Иньит презрительно фыркнул, показывая, как мало для него значат угрозы главного советника, однако отошел от стола в сторону и замер у карты шинойенского приграничья Кинамы.
— Король Тэрьин умер на днях, — будничным голосом сообщил Тьер. — Гередьес пока держит это в секрете, чтобы обеспечить свою безопасность на случай возмущений. О смерти короля глашатаи объявят за восемь суток до праздника Ночи. Гередьес хочет, чтобы его восьмидневный траур преемника закончился ровно в праздничный день. Коронацию устроят на утро после народных гуляний; таким образом, воцарение нового короля будет выглядеть, как благословение свыше.
Умно. Праздник Ночи — самая длинная ночь в году — отмечался в честь кратковременной победы воинства Бездны над богами Небес, но уже на следующий день светлое время суток начинало удлиняться, знаменуя преобладание Небес над Бездной. Гередьес хотел показать себя этаким светлым богом, набирающим силу перед победой над врагами.
— Мать его Альенну за ногу, — Ламан в отчаянии потер ладонью лицо и оставил ее прижатой к щетинистому подбородку. — Невеньен-то тут причем? Он хочет ее казнить на потеху толпе?
— Нет, он хитрее, — покачал головой Тьер. — Он заставил ее подписать брачный контракт. Их свадьба призвана символически прекратить гражданскую войну в Кинаме.
— И заодно примирить с королевской властью одного вечно недовольного генерала, который пообещал дочери в приданое армию, — добавил Иньит.
— Не в последнюю очередь, — согласился Тьер. — Гередьес пока не рискует перевозить невесту в Эстал, в котором готовы разразиться волнения. Как только он будет уверен, что его приняли в столице, он заберет девушку к себе и официально женится на ней. У меня есть серьезные опасения, что свадьба произойдет сразу после коронации, то есть на следующий день или через день после праздника Ночи. Мы должны успеть освободить королеву до этого момента.
Когда он замолчал, в комнате раздалось несколько тяжелых вздохов и тихие проклятья. Лица у трех лордов были такими, словно они объелись кислой капусты. Еще бы — близился полный конец их мечтам и надеждам на то, что когда-нибудь удастся прибрать к своим рукам всю власть в Кинаме. Сони позлорадствовал бы, если бы не одно «но». Напялив на себя корону, Гередьес первым делом бодро пойдет вычищать ряды мятежников. К которым с недавних пор принадлежал и Сони.
Он вяло обдумал перспективы выжить. Маги точно станут сражаться до последнего. Ну, значит, и ему деваться некуда.
— Ясно, — натянуто произнес Кален. — А вы уверены, что королева Невеньен не будет сопротивляться своему освобождению?
Лорды переглянулись. Новые обстоятельства полностью все меняли, в том числе и для Невеньен. Как у мятежницы, у нее было не так много шансов занять трон, и неизвестно, насколько бы это растянулось. А женой Гередьеса и полновесной правительницей она станет через десять дней. Сони не знал таких женщин, которые не побежали бы вприпрыжку за человеком, пообещавшим им корону.
— Не будет, — уверенно ответил Иньит. — Записка с просьбой как можно скорее вытащить ее из Гайдеварда написана ее собственной рукой.
— А это не может быть ловушка? — засомневался Виньес. — Она ведь подписала брачный контракт, и тоже наверняка собственной рукой.
— Нет, — лорд-разбойник сверкнул черными глазами. — Она не выйдет за него замуж.
Виньес предпочел промолчать. Если разносимые по замку сплетни не лгали, Иньит знал, о чем говорил.
— Ладно, ныть не время, — решительно сказал Ламан. — Девчонку нужно спасать срочно, пока не объявлено о смерти Тэрьина и помолвке Гередьеса, иначе половина наших людей мгновенно разбежится по своим норам. Если мы вернем Невеньен, то по крайней мере сможем заявить, что никакого брачного договора не было.
Он выпрямился и положил руку на рукоять меча, как будто готовясь в сей миг броситься в схватку с Гередьесом. Иньит отстранился от стены и подошел к карте центральных земель. Гвардейцы посторонились, пропуская его ближе к столу.
— Нам следует взять всех людей, которые у нас есть, и пойти на Гайдевард. Раз мы не можем освободить королеву скрытно, пора наконец заявить о себе и взять замок силой.
