— Он что, этот Девиго, авантюрист? Коль с таким куцым войском на нас попёр? — Ян склонил голову.

— Ещё какой, — Сергей махнул указательным пальцем. — Молодой Девиго страсть как хотел забраться по социальной лестнице как можно выше и как можно быстрее. Для него заняться работорговлей примерно то же самое, что в наше время на Земле найти богатейшее месторождение нефти. Деньги дают власть, а большие деньги дают большую власть. Ему, как самому младшему в роду Девиго, место отца не грозило ни с какого бока. Старшие братья от старшей жены быстрей прирезали бы его на заднем дворе, чем позволили бы занять место отца. Да и сам отец не собирался назначать его своим наследником. Среди благородных ещё та грызня идёт.

В тишине дома скрип открывающейся двери прозвучал громче раската грома. На пороге появилась Инса, жена Саяна.

— Вы ещё здесь? — Инса повесила мокрую накидку на колышек в стене. — Поздно уже. Спать пора.

Недовольство жены можно понять. Прежде, чем звать друзей на торжественный ужин, Саян с превеликим трудом уговорил жену сходить в гости к соседке вместе с дочерью. Иначе говоря, спровадил на вечерок, чтобы не мешали.

— А-а-а… Шима где? — Саян вгляделся в полумрак за спиной жены.

— Папа, я здесь, — из-за спины матери выглянула приёмная дочь.

— Ну ладно, — Ансив поднялся из-за стола. — Спасибо, Саян, за невероятный ужин, за интересный рассказ, но нам действительно пора.

— И то верно, — следом поднялся Ягис. — Последний вопрос: что ты будешь делать с менгом?

— Не знаю. Не решил ещё, — Саян отвёл глаза.

Возле двери Ягис обернулся:

— До завтра. Всем спокойной ночи.

Друзья аккуратно прикрыли за собой дверь. Инса бросила взгляд на стопку грязных тарелок.

— Опять секретничали, Умелец? — пробурчала жена.

Если Инса называет его Умельцем, значит она очень недовольна. Нехорошо, конечно же, злить супругу, но иначе непонятная речь разозлила бы её ещё больше. Женщины очень любопытны. В чём, в чём, а в этом качестве Инса ничем не уступает соплеменницам.

— Не сердись, родная, — как можно мягче произнёс Саян. — О чём мы тут секретничали всё равно не скажу. Как верно заметил Ансив, кто приумножает знания, тот приумножает скорбь. Оставь посуду, завтра вымоешь. А сейчас пошли спать.

Глава 18. Провал

Всю ночь моросил мелкий тоскливый дождик, но к утру небо очистилось, а из-за кромки леса выглянула великолепная Гепола. Потоки ослепительного света заглядывают под навес и слепят глаза. Саян повернулся к светилу спиной. На верстаке перед ним каменная ступка.

Сама ступка готова. Осталось довести до совершенства каменный пестик и вырезать символы Леи-целительницы. Тёмно-синий напильник размеренно счищает с округлой головки едва заметные шероховатости. Саян то и дело проверяет, насколько хорошо пестик ложится в каменную чащу.

Увлекательный допрос пленника продолжался четыре месяца, целых четыре месяца. Саян чуть ли не каждый день засиживался над тюремной ямой и совершенно забросил все прочие дела. Результат не замедлил сказаться: запасы стрел, луков, копий, горшков, крючков и прочих важный мелочей практически полностью исчерпан. А сегодня с утра пораньше рассерженная супруга заявила, что если он не перестанет заниматься ерундой, то она перестанет его кормить. Перспектива перейти на подножный корм не радует. Вот почему Саян вернулся к ремеслу.

— Приветствую тебя, Умелец.

Саян поднял глаза. К навесу подошёл утус Терш, Вождь рода.

— Приветствую тебя, Вождь. Прошу, заходи, — Саян опустил почти готовый пестик в каменную ступку.

Утус Терш шагнул под навес.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — Саян показал на толстую чурку возле погасшего очага.

Нежданный гость присел на импровизированный стул и рассеянно уставился на дальнюю стенку. По случаю тёплой погоды утус Терш надел меховую куртку без рукавов. На обнажённых руках выступили тугие мускулы, а на левом плече длинный шрам. Грубые пальцы забарабанили по коленкам. Нервничает вождь, очень нервничает.

