Январь невольно улыбнулся, сам он так же рассуждал. Тем с большей охотой со Спутницей своей новостями делился, ясность суждений Милавы оценить уже успел. Вдруг да подметит что-то свежим взглядом? Сам он сотни раз всю информацию в голове прокрутил, разные варианты развития событий обдумал. Тем более что кое-какие обстоятельства очень беспокоили Месяца. И за Милаву он тревожился: не будь острой необходимости силу ее открывшуюся скорее подчинить, и к Олесе бы не отпускал. Оттого и оберег надел, что не мог каждый миг сам рядом находиться.
Пока все настороже, некогда сесть и спокойно поговорить им о своем. Даже про обряд рассказать Милаве некогда – все не к месту будет. Разговор это серьезный, на бегу такой затевать – только пугать девушку.
– Старший из кузнецов Корыстышевских признал в колдуне одного из своих сыновей, – ответил на вопрос Милавы Яр. – Отзываясь о нем как о мастере талантливом, Демьян пожалел лишь о том, что утонул его сын, почитай, лет двадцать пять как.
– Не может быть! – нахмурилась Милава. – Ведь жив он! Мы его своими глазами видели.
– Да, очень таинственная история. Демьян еще рассказал Константину, что была у сына его мечта – превзойти Кузнеца. А для этого хотел он создать нечто столь же могучее, как наш посох. Но отец воспринял все это как горячность молодецкую.
– А такое возможно?
– Мы с братьями уже обсудили этот вопрос. Нет, невозможно. К созданию посоха все наши отцы умения и силы свои приложили, – уверенно возразил Январь. – Тут одного кузнечного мастерства мало.
– А что артефакты? Нашлись еще камни, подобные валуну, жизни отбирающему?
От таких новостей Милава совсем загрустила. Тревожно и непонятно все, и время Января-Месяца к концу подходит, скоро черед Февраля придет над миром сказочным властвовать. А Феликс слишком в себя погружен. Не на это ли расчет у колдуна? Не тянет ли время, другого братца поджидая?
– Нашлись, – губы Яра сурово поджались. – Да только пустые все, вычерпал их колдун до донышка. Сила его сейчас должна быть велика, может попытаться защиту пробить, к хозяину своему прорываясь. А тем самым и Абрахсису путь к нам облегчить.
Уже позже, наблюдая за тем, как Олеся зелье лечебное готовит, Милава задумалась о том, как человек, имеющий хорошие мечты и искренние побуждения, становится злым и готовым даже убивать для того, чтобы его чаяния сбылись? Ей этого было не понять, натура не та. Оставалось только надеяться, что Январь-Месяц найдет колдуна и накажет за все злодеяния.
Однажды вечером, перебирая в ожидании запаздывающего Яра сушеные ягоды, из которых Олеся затем готовила разные отвары, девушка задалась вопросом: а что же будет дальше? Потом, когда колдуна изловят (а что это будет именно так, она ни капли не сомневалась) и в мире сказочном покой настанет. Останется ли Январь-Месяц таким, как сейчас – открытым и ласковым? Или вновь станет холодным и отчужденным, как в самом начале их знакомства? Пока он вел себя неизменно нежно и чутко, словно бы не замечая настороженности самой Милавы.
Привыкшая к тому, что, в принципе, никому не нужна, девушка очень боялась поверить в неожиданно вспыхнувшую со стороны Яромира любовь. Симпатия – да. Вполне определенные желания, ведь она – симпатичная девчонка, да к тому же находится под рукой – тоже да. Но любовь…
«Нет, такого точно не может быть!» – поджала губы Милава, старательно не обращая внимания на тоскливо сжавшееся сердце и гоня прочь воспоминания о жарких поцелуях и о теплом металле, обвивающем талию и надежно укрытом под одеждой.
Как бы ни отрицала Спутница очевидное, а хотелось ей и любви, и ласки, и нежности. Только где ж ее взять, ту любовь, когда жизнь Милавы на десять лет принадлежит Месяцу зимнему, а он вряд ли впустит ее в сердце свое? Да и конец все равно предрешен, придется им расстаться.
Обнявшие девичий стан сильные руки заставили вынырнуть из мыслей нерадостных. Это Январь подоспел.
– Что-то ты совсем поникла над ягодами этими, – усмехнулся он, целуя девушку в висок. – Уснула, что ли?
