— Самое главное — тепло устроился! — двинув усиками, усмехнулся Диего, — Тепло! Эта бывшая el hotel одно из немногих мест в Оршанске, где по крайней мере на пару зим есть всё для выживания: вода, еда, топливо. Но это, конечно, сугубо конфиденциальная информация, mi amigo caro.

Оказалось, гостиницу заняла группа жильцов из близстоящих домов; заняла и укрепилась по мере возможности, в основном на первом этаже — но, в целом, боевых действий ведь в городе нет; а разрозненные группки мародёров-уголовников предпочитают нападать на одиночек. «Отель «Спорт» привлёк людей тем, что в подвале имелась автономная система отопления, с разводкой по этажам, — правда не было топлива… Эту проблему помог решить он же, Диего: в соседнем здании располагалась большая, районная профсоюзная библиотека…

— Ну. Ну?.. Ты понял уже? — поторопил Владимира Диего.

— Книгами топить?..

— Ну да. Прекрасное топливо. Хорошо горят, — но есть нюансы. Толстые тома нужно рвать на части; и постоянно мешать в топке. И должен быть хороший подвод воздуха — тогда горит не хуже, чем дрова. Всё это у нас организовано.

Владимир тут же вспомнил, что когда они подъезжали к дому, снег в округе был странно серый. Теперь понятно: пепел. Просто бумажный пепел.

— Ну что ж, хорошая идея! — похвалил он, — Надолго, говоришь, хватит? А мы до сих пор гудроном топили; сейчас, впрочем… эээ, получше нашли способ. Тут у вас, конечно, почище; но у нас поспокойнее… А совесть не мучит за уничтожение интеллектуального наследия цивилизации?

Диего, засмеявшись, ответил, что нет, не мучит. Что жгут они в первую очередь всякую дерьмовую беллетристику, типа бессмысленных криминальных и любовных романов, в которых он лично видит одну из причин падения нравственности современного общества, приведшую к нынешнему распаду. Впрочем, в последние годы ведь и эти-то романы не читали! — потребитель настолько обленился, что даже читать — то есть водить глазами по строчкам и складывать слова в предложения, оживляя написанную картинку в воображении, большинству было уже лень — им подавай сериалы или компьютерные шутеры, где мозг можно было не напрягать вообще. За что и расплачиваемся. А полезные, интересные книги он, предварительно отобрав, тут спасает. Вот, Карамзин, «История государства российского»; а вон там весь Пушкин, Лермонтов; здесь фантастика, Азимов, — да, и фантастика тоже; и Эдгар По… сейчас перечитываю «Хождение по мукам» Алексея Толстого — помнишь, какие мерзкие экранизации по тэвэ были накануне бэпе? Совсем ничего общего с тем, что автор сказать хотел. А там ведь картинка еще «того» слома эпох была описана весьма красочно; жаль, что нынешнее поколение не читает такие вещи…

— А ты тут в каком качестве? — поинтересовался Владимир, прерывая литературные излияния; ибо, он чувствовал, мог последовать вопрос «- А читал ли он, Владимир, это?.». А он не читал, к своему стыду. Собственно, сам он и был этим представителем «нынешнего поколения» со всеми его недостатками. И с достоинствами, кстати, тоже — во всяком случае у него был с собой автоматический карабин, пусть и гладкоствольный; а вот Диего, судя по висящей на стене мишени с торчащими в ней уже знакомыми клинками, до сих пор так чисто «холодняком» и обходится…

Оказалось, что Диего не зря назвали «шерифом», — он тут, в условиях распада прежних гражданских институтов, в некотором роде стал «разводящим по району». То есть «решающим специфические вопросы»: кем-то средним между участковым, мировым судьёй и нотариусом. К нему обращались, чтобы он был посредником при договорённости по разного рода бытовым и деловым вопросам, — от обмена картошки на бензин до установления условий общежития нескольких семей в одной квартире. Да, несмотря на то, что в городе пустует бóльшая часть жилого фонда, люди стали сбиваться в некие подобия прежних «коммуналок», в жилищные «колхозы» — так легче выживать. И, как при всяком тесном общежитии, конечно, возникают конфликты, — и люди всё же предпочитают их по возможности решать мирным путём, договариваясь, а не отстреливая друг другу головы. Это просто-напросто практичней, — не хватало ещё традиции кровной мести тащить в наши реалии; а такие случаи ведь уже были: сосед взял чужие дрова; на «предъяву в грубой форме» счёл себя оскорблённым; да и завалил соседа самым примитивным способом — топором по голове; а жена соседа к брату; а тот с парой друзей — к соседу-убийце; да линчевали его — одно красивое название что «линчевали», — в реальности-то просто зарубили его тем же, возможно, топором; а жену его, кинувшуюся на них с ножом — застрелили. А сын убитого — к дружкам; те… словом, там до сих пор полыхает.

