Напиши мне поскорее, ангел. Твои письма помогают мне держаться.
БПТСБЛТВ
Холден
В автобусе она трижды перечитала письмо, то и дело, прикасаясь кончиками пальцев к написанным им словам. В той части, где он писал о том, что им не удастся поспать, ее дыхание участилось, а прочитав, что он хочет провести с ней всю свою оставшуюся жизнь, она почувствовала, как глаза наполнились слезами.
Но почему они еще не продумали твердый план относительно их совместного будущего? Он никак не мог сомневаться в ее чувствах к нему, да и она не сомневалась в его чувствах к ней. За время, проведенное вдали друг от друга, их связь только усилилась, а Гризельда укрепила свою веру в их с Холденом совместное будущее. Она уверена в том, что их чувства сильны и искренни, но для того, чтобы изменить жизнь, требуются действия, а ни один из них даже не попытался об этом заговорить. Войдя в здание за шагавшей впереди нее женщиной, она глубоко вздохнула и приказала себе набраться терпения. Через пять недель он вернется домой. Тогда у них будет время обо всем поговорить.
Идущая перед ней женщина остановилась у кабинета профессора Фостера и дёрнула дверную ручку. Обнаружив, что дверь заперта, она тихонько постучала, затем повернулась к Гризельде. Это была Рут, жена профессора, которую Гризельда пару раз видела после занятий.
— Здравствуй, милая. Ты тоже ищешь профессора Фостера? Никому не говори, но когда дверь заперта, значит, он дремлет.
Гризельда поймала себя на том, что внимательно разглядывает лицо женщины в поисках ее возможного сходства с Калебом Фостером, и так ничего и не обнаружив, сказала:
— Мне надо отдать ему письменную работу.
— Хочешь, я ему передам? О! Вот уже и он.
Дверь слегка приоткрылась, и из-за нее показалась голова профессора Фостера.
— Ты рановато, любимая.
Она пожала плечами и улыбнулась мужу.
— Я была неподалёку, Сет. Подумала, вместе пойдём домой.
Гризельда не почувствовала, как из рук выскользнул конверт, но ясно ощутила, как от резкого вздоха у нее свело легкие и стало нечем дышать. Всё её тело била дрожь, мир вокруг завертелся — все быстрее и быстрее — так быстро, что она практически ничего не могла разглядеть. Она протянула руку и коснулась гладкой, окрашенной бетонной стены рядом с дверью профессорского кабинета. Прижав ладонь к прохладному камню, Гризельда припала к стене и, наконец, сделала прерывистый, судорожный вдох.
— Милая? Милая, ты в порядке?
Голос женщины показался ей искаженным и каким-то далеким.
— Сет, кажется, ей плохо. Помоги мне усадить ее на стул.
Профессор подхватил ее с другой стороны, и Сет вместе с Рут привели ее в кабинет, закрыв за собой дверь.
Глава 37
Её осторожно усадили на стоящий в кабинете у профессора диван, и спустя мгновение в руке у Гризельды возник стакан воды.
— Милая, ты больна? Тебе нужен врач?
Гризельда сделала глоток, и мир, наконец, перестал крутиться.
Рядом сидела Рут Фостер, а прямо перед ней стоял профессор — Сет? Уильям? — Фостер. Она посмотрела на него, пытаясь отыскать хоть что-то, отдалённо напоминающее Калеба Фостера, но и в его лице не обнаружила никакого сходства. Профессор Фостер был чисто выбритым мужчиной с добрыми глазами и аккуратно подстриженными седыми волосами. Его лицо слегка тронули морщины, но оно всё ещё оставалось очень привлекательным, и сам он совсем не был таким большим и страшным, каким много лет назад казался Гризельде его старший брат.
Она опустила глаза и отпила ещё немного воды, пытаясь осмыслить то, что в глубине души давно уже знала, то, что каким-то образом чувствовала еще с того дня, когда профессор Фостер после занятий назвал свою жену Рут: Сет и Рут не погибли при пожаре много лет назад — они просто воспользовались этим, чтобы убежать. А теперь? Они сидели здесь, в одной комнате с Гризельдой.
— Вас зовут Сет? — задыхаясь, просила она.
Профессор Фостер кивнул.
— Это мое второе имя. Уильям Сет Фостер.