Смутившись под внимательным взглядом мужчины, Милава попыталась слегка отстраниться.
– Задумалась. А как у вас дела?
Трудно ей было привыкнуть к тому, что Яромир ее постоянно обнимает и целует. Впрочем, не настаивая на чем-то большем.
«Словно приучает меня к своему присутствию».
– Все так же, – тяжело вздохнув, Месяц уткнулся лицом в затылок девушки. – Ищем его, ищем, а он словно сквозь землю провалился! Надобно Олесе сказать, чтобы у душ неупокоенных поспрашивала: авось, они чего видели, бесцельно по миру летая.
– Думаете, они захотят помочь? – усомнилась Милава, видевшая недавно одну такую душу.
Была та душа серой и невзрачной, будто ее кто нарочно в пыли выпачкал. А уж какой злой оказалась, словами не передать! Ох и намучилась Ведунья с ней, пытаясь за Грань отправить. Целый день Баба-Яга со Спутницей по лесу шастали в поисках души этой, принадлежащей давно умершей девушке. Все никак не хотела сдаваться она, твердя, что должна отомстить жениху неверному, который новую невесту себе нашел, а ее тем самым к смерти подтолкнул. И понять ее можно: кому было бы приятно такое поведение жениха? Но ведь женишок тот уже давно про нее позабыл, да и сама она… умерла. А девушка все мстить продолжает, кидаясь на каждого мало-мальски похожего. Ну кому понравится, когда перед ним посуда летать начнет или свет раз за разом будет гаснуть, погружая в темноту? Да и страдают ни в чем не повинные мужчины. Но сладить с душой этой упрямой у Олеси и сегодня не получилось. Сбежала, в какой уже раз сбежала.
И вот к таким душам, что не по своей воле мир наш покинуть не могут, и предложил обратиться Январь.
– А куда ж они денутся? – Яромир был уверен в своей правоте. – Олеся иногда довольно… вредной бывает.
– Ну, раз вы так говорите… – все еще сомневаясь, протянула Милава.
– Когда уже на «ты» ко мне обращаться будешь? – едва слышно шепнул на ушко Месяц, поставив этим вопросом девушку в тупик. Но смутиться окончательно не дал, махнув Олесе на прощанье: – Домой мы.
С этими словами полушубок на Милаву накинул, на руки подхватил и к поляне от терема Яги поспешил, чтобы оттуда в свой дом перенестись. Торопился Январь, ведь собирались они с Дмитрием и Феликсом сегодня в ночной дозор.
– Не будешь против, если Настя у нас сегодня останется? – спросил Спутницу, едва они посреди комнаты оказались. – Мы с братьями вместе на обход отправимся. А Дмитрий не хочет, чтобы она в одиночестве волновалась.
– Конечно! – всплеснула руками Милава. – Я только рада буду.
Не знал о том Месяц, но и она каждую ночь ворочалась и то и дело просыпалась, переживая, не случилось ли чего. Куда лучше с соклановкой в такой момент быть.
– Вы уже собираетесь? – опомнилась девушка. – А еще даже не ужинали.
– Переживу, не маленький, – усмехнулся Январь, ладонью коснувшись выбившейся из косы темной прядки. Никак привыкнуть не мог к изменению цвета, болью в душе его перемена эта отзывалась. Напоминанием, как едва самого дорогого не лишился.
– Ну уж нет! – внезапно осмелев от этого ласкового прикосновения, Спутница ухватила Месяца за руку и настойчиво потянула за собой в сторону столовой. – Пока никто не явился, время есть. Сейчас покормим вас. Рыжуха-а-а!
Последнее Милава кричала уже в направлении кухни, верную белочку призывая. А Январь и спорить не стал. Переплел свои пальцы с пальцами девушки и покорно, с охотой двинулся за ней. Кто бы сказал ему раньше, что будет он так наслаждаться, подчиняясь шутливым угрозам?..
Так что Месяц успел даже перекусить, прежде чем на крыльце его дома появился сначала Феликс, а следом и Дмитрий с Настенькой. Реверансы разводить гости не стали. Поприветствовав Милаву, братья сразу же и ушли. Втроем. Ждало их дело непростое – Игнат сообщение прислал, что нашел место, где кузнец скрывается.
«Значит, процесс пошел. Успею лично его поймать, в свое время! – радовался известию Январь. – Освобожусь от бремени и посох брату передам. Наконец-то смогу Милаве больше внимания уделять».