- Встать! - приказ хозяина, и неуклюжее умертвие поднялось на сломанных ногах, стоя криво и косо.

Снова вскрик матери, и, наконец, несчастная женщина лишилась чувств, прекратив оглашать зал своими стенаниями. Молча и с ужасом смотрел отец, в глазах которого была и боль, и отчаяние и зарождающаяся пустота.

- За мной, - новый приказ и мертвец зашагал за создателем к трону.

Не узнав отца, мимо которого прошел, словно не видел. Не видя никого и ничего, кроме спины хозяина впереди. Не слыша перешептываний и голосов, кроме голоса хозяина. Это не был младший лорд Амайа - это был труп и только: порабощенный, бесчувственный, лишенный воли и души.

Не сводя взгляда с принцессы Лили, Хасин шел вперед, видя, как испуганно девушка смотрит на него и на умертвие позади. Как она лихорадочно смотрит на стоящую рядом мать, ожидая от нее спасения, и как бросает умоляющие взгляды на стоящего позади отца, который не желает на нее смотреть, сжимая бледные губы.

Подойдя на самое близкое расстояние, Хасин остановился. Споткнувшись, следом за ним замер и Акир. Демон обернулся к своему умертвию и спокойно спросил.

- Кто отдал приказ об изнасиловании принцессы Анны?

- Приказ... - хриплым, рычащим, мертвым и не своим голосом, заговорил юноша, как загипнотизированный глядя на хозяина.

Губы и язык плохо слушались его, он коверкал слова и выговаривал их очень старательно и долго.

- Не было приказа, - словно собравшись с силами, произнесло умертвие. - Была просьба и намек.

- Чьи? - обернувшись к бледнеющей принцессе, хмыкнул Хасин.

- Ее Высочества принцессы Лили, - каркающим голом ответил мертвец под всеобщий сокрушенный выдох.

- Чем принцесса обосновала свою просьбу? Что предложила взамен? - жестоко продолжал спрашивать Хасин.

Он получил ответ на свой вопрос, но не собирался просто доказать свою правоту. Он слишком долго терпел. Пришла пора всем открыть глаза на лицемерие, злобу и порочность их горячо любимого ангела, каким считали Лили.

- Ваша Светлость, - решительный голос Тамира, взмах руки Хасина и резко закрывшее рот умертвие. - Могу я просить вас о снисхождении и прекратить это представление?

Это была просьба, но фактически мольба. Тамир никогда не просил, никогда не опускался до подобного перед Бастардом. Но сейчас не видел иного выхода - его семья значила для него много, пусть и не всегда была достойна этого. Он и так допустил достаточно.

- Вы впадаете в крайности. Мы узнали правду, и принцесса Лили будет наказана лично мной, - пообещал мужчина, глядя в глаза беловолосому демону. - Хватит, - а вот это уже истинно мольба: сокрушенный шепот, усталый взгляд и опущенные плечи, словно под гнетом, слишком тяжелым для них.

- Ваше право наказывать свою дочь. Я накажу ту, кто посмел оскорбить и унизить мою будущую повелительницу и императрицу, не зависимо от статуса и неприкосновенности, - и он обещающе посмотрел на девушку перед собой, а после снова на Акира, и мрачно и настойчиво повторил свой вопрос: - Что было обещано взамен?

- Доступ в ее покои, - нисколько не стесняясь и не стыдясь - мертвецу неведомы подобные чувства - произнес юноша. - И постель.

- Разве невинность принцессы это допускает? - насмешка и неприкрытое издевательство в голосе демона.

- Я не первый, далеко не первый из тех, кто тайком посещал покои принцессы Лили с четырнадцати лет, когда ее первым любовником стал принц Инас.

Шок. Постыдный побег Лили. Неверящие взгляды короля и королевы вслед кинувшемуся за сестрой Инасу. Глубокая тишина всего зала. Королева Рабия без чувств упала на руки стоящего рядом и успевшего подхватить мать принца Адринна.

- Ты... - на миг Хасин запнулся, боясь задать последний вопрос, но понимая необходимость получения ответа, - успел закончить начатое?

- Нет. Принцесса Анна была мной не тронута.

Щелчок пальцев - и умертвие загорелось синим пламенем, уже через мгновения превращаясь в пепел на мраморном полу. Ни звука не издал больше юноша - мертвецы не чувствуют боли. Хасин спокойно прошелся по оставшемуся под ногами пеплу. Все еще в полной тишине, все еще в оглушительном удивлении стук его туфель раздавался, пока он шел к своим Стражам. Остановился перед тем, кто держал на руках Анну. Снова мягко коснулся ее волос и тихо-тихо, чтобы услышала только она, позвал ее:

- Моя Амани. Посмотри на меня.

Всхлипывая, Анна подняла голову и посмотрела ему в глаза, с удивлением видя знакомую и любимую нежную улыбку и взгляд, сияющий заботой и лаской. Сама смотрела с сожалением, виной и стыдом, с новыми слезами, которые, не переставая, катились по щекам.

- Не плачь. Все уже закончилось.

- Все только начинается, - с горечью и болью, прошептала девушка, прикрывая глаза и кусая губы, снова начиная дрожать и плакать в голос.

- Нет! - резко, но мягко возразил Хасин, заставляя ее раскрыть глаза и непонимающе устало посмотреть на себя снова. - Для тебя все закончилось. Больше ни дня ты не останешься в этом аду! - зло, сверкая вновь заалевшими глазами, пообещал Бастард.

- Ты заберешь меня с собой!? - неверяще, но с такой надеждой, что сжималось горло, прошептала Анна.

- Да. Прямо сейчас.

И он протянул к ней руки, забирая ее в свои крепкие объятья, в которые она бросилась, не задумываясь, пряча заплаканное личико уже на его таком родном плече, надежном и крепком.

С Анной на руках, Хасин повернулся к залу, к трону вдалеке и произнес, глядя на короля Тамира:

- Прощайте, Ваше Величество.

- Анна!? - встревожено воскликнул Тамир, вызвав недоумение у тех единиц, кто уже отвлекся от шокирующих откровений и вообще всего, что произошло в этот вечер.

- Вы больше не увидите свое "проклятое дитя", - презрительно скривил губы Хасин, а после мрачно усмехнулся. - Это я Вам обещаю.

- Не смей! - прорычал Тамир, стремительно слетая с возвышения и пылая гневом направляясь к Бастарду под все те же недоуменные взгляды придворных и собственной семьи.

- Вы упустили свой шанс. Сами отказались, когда еще была возможность. Но Вы отринули ее, как и все предыдущие, - произнес демон, когда человек подошел к нему близко-близко.

Анна не понимала, что происходит. Смотрела на отца и не узнавала его взгляд, направленный на нее: ни грамма презрения, ни разочарования, ни равнодушия. Боль, отчаяние и мольба о прощении. Сожаление плескалось в его взоре, сожаление вызывало в его руке дрожь, когда он протянул ее к ее лицу, но так и не коснулся, замерев за пару сантиметров до щеки.

- Прости меня, Анна, - сокрушенно прошептал король, глядя на нее.

Его рука сжалась в кулак, и он резко одернул ее. Снова на его красивом гордом лице ни грамма сомнений и отчаяния, ни намека на слабость. Он перевел строгий взгляд на Бастарда и в приказном тоне прошептал:

- Береги ее.

- Как всегда, - поклялся Хасин, склонив голову в последнем поклоне.

А после ушел, унося на руках свою принцессу, а вслед за ними уходили и Темные Стражи, навсегда покидая этот дворец.

Конец первой книги.</p>