- Что именно?

- Странное поведение животных. Они стали вас панически бояться.

- Вы думаете, это связано с тем, что они инстинктивно узнали мою ... болезнь?

- Вот именно - инстинктивно.

- Значит, я ... болен ... какой-то древней хворь? И этот вирус оставался неизвестен, несмотря на то, что существует тысячи, а может и миллионы лет? Я вас правильно понял, доктор?

- Да ... да! .. - раздраженно отрезал Лозинский, сосредоточено потирая переносицу. - Ради Бога, не мешайте, я хочу подумать ... Кажется, у меня возникло предположение ... Невероятно, но ... Просто дайте мне немного времени ...

Раскаленная спица пронзила позвоночник Германа. Но ему снова удалось сдержать себя. Возможно, в последний раз ...

Лозинский подкурил очередную сигарету.

- Может, моя гипотеза покажется вам безумной, недостойным квалифицированного медика ...

- После всего, что со мной произошло, я могу поверить даже в Мэри Поппинс.

- А я никогда не подумал бы, - продолжил Лозинский, - что такой прагматик, как я, может сфабриковать такую ​​идиотскую версию.

- Люди иногда меняются, - заметил Герман.

- Так вот, - сказал Лозинский, глядя куда-то в сторону, - я считаю, что вы имеете дело с вирусом, который, возможно ... совершенно безопасен для человека ...

Герман собирался что-то сказать, но Лозинский остановил его решительным и нетерпеливым жестом; сейчас он вел себя как сумасшедший ученый, которому наплевать на все, кроме предмета своих исследований ... даже если ему грозит жестокая расправа от причудливой существа, была когда-то членом человеческого общества.

- Поэтому, возможно, он опасен только для животных и поэтому они реагировали на этот вирус ... когда он вошел в активную фазу. Но повторяю: для человека он должен быть абсолютно безопасным. Иначе о таких, как вы, давным-давно заговорил бы весь научный мир. И не только научный ...

Я считаю, что все дело в ваших антителам. Вирус каким-то образом сумел выжить в вашем организме. Вероятно, что антитела не способны его уничтожить или хотя бы помешать его развитию. Причем, данная несостоятельность антител проявилась странно и выборочно - иммунитет не сработал исключительно в этом вируса - ведь ничем другим вы не болели, да? При нормальных условиях, наверное, он должен был просто погибнуть. Однако в вашем случае он не только не погиб, но и сохранился и одного чудесного дня ... «проснулся». Какое-нибудь животное, скорее всего, сдохла бы за считанные часы, не выдержав той сногсшибательной имитации ... внезапной старости. Кстати, я не думаю, что колоссальное ускорение метаболизма имеет к этому какое-то отношение. Так, животное почти мгновенно погибла бы, вы же - остались живы, потому что вы - человек.

Но это еще не все. Я думаю ... все мои коллеги к единому считали бы меня сумасшедшим, но я готов предположить, что ваши антитела сначала не смогли его нейтрализовать, «разбудило» же его - ваше знание!

Вот, если вкратце, моя авантюрная гипотеза. Похоже на бред средневекового шарлатана? Не спорю. Но ... я не вижу других возможностей.

- Вы считаете ... он умный? - голос Германа проскрипел настолько пронзительно, что Лозинский не сразу понял вопрос.

- Нет, но я убежден, что этот вирус каким-то образом связан с сознанием. Знаете, несмотря на все достижения современной науки, человечество во многих аспектах познания окружающего мира ушло не слишком далеко от знахарей, живших три тысячи лет назад. И такая наука, как вирусология, - вовсе не исключение. Например, в научных кругах до сих пор дискутируют о том, как вообще природа вирусов, к какому типу материи их отнести - живой или неживой. Они имеют признаки обоих.

Я думаю, что в вашем случае вся проблема в ряде каких-то до нелепости уникальных совпадений ...

- Большая Несуразность ... - сказал Герман.

- Да, - быстро согласился хирург, - то как такое ... хотя это очень точное определение.

