Хуже всего было разочарование на лице моей сестры. Подвести ее было хуже, чем уголок ада, куда меня собиралась отправить мать.

Я посмотрела на засохшую кровь на руках и подумала:

«Может, это и есть мой уголок ада».

Я села между парнями, им приходилось пригибаться из–за койки над нами. Квинн отворачивался от меня к стене.

– Ты в порядке? – шепнула я Гранту.

Он смотрел на меня минуту, а потом кивнул.

– Мы можем что–то сделать? – спросила я.

Он покачал головой. В комнате пахло мочой. Мы точно намочили штаны на эти два дня. Я закрыла глаза, мы ждали в тишине.

Позже пришел юноша с AK–47 на груди и бутылкой воды. Его глаза были добрыми и не такими темными, как у остальных. Он подошел сначала к Гранту и убрал веревку, что удерживала носок у него во рту. Грант сплюнул на пол, закашлялся остатками слюны. Юноша поднес бутылку к губам Гранта и дал ему попить. Я сглотнула сухой воздух в горле, разум молил о глотке, как наркоман о героине. Горло сжалось от вида, как другой пьет. Дальше была моя очередь. Я смотрела на мальчика, а потом выпила, сколько он позволил. Я закончила, мальчик похлопал Квинна по плечу, и он вздрогнул.

– Хммммнх? – пробубнил Квинн невнятно, а потом увидел мальчика. Они не двигались, а потом юноша убрал кляп Квинна.

– Бери, – сказал Грант хриплым голосом.

Квинн, казалось, хотел убить мальчика, что предлагал мир, но выпил воду. А разве у него был выбор? Он опустошил бутылку и прижал голову к стене.

Я снова заплакала. Я не хотела. Я боролась с этим, но эмоции не слушались. Мальчик ушел и вернулся с платком, вытер мои глаза.

– Спасибо, – сказала я, он стоял и смотрел на меня.

– Не за что, – сказал он после паузы.

– Есть еще вода? – тихо спросил Грант, кивнув на пустую бутылку. – Мы можем получить еще воды?

– Я узнаю.

Он ушел и не вернулся. На пороге появились двое вооруженных мужчин. Моя голова кружилась, разум и тело страдали от усталости и нехватки воды. Я едва могла держать глаза открытыми.

– Чей корабль? – сказал один из них. Он был в ярко–оранжевой футболке и казался главным. Он был не очень высоким или мускулистым, но все на борту боялись его. Его голова была бритой, на левой щеке был шрам, и он смотрел на нас темными глазами с отвращением.

– Мой, – сказал Грант.

– Где еще деньги?

Я не могла поверить, что он снова начинал допрос.

– На борту больше нет денег.

Мужчина осмотрел нас. Он не был рад ответу Гранта.

– Дайте пятьдесят тысяч долларов, и мы уходим, – он пожал плечами, словно друг.

Мы просто смотрели на него. На яхтах не было таких денег, да и если бы были, они потребовали бы больше денег там, где могли найти пятьдесят тысяч.

Грант встал.

– Отпустите их, и я дам деньги.

Мужчина посмотрел на Гранта, словно он сказал что–то забавное.

– Теперь они у тебя есть?

– Их нет на борту, но я могу достать деньги. Если отпустите их, – он посмотрел на меня.

– Если нет денег на борту, цена возрастет, – он посмотрел на Квинна и меня. – И они никуда не идут, – он махнул автоматом на Гранта. – Идем.

Грант замешкался.

– Живо! – крикнул мужчина.

После двух дней в тесноте Грант попытался встать и рухнул.

Он посмотрел на Гранта мертвыми глазами.

– Двигайся, раз я сказал. Иди, когда я сказал!

Грант не двигался.

– Мне нужно знать, что они будут в безопасности.

Мужчина посмотрел на нас, а потом сказал:

– Ты – бизнесмен?

Грант молчал.

– Я тоже бизнесмен, – он крикнул что–то на сомалийском мужчине рядом с собой и повернулся к Гранту. – Займемся делом. Идем!

Он стукнул Гранта по голове автоматом, другие подхватили его и повели.

Мое отчаяние росло.

Мальчик вернулся без воды, но принес лед для моего глаза.

– Я отвяжу тебя, чтобы ты его держала.

Он освободил мои руки и отдал лед, завернутый в туалетную бумагу.

– Спасибо, – прошептала я и тут же сунула кубик в рот, а другой Квинну, пока мальчик устраивался на пороге. Квинн не двигался.