Вид у первобытного охотника такой виноватый, будто у мальчишки, который стащил из кувшина горсть свежей малины. Ясно дело, Вождь пришёл не просто так. Утус Терш бывалый охотник, великолепный воин и просто отличный мужик. Он явно хочет что-то сказать, да всё никак не может начать.

— Умелец, ты готов отправиться за медью? — утус Терш так и не глянул в глаза. — А то… Охотники уже собираются.

— Конечно готов, — Саян едва сдержал неуместную улыбку.

Поход за медью — очень важное мероприятие. Кто и когда отправится за рудой решили ещё неделю назад. Какая истинная причина нежданного визита лучше пока не спрашивать, невежливо. Пусть утус Терш сам расскажет, если решится, конечно же.

— Умелец, — Вождь самым решительным образом стукнул кулаком по колену, — мне нужно кое в чём признаться тебе.

— Слушаю вас, — Саян учтиво наклонил голову.

— Мне стыдно, Умелец. Очень стыдно за собственную нерешительность.

Ещё в начале этого лета я недооценивал и тебя, и твой отряд. Думал, мальчишки, пусть тешатся. Может, и впрямь чему полезному научишь. Твоё решение напасть на менгов я посчитал большой глупостью. Ещё рассудил: как увидите золотолицых, так сразу разбежитесь, как стадо напуганных косуль. А вместо этого… — утус Терш тяжко выдохнул через нос. — Вы вернулись с величайшей победой.

Старому охотнику нелегко говорить, щёки покраснели, а плечи напряглись. Одно признание в собственной нерешительности, считай в трусости, чего стоит.

— Старший сын моего брата на следующем Большом сборе станет полноправным охотников, — продолжил утус Терш. — В жертву Вему-защитнику он принесёт не лапу матёрого волка, как я много лет назад, а руки тех самых золотолицых, от которых мы, опытные охотники нашего рода, так… — утус Терш запнулся, но всё же продолжил, — так позорно бежали. Мой младший сын боготворит тебя и уже тычет копьём в твоём отряде. Я пытался запретить, но… — утус Терш бессильно махнул рукой, — он стал убегать тайком.

Тогда вечером, в палатке Сахема, ты был прав: времени на собрание охотников у нас не было. Начни и ты спрашивать мнение своего отряда, тоже бы не успел. А так…

Мне… Мне нужно было присоединиться к тебе. Пусть не как Вождь нашего рода, так хотя бы как простой охотник. Ты бы взял меня? — утус Терш наконец-то глянул прямо в глаза.

— Конечно, уважаемый, — тут же отозвался Саян.

— Вот! — утус Терш поднял указательный палец. — Взял бы. А вместо этого я… я испугался. Решил схорониться вместе с женщинами и детьми в лесу.

Стыд жжёт меня, Умелец, словно огонь. Каждый раз, когда я вижу топор менгов на поясе моего младшего сына, даже этот проклятый шатёр, — утус Терш махнул рукой в сторону тюремного шатра, — я боюсь, что щёки мои покраснеют от стыда. Так более продолжаться не может!

Утус Терш распрямил спину и расправил плечи.

— Умелец! Ты и только ты должен быть Военным Вождём нашего рода. Ибо ты — достойней меня! Достойней любого сородича, даже старше тебя.

Вождь, наконец, произнёс то, что давно хотел, но никак не мог произнести. Заодно заметно успокоился. Пусть щёки по-прежнему горят красным, как угли в костре, зато пальцы перестали нервно барабанить по коленкам.

— Дней пять тому назад я, — утус Терш перевёл дыхание, — решился было отказаться от должности Вождя нашего рода. Добровольно. Хотя понимаю — ничего подобного раньше не было. Но! Чтобы не наломать дров, я сперва решил посоветоваться со своими самыми близкими друзьями. То, что я услышал от них, заставило меня повременить со сбором охотников.

Саян насторожился. Это что-то новенькое. Перед глазами тут же возник обеденный стол, а нам нём карточный расклад «Политик».

— Вот, вчера, на собрание рода, ты много рассказал интересного о менгах. Страшно подумать: о нашем злейшем враге мы ничегошеньки не знали. Твой рассказ развеял страхи. Хоть золотолицые плавают в больших лодках, но они такие же охотники и собиратели.