Лозинский откинулся на спинку стула, несколько секунд молчал, то обдумывая, потом вдруг подался вперед:

- Мне пришло в голову ... может, существует возможность лишить вас этого всего - ведь это даже не жизнь ... это ... может, стоит хотя бы ...

Герман моментально почувствовал прилив ярости, которого уже не мог контролировать; позвоночник пылал раскаленным льдом. Через мгновение к нему с новой силой вернулось желание разорвать Лозинского в клочья.

- Я хочу сказать, - тем временем продолжал хирург, - вам нечего терять ... Он скачивает все ресурсы вашего ...

- Как бы не так, Добрый Доктор! Может, ты лично хочешь заняться мной?! - с ужасным резонансом проскрипела существо ...

Лозинский поморщился от жуткой боли в ушах.

... и вскочила единственным, едва уловимым для человеческого глаза движением.

- Вот она - любимая песенка всех Врачей!

Лозинский осторожно посмотрел на обезумевшее чудовище. И, кажется, впервые по-настоящему испугался.

- У вас сложилась обо мне обманчива мысль, - сказал хирург. - Я не предлагал сделать из вас подопытное животное ...

- Мне надоело слушать твою болтовню, Добрый Доктор! - проскрипела чудовище. - Будь благодарен и за те две лишние часы жизни, что тебе удалось заработать!

И начало приближаться к Лозинского, но не торопясь.

- Да ... с чего и начиналось ... - сказал Лозинский, вставая со стула. - Не хочется умирать сидя ... - у него был обречен взгляд человека, совершившего неожиданно мрачное открытие. Хирург только сейчас почувствовал резкий кислый запах, источником которого была существо, с которым он провел в одной комнате почти 2:00.

Врач бросил взгляд на отвертку, что валялась на полу ... понимая, что его шансы бороться с этой человекообразной животным за последние сто двадцать минут совсем не изменились.

- Даже если ты заорет, сотни мучеников, я буду достаточно времени, чтобы понаблюдать за твоими корягами от начала и до конца ... - пообещал чудовище и, словно издеваясь, легонько толкнуло хирурга в грудь указательным пальцем, твердым и шершавым, как кусок металлической арматуры.

- Жаль, что ты не способен вспомнить тот день, когда так здорово позаботился обо мне ... 8 марта прошлого года, Добрый Доктор ... Ничего, я ограничусь тем, что имею ... ведь это - немало. Правда, Добрый Доктор? Хотя, знаешь ... - палец снова ткнулся в грудь Лозинского, на этот раз сильнее. - Вообще-то, все эти сантименты мне абсолютно плевать!

- Восьмое марта? .. - удивленно пробормотал хирург его лицо сразу приобрело серый оттенок.

- Что случилось, Добрый Доктор? Тебе плохо? Может, валерьянки? - саркастически проскрипела существо.

- Господи ... не может быть ... - врач почти шептал, но то, что когда-то было Германом, четко слышал каждое его слово. - Да, восьмое марта ... разве перепутаешь ... Это были вы, конечно ... теперь я вас вспомнил ... около тридцати ... острый перитонит ... Кажется, Геннадий ... или Герман ... - палец существа снова приблизился к его груди, но неожиданно замер.

- Что это значит, Добрый Доктор? Похоже, ты вспомнил ... еще что-то? - заинтересованно сказал монстр.

Хирург попытался что-то сказать, но сделать это с первого раза ему помешал комок в горле.

- Парень, тебе действительно стоит сделать то, ради чего ты сюда явился, - выдавил он наконец.

Перед взором хирурга сейчас была совсем другая картина - 8 марта 1989.

Душманы сбили «Стингер» вертолет, в котором находился капитан медицинской службы Феликс Лозинский. Он перелетал в составе спасательной группы с кабульского госпиталя в горы, где в результате долгих боев было много раненых. Летчики сумели посадить почти неуправляемую машину и продержаться до прибытия помощи. Однако Лозинского тяжело ранило осколком гранаты. Он потерял много крови и его жизнь висела на волоске. По прибытии в санчасть спасти могло срочное переливание крови. К счастью, удалось быстро найти владельца необходимой первой группы, и главное - с отрицательным резусом. Донором был один из пленных «духов» ...