дела до возмездия, она занята какой-то своей, незаметной работой. И, наконец, сам Аро. Тот, от решения которого зависит, будем мы с Эдвардом жить или умрем, сейчас нас убьют или чуть позже, причинят боль или не станут.

Я в ужасе наблюдаю за разворачивающейся сценой казни. То, что меня не уничтожили сразу, удивляет все сильнее. Промедление позволяет мне успокоиться, дарит ложную надежду на благополучный исход. А вдруг получится договориться? Эти вампиры не похожи на классических выходцев из страшного кино. Они цивилизованны, воспитаны, умны и вроде бы даже не слишком свирепы. Вдруг они отпустят нас, если мы пообещаем сохранить секрет? Вдруг простят?

- У нас больше проблемы, мои дорогие, - говорит Аро певучим голосом, и девушка, которая держит меня за горло, злобно шипит. – Много свидетелей. Он не просто так попал в сети ФБР, он им осознанносдался. Предал нас.

С рычанием Феликс и Деметрий начинают выламывать Эдварду руки, и я бы кричала, если бы мне позволила холодная твердая рука. Вместо крика я лью безмолвные слезы, глотая крошечные порции едва доступного воздуха. Мой мозг отчаянно пытается придумать выход. Я вижу один такой, но не хочу его выбирать.

Аро невозмутимо наблюдает за своими садистами и как бы невзначай бросает:

- Но он раскаялся.

- Слишком поздно! – шипит девушка за моим плечом; я удивляюсь, что в подростке может быть столько злобы. – Убейте его.

- Нет! – хриплю я, слыша ужасающий хруст. – Пожалуйста, не убивайте его! Позвольте мне сказать!

Аро поднимает указательный палец, и все вампиры замирают. Я слышу только свои сдавленные всхлипы и собственный зашкаливающий пульс. Горло неожиданно освобождается от оков, и я хватаюсь за него, кашляя от боли. Мне кажется, что жесткие пальцы продавили его насквозь, даже освобожденная я едва дышу.

- А ты кто? – спрашивает Аро резко, и так, как будто только сейчас обратил внимание, что в номере есть еще один человек.

Я с облегчением вижу, что Эдвард смотрит на меня из-под растрепанных волос – еще живой.

Он медленно качает головой.

- Не продлевай, - просит он одними губами. – Смирись. Они все равно убьют нас.

Аро смеется, словно услышал удачную шутку.

- Позволь мне решать, как и когда, - говорит он Эдварду, и мое тело холодеет, когда я понимаю, что он имеет в виду. Нас могут убить быстро или медленно. Не делаю ли я хуже, пытаясь оттянуть неизбежный конец?

Я не хочу верить в худшее. Как человек, ни разу не сталкивавшийся раньше с жестокостью убийцы, я надеюсь на снисхождение.

Выпрямляюсь, как делаю это ежедневно в Бюро перед вышестоящими начальниками. Эдвард прав, проявление слабости нам не поможет.

Когда Аро обращает на меня взгляд, отвечаю:

- Я агент Федерального Бюро, тот самый специалист, которого пригласили, чтобы доказать или опровергнуть, что Эдвард Мейсен… вампир, - последнее слово произношу шепотом, мне кажется его употребление здесь и сейчас очень опасным. Внезапно я хочу, чтобы моя память оказалась пуста – это уберегло бы меня от расправы.

- И что это меняет? – грубо спрашивает один из вампиров-мужчин.

- Нарушение состоит в том, что Эдвард раскрыл людям секрет существования вампиров? – Я задаю вопрос только Аро, стараясь не обращать внимания на остальных, крайне недовольных моим вмешательством.

Аро несколько секунд медлит, будто пытается заранее просчитать последствия ответа на мой коварный вопрос.

- Да, моя дорогая, - нехотя соглашается он и поясняет: – Мы караем за преступления, в этом состоит наша обязанность.

- А если бы вы не обнаружите преступления?

Вампиры презрительно и несогласно шипят, но Аро небрежным жестом останавливает возникшее возмущение.

- Ушли бы ни с чем, полагаю?

Ответ меня приободряет. Периферическим зрением я замечаю полный удивления взгляд Эдварда.

- И не стали бы никого убивать? – с надеждой выдыхаю я.

- Если бы не обнаружили нарушения, тогда да, - с осторожностью уточняет Аро, не понимая, к чему я клоню.

Мне остается возблагодарить Небеса за свою предусмотрительность.

Я набираю побольше воздуха в горящие огнем легкие, делаю голос твердым и непоколебимым:

- Как агент ФБР, непосредственно причастный к определению принадлежности Эдварда Мейсена, я с уверенностью заявляю, что он не раскрывал ваш секрет. То есть, он хотел… но у него ничего не получилось. Сегодня утром я сдала заключительный отчет. В нем доказала, что Эдвард Мейсен не вампири никогда им не являлся. – Я пытаюсь не опускать голову под тяжелыми взглядами всех присутствующих. Сердце бьется на износ.

Аро изумленно вскидывает брови. Переглядывается с остальными, и все они неудержимо начинают хохотать. Чувствую себя приободренной тем, что их развеселила. Может, у меня есть шанс.