Я прижала лед к голове и смотрела на мальчика.

– Как тебя зовут? – спросила я и ждала минуту для ответа.

– Бааши.

– Я Джессика.

– Хорошо.

– Ты знаешь, как долго мы тут будем?

Он покачал головой.

– Ты знаешь, куда мы плывем?

Он снова тряхнул головой.

– Спасибо за лед, – сказала я, Гранта втолкнули в комнату. Его глаза расширились, когда он увидел, что я говорю с мальчиком.

Бааши быстро ушел из комнаты.

– Не говори с ним, – сказал Грант.

– Я благодарила за лед.

– Посмотри на меня, – он быстро дышал. Я послушалась. – Они не хотят быть тебе друзьями, помогать или проявлять доброту. Им нужен выкуп. Точка. Прошу, Джесс, не говори с ними, если они не задают вопрос.

– Ладно, – кивнула я. – Куда тебя водили?

Он посмотрел на дверь.

– Корабль для них слишком сложный. Они не знают, как им управлять, так что подрядили меня. Я пытался обхитрить навигацию и добавить напряжения двигателю, чтобы мотор сгорел, и мы потянули время, – он тряхнул головой. – Они захватили корабль, не зная, как им пользоваться, ожидая, что я буду послушно помогать. Один явно во главе, но он отвечает кому–то выше. Он связывается по телефону и говорит непонятно что кому–то на другом конце, – он замолчал. – Есть кнопка выключения в главной каюте под матрасом в правом углу. Красная кнопка под маленькой панелью. Я попробую добраться до нее и убить моторы. Они не поймут, что это было, и двигатели не заведешь после этого. Так военные корабли хотя бы приблизятся.

– Будь осторожен. Они всегда следят.

Он пожал плечами и тряхнул головой.

– Я даже не знаю, как попал сюда, но я буду осторожен.

– Куда они везут нас?

– Курс на Сомали. Они пытаются добраться до своего корабля, который в паре миль от берега, – он вздохнул. – Если мы доберемся туда раньше, чем прибудет помощь… будет худо.

Я медленно просыпалась тем утром. В комнате были только я и Квинн, Гранта снова не было.

Мне было не по себе от мысли, что с ним делали. Он еще был на борту? Его выбросили за борт? Его избили, и ему больно?

Квинн проснулся, когда я пошевелилась, через минуту пришел Бааши. Я не знала, который час, но снаружи было светло.

– Где мужчина? – спросила я и посмотрела туда, где был Грант. – Где еще один мужчина отсюда?

Мальчик указал наверх. Мы с Квинном переглянулись.

Бааши вытащил бутылку с водой.

– Я получил еще воду, – сказал он.

Он прижал бутылку к моим губам, и я яростно пила, а потом ткнула Квинна. Мы напились, и мальчик собрался уходить.

– Бааши?

Он посмотрел на меня.

– Думаешь, нам можно что–нибудь съесть? Что угодно.

– Я узнаю.

– Спасибо, – сказала я, и он ушел.

Я хотела ненавидеть его, но не могла. Мне было жаль его. Его явно заставляли так себя вести.

Квинн придвинулся ко мне.

– Ты в порядке? Ранена? Я видел, они тебя били.

– Я в порядке. Переживаю за Гранта. Как это произошло? – мы даже не успели обсудить события, что привели нас сюда.

Квинн попытался выгнуть спину, где были закреплены его руки, покрутил шеей. Его глаза были красными.

– Я был на страже. Все произошло так быстро. Я увидел два корабля, они неслись к нам, не сомневаясь. Я разбудил Гранта, он послал сигнал тревоги в МОС и по округе, но они прижались к нашему кораблю, а потом перед моим лицом появилось дуло, – его голос дрогнул. – Гранатомет в лицо!

– Шшш, – я тряхнула головой и посмотрела на дверь.

Он продолжал:

– Им было сложно забраться, но мы все время были под прицелом. Как только первые двое были на борту, за секунды поднялись и другие. А потом в нас врезался второй корабль, и еще больше забралось на борт. Один из них закричал на первую группу, козел в оранжевой футболке, вроде. Я не понимал слова. Это был кошмар. Они кричали и стреляли, светили нам в глаза и разбрасывали оружие. Некоторые не знали, что делать. Они спрашивали, сколько людей на борту. Мы сдались, не получилось бы геройствовать. Грант переживал за тебя, Джесс. Мы предупредили бы тебя, если бы могли. Ты знаешь! И Грант тоже. Ему было так плохо от этого.