— Вы не погибли при пожаре, — сказала Гри, сделав глубокий вздох. Она откинулась на спинку дивана и какое-то время смотрела на своего профессора, а затем на женщину рядом с ней, которая стала бледной, словно призрак.
— Что? — спросила Рут, отшатнувшись от Гризельды и бросив на Сета изумлённый взгляд. Он спокойно посмотрел на жену, потом снова на Гризельду. На его лице не дрогнул ни один мускул.
— Что вы имеете в виду, мисс Шредер? — сдавленным голосом произнёс он.
— Моё полное имя не Зельда. А Гризельда, — медленно проговорила она, пристально глядя в глаза Сету, пытаясь увидеть в них проблески узнавания. Ничего подобного. Она повернулась к Рут. Тоже ничего. Они не знали ее имени. Они не знали, что с ней произошло.
— В 2001 году меня вместе с моим приёмным братом похитил человек по имени Калеб Фостер и в течение трех лет держал в плену на своей ферме в Западной Вирджинии.
Рут ахнула. Гризельда слегка приподняла подбородок и перевела взгляд на профессора Фостера.
— Я знаю, что это вы. Его брат и сестра. Вы Сет и Рут Фостер.
Сет закусил нижнюю губу и тяжело задышал.
— Он мертв, — тихо добавила она, гадая, а знают ли они. — Калеб Фостер умер в Орегоне много лет назад.
Веки Сета дрогнули, и он с облегчением закрыл глаза. Когда он их открыл, то стеклянным взглядом уставился на Рут.
— Он мертв.
Рут кивнула, сделала глубокий вздох и прерывисто выдохнула.
— Откуда ты знаешь? Откуда ты знаешь, кто мы такие?
— Калеб Фостер звал меня Рут. Мальчика он называл Сет. Эти имена трудно забыть, — Гризельда с сочувствием посмотрела на Рут. — Я сожалею о том, через что Вам пришлось пройти.
— Через что пришлось пройти мне? Боже мой, что случилось с тобой? — спросила Рут.
— Он похитил меня и моего приемного брата Холдена в июле 2001 года.
— О, Господи, — выдохнула Рут.
— Вообще-то, к нему в грузовик мы сели добровольно. Мы подумали, что он родственник нашей приемной матери. Он не крал нас, но держал в заложниках. Заставлял работать. Пытался нас… перевоспитать. Он думал, что мы — это вы.
Профессор Фостер пододвинул стул и сел напротив Гризельды и Рут, сложив пальцы у подбородка и устремив на нее серьезный взгляд.
— Я пытаюсь разобраться. Ты хочешь сказать, что, когда ты была ребёнком, наш старший брат, Калеб, тебя похитил и удерживал у себя на ферме?
— Да, — сказала она. — Можете об этом почитать.
Гризельда прищурилась, подумав, что рано или поздно они должны были прочитать о похищении, как-то о нем узнать.
— Как вы могли об этом не знать? Вы что, никогда не пытались его отыскать? За столько лет?
— Мы раз и навсегда отвернулись от Калеба в день, когда покинули Западную Вирджинию. Мы пообещали никогда не оглядываться на прошлое. Мы дали друг другу слово не искать его, не наводить о нём справки и не помогать ему. Нам пришлось притвориться, что он мертв. Так было… безопаснее, — объяснил Сет, с нежностью глядя на Рут.
Рут тихо заговорила.
— Он был… таким сумасшедшим.
— Он много разглагольствовал на ваш счёт. Постоянно.
— Левит, — пробормотала Рут.
— Да! — сказала Гризельда. — Адский огонь и проклятие, грехи плоти, порок, нечестие.
— Как ты спаслась? — спросил Сет, отвлекая ее внимание от Рут, которая все еще дрожала и была очень бледна.
— Мы решили убежать, — проговорила Гризельда и почувствовала, как глаза наполняются слезами. — Одним воскресным утром, пока он был в церкви, мы сбежали. Но Холден…, — она с трудом проглотила вставший в горле ком. — У Холдена не получилось. Только мне удалось сбежать. Холден оставался Калебом до самой его смерти.
— И Калеб думал, что Холден — это я? Сет?
Гризельда кивнула.
— А Холден… он… выжил? — спросила Рут, и в ее глазах мелькнула тревога.
— Да, — ответила Гризельда, вытирая слезы и улыбаясь. — Он выжил.