Вот, во избежание таких вот недоразумений, «шериф» и нужен. Как пошёл конфликт, «искры полетели» — кто-нибудь да кричит «шериф сюда — пусть решит!» А он, Диего, что ж, надо сказать, попросту свою репутацию монетизирует — причём не по таксе даже, а на усмотрение спорящих. На жизнь хватает…

— Да уж! — Владимир обвёл рукой имеющее место быть в кабинете вещевое изобилие. Но Диего поспешил его заверить, что всё это большей частью и не его, — а является различного рода залогами на те или иные сделки. Знаешь, депозитарные ячейки в банках были? — так вот это, считай, такой же депозитарий. А репутацией своей он дорожит; и люди ему верят. Представь себе — правительству Регионов не верят, всякого рода группировкам и проповедникам — не верят; а ему, Диего, кабальеро и «шерифу» — верят. Что весьма ценно по нашим временам и вселяет веру в будущее человечества — что не все оскотинились, и некие моральные основы и правила люди ещё ценят… Но любая мораль основывается на принятии её большинством; и когда большинство принимает тот или иной моральный императив за норму — он становится законом. Даже вот и у криминалитета есть свои законы; и соблюдаются они не в пример строже законов гражданского общества; ты, наверное, Владимир, слышал, что Оршанск сейчас «под Крестом»?.. А поскольку всегда и в любом обществе есть люди, плюющие на общепринятую мораль, — а, стало быть, и на законы, — то поддерживать её должны специальные люди… «Центральная власть», будь она «Регионы» или уголовники, за всем не уследит; вот с чего всё и началось: привлекли знакомые к разруливанию нескольких конфликтов, — ты ведь, Владимир, знаешь, я вполне обходителен в общении, и стараюсь находить устраивающие все стороны компромиссы! — удалось «разрулить» раз, другой и третий к общему удовольствию; ну и пару раз — к неудовольствию, то есть… то есть компромисса не получилось, и «решать вопрос» пришлось как тогда, возле твоего, Владимир, дома, с этой неадекватной семейной парой; как, кстати, здоровье твоих юных друзей?..

Владимир коротко поведал, что с юными друзьями не со всеми благополучно, и почему. И, не давая беседе уйти в сторону, стремясь направить разговор в нужное ему русло, в свою очередь осведомился:

— Диего, вот ты сам сказал, что законы должны опираться на силу, а сила — это не только и не столько «сила убеждения», но и просто сила; в первую очередь — сила оружия. Пару раз, как говоришь, у тебя «компромисса не получилось»… решил своими методами?

Владимир кивнул на мишень с торчащими в ней метательными ножами-стилетами.

— А дальше что? Как там один из классиков сказал? — «Добро должно быть с кулаками». А лучше — с пулемётом. А?

— Да. Конечно. Согласен. Кто же спорит? — Диего почувствовал, что речь пошла о том, для чего, собственно, Владимир сейчас его и нашёл, — У тебя та же проблема, как я понимаю? У нас — да, неважно с этим делом. Два дро… впрочем, это неважно.

Владимир понимающе кивнул — ни к чему расписывать вооружённость своей общины, пусть даже и человеку, которому доверяешь. Вредно это.

— Да, Диего, я тут по тому же поводу. Видишь ли, мне… нам, вернее; нам нужно оружие для решения некоей специфической задачи. И не пара автоматов нужна; нужно оружие серьёзное и в достаточном количестве. Причём оружие есть, и тут, неподалёку. Вот только вопрос как взять его…