— Ты не ребенок, Энжи. Я не уверен, была ли ты когда-нибудь им. Я точно знаю, что я не был.

Я не имела ни малейшего понятия, как на это реагировать, поэтому промолчала. Я поставила кружку на пол, взяла его за руку и встала.

Не говоря ни слова, он повел меня в спальню. Он развернул меня и медленно расстегнул молнию на платье. Весь холод сегодняшнего вечера и осадок воспоминаний испарились от жара его близости. Я впитывала его тепло, пропуская его через себя, и внутри меня словно бегали маленькие искорки. Одного его прикосновения было достаточно. Настолько достаточно, что оно заполнило меня целиком.

Его руки нежно скользнули по моим плечам.

— Сними это, — велел он. — Забирайся под одеяло.

— Я…

— Не спорь. Просто делай. — Он двинулся в сторону соседней ванны, и когда ушел, я дала платью упасть на пол. Момент я колебалась, потом расстегнула лифчик и даже сбросила его. Я все еще была в трусиках: шелк и узенькие полоски, — которые были одной из моих слабостей в одежде.

Я вздохнула, подняла одеяло и забралась в постель.

Он почти сразу вернулся со стаканом воды. Подал его мне. Я пила долгими глотками, гадая, стоит ли расстраиваться, что он ушел из комнаты, пока я раздевалась, или восхититься тем, какой он джентльмен.

Я склонялась ко второму варианту.

— Спасибо, — поблагодарила я.

— Это всего лишь вода, — ответил он, но его улыбка говорила о том, что он понимает. Он кивнул в сторону кровати.

— А теперь спи.

— Я… — Я запнулась. — Я не хочу оставаться одна.

Он потянулся и нежно погладил меня по лбу.

— Я буду тут.

Я наблюдала, как он устраивался на расписном кресле у окна, а за ним расстилалась черная гладь озера, чью целостность нарушали всего несколько огоньков кораблей.

— Спи, — повторил он, и я кивнула, внезапно осознав, какими тяжелыми стали ресницы.

Я свернулась под одеялом и погрузилась в сон.

Мне было тепло. Спокойно. Я чувствовала себя защищенной.

Наконец, темнота поглотила меня.

***

Крик прорезал воздух, такой резкий, громкий и болезненный, что я проснулась.

Сильные руки обнимали меня, и я судорожно вздохнула в испуге, только потом осознав, что кричала я сама.

— Дыши, детка. Я с тобой. Просто сделай несколько глубоких вдохов. Ты в безопасности. Ты со мной, и ты в безопасности. — Голос Эвана проникал сквозь кожу, согревая, словно сообщая мне, что я в безопасности, он мог на самом деле это гарантировать. Я сидела в кровати, вцепившись в него, мои руки обвились вокруг него, сжимая футболку на его спине.

Одеяло сползло на талию, и моя грудь была прижата к нему. Его большие, теплые и сильные руки нежно гладили меня по обнаженной спине, пока я втягивала воздух, пытаясь избавиться от остатков страха, все еще сжимавших меня липкими холодными пальцами.

— Ты в безопасности, — повторил он мягко. — Все хорошо.

Я кивнула и вдруг поняла, что начинаю в это верить. Я проснулась. Я была в безопасности. Я была в тепле под защитой рук Эвана.

Не знаю, сколько времени мы так сидели. Уверена только, что, когда я наконец отстранилась, он предал мне достаточно сил, чтобы продолжить самостоятельно.

— Лучше?

Я кивнула, выпрямилась и подогнула одну ногу под себя. Я взяла платок, который он мне протянул и высморкалась.

— Это из-за Грейси?

Я закрыла глаза в безмолвном согласии.

— Как будто я была там. Мужчины. Они напали на нее. У них были ножи. Они надвигались на нее. Но я не могла ничего сделать, не могла пошевелиться. Меня там не было по-настоящему. Но мне пришлось смотреть, потому что это должна была быть не она. Это должна была быть я.

Слезы снова полились из моих глаз, и он обнял меня. Я подумала, что должна отстраниться или свернуться калачиком, приказать ему уйти и дать мне возможность собраться. Но я так не сделала. У меня не было сил, и более того, у меня не было такого желания.

Я так долго боролась с кошмарами сама. Присутствие Эвана придавало сил и успокаивало, словно самый большой подарок рождественским утром.

Он медленно гладил меня по спине, но я чувствовала в его прикосновении напряжение.

— Я должен был просто уйти.

Я не имела понятия, о чем он говорит, и отстранилась достаточно надолго, чтобы с любопытством посмотреть на него.

— В аллее, — объяснил он. — Я должен был отвести тебя обратно в клуб. Должен был уйти от тех козлов. Уйти внутрь. Позвать вышибалу, сделать все чисто. Что угодно, чтобы увести тебя оттуда. — Он прижал ладонь к моей щеке. — Я не думал. Я хотел тебя, черт возьми, так сильно тебя хотел, и просто не думал о том, что тебе приходится видеть. Что ты подумаешь.

Мои глаза широко распахнулись.

— О боже, Эван, нет. Ты был великолепен. Ты действовал идеально.

— Я не чувствовал себя идеально, когда увидел, как ты падаешь на землю. Или сейчас, когда ты проснулась с криком ужаса.

Я видела эмоции на его лице, как и раздражение. Он был человеком действия, но как он мог победить страхи и кошмары? Хотя, он бы смог. Если бы существовал способ, я уверена, он бы вступил в этот бой ради меня, как и подобает настоящему рыцарю.

Эта мысль могла заставить меня улыбнуться.

Однако я не улыбнулась. Вместо этого я сказала:

— Они у меня каждую ночь. Они не отпускают меня. Не ты принес эти кошмары, Эван, ничего подобного. — Я сменила позу, чтобы заставить его понять. — То, как ты поступил в аллее — ты словно вступился за Грейси той ночью. Ты был тем, кто мог ее защитить. Кто мог бы… — Мой голос надломился, и я почувствовала, как по щеке бежит слеза.

Эван стер ее подушечкой пальца.

— Я бы прикончил этих ублюдков на месте, если бы мог. — Его голос был таким напряженным, что мне показалось, он запнется. — За то, что они сделали с твоей сестрой. За то, что забрали у тебя. И за тот страх, который остался после них.

Я сглотнула, пораженная тем, что он еле сдерживается. Его стремление было таким примитивным и яростным, что у меня перехватило дыхание. Наши глаза встретились, и на мгновение я подумала, что провалюсь в них, утащив нас обоих в другую реальность, в которой был совсем другой мир.

Потом он резко прижал меня к себе, и я поняла, что мы останемся здесь. В этом мире. В этой реальности. Но рядом с Эваном я, возможно, смогу это выдержать.

— Энжи, — сказал он, и прижался своими губами к моим. Его поцелуй был грубым, и резко контрастировал с нежностью прикосновений. Мои безумные желания полностью совпадали с его. Напор. Я отчаянно желала забыться в нем, уйти туда, где разум, память, страх и сожаление испарятся. Чтобы исчезло все, кроме Энжи и Эвана, охваченных жаром и желанием.

Я этого хотела. Мечтала об этом. Об этом мужчине в моей постели. О его теле, плотно прижатом к моему. О его руках на мне, и о его языке, пробующем меня на вкус.

Мы сошли с ума. Потерялись. Оба взорвались в сумасшедшей вспышке страсти. Одной рукой он держал мою голову, пока мы впивались друг в друга губами. Другая рука прижималась к моей спине, и я чувствовала это прикосновение каждой клеточкой кожи, та словно светилась от жара его руки.

Я была открыта ему во всех смыслах, и когда почувствовала, что его рука легла на мою грудь, я вздохнула от удовольствия неизбежного.

— Да, — прошептала я, — о да.

Его руки передвинулись мне на плечи, пробежали по рукам вниз, а взгляд опустился ниже, заставив мои соски затвердеть, когда его глаза остановились на моей груди.

— Боже, Энжи, ты даже представления не имеешь...

Я так и не узнала, о чем не имею представления, потому что он повалил меня на кровать и раздвинул ноги. Я лежала под ним, и его пах прижимался к моему лону. Я была в одних трусиках, которые уже были настолько мокрыми, что несомненно прилипли ко мне словно вторая кожа.

Я вся была в его власти, полностью открытая для него. В этот момент он мог делать со мной что угодно. Брать меня, как захочет. Я была совершенно и полностью его, и осознание этого ускорило мой пульс. Я задержала дыхание, не зная, что последует дальше, понимая только, что хочу этого. Хочу его.