— Иньит, ты обезумел, — уверенно произнес Тьер. Было удивительно слышать, что всегда сдержанный советник позволяет себе такие выражения в адрес своих союзников. Либо он считал, что присутствующие здесь слишком много знают, чтобы играть с ними в церемонии, либо находился в таком отчаянии, что ему было уже все равно. — Мы не сможем взять Гайдевард. Гередьес рассчитывал на это, и крепость готова к долгой осаде. Мы — нет. На дворе зима, снабжение у нас не налажено, казна пуста. Сколько продлится осада — месяц, два? На холоде и в снегу люди выдержат хорошо, если несколько дней. А потом они начнут разбегаться прямо от стен Гайдеварда, которые мы будем штурмовать. Гередьес за это время коронуется и примет присягу войск. Если вы помните, они с Тэрьином оттянули часть армий Севера и Юга в центральные земли. Они окружат нас и разобьют нас в пух и прах. Гередьесу даже ловить нас не придется — мы все будем у него как на ладони.
Ламан засопел. Картина получалась не воодушевляющая.
— Ситуация поганая, Тьер, но Иньит прав. Это единственное, что мы можем сделать. Какой Бездны мы тогда принимали добровольцев, если будем сидеть и ждать, когда нас перебьют? Ты был в наших казармах, Тьер, видел, что там творится? Солдат давно пора вести в бой. Они же как клубок змей — того и гляди, от безделья друг друга сожрут. Или разорвут нас изнутри. Их стало слишком трудно сдерживать.
Тьер равнодушно пожал плечами. Кажется, он уже смирился с поражением. В последнее время главного советника, цепко держащего управление мятежниками в своих руках, преследовал удар за ударом. Сначала смерть Акельена, последнего наследника династии Идущих, потеря из-за этого половины единомышленников, затем внезапное появление не в меру хитрого противника, похищение королевы и, наконец, намечающаяся коронация врага. Впору было вешаться от безысходности.
— Спокойно, — приказал Иньит. Тьер исподлобья глянул на него. Самый молодой из присутствующих здесь советников Невеньен, он еще не заслужил того, чтобы командовать. — Не забывайте о том, что у меня есть лесные разбойники, которые могут сражаться зимой лучше, чем наши солдаты-недотепы.
— Ты много о них говоришь, Иньит, — скривился Ламан, — но я еще ни разу не видел, чтобы они приходили за нас драться.
Ага, кажется, в стане союзников против Тьера тоже нет единства.
— Вы мало платите, а риск подохнуть на поле боя слишком велик, — парировал лорд-разбойник. — Они могут действовать по-другому. К примеру, перебить шавок Хрипача Джори, если те вздумают прогуляться из замка в лес. Джори почти всю свою шайку переманил к Гередьесу, и если они отправятся в Бездну, то и защитников Гайдеварда станет меньше.
— И как нам это поможет взять крепость? — вскинул бровь Тьер.
— Так… — пробормотал Иньит, изучая карту. — Несколько дней, говорите, наши солдаты продержатся?
— Больше, — уточнил Ламан. — Я видел, сколько всего приволок этот Виш с его сехенами. Очень вовремя они подоспели. Если прибавим это к нашим запасам и потуже затянем пояса, то на вылазку к Гайдеварду хватит.
— Ты, кажется, Кален? — Иньит повернулся к лейтенанту.
Тот, помедлив, кивнул. Кален подчинялся Тьеру и Ламану, а лорда-разбойника мог игнорировать. Однако Тьер ни единым жестом не намекнул на то, что лейтенант должен это делать. Старый советник безучастно наблюдал за Иньитом.
— Ты вчера вернулся в Остевард, — продемонстрировал лорд-разбойник свою осведомленность. — Как дороги?
Кален понял его с полуслова.
— Крепкие. В центральных землях земля подмерзла, в грязи армия утопать не будет. В последние дни тракты замело снегом, но он не настолько глубок, чтобы это представляло проблему для легкой пехоты.
Иньит усмехнулся.
— Тяжелой у нас все равно нет.
— Хорошо, идею я понял, — Ламан щелкнул серебряным когтем по значку Гайдеварда. — Начало зимы — для атаки самое подходящее время. Добросим мы сюда войска — допустим, за четыре-пять дней, если погода не сменится. И